Ознакомительная версия.
3. Судьи дурные и праведные
Представители закона даже самого низкого ранга внушали работникам и феллахам благоговейный страх. Как правило, их появление предвещало либо хорошую порку, либо конфискацию их скудного имущества. Разумеется, моралисты советовали правителям и представителям власти всегда проявлять умеренность и милосердие. «Не мошенничай при сборе налогов, но и не будь слишком строг. Если найдешь в списке большую задолженность бедняка, раздели ее на три части. Уступи две, чтобы осталась только одна часть». Некоторые чиновники напоминают в надписях на стелах, или статуях в храмах, или в своих гробницах, что руководствовались не менее гуманными принципами. Визирь Птахмос говорит: «Я делал то, что хвалят люди и что угодно богам. Я давал хлеб голодному. Я кормил того, кто ничего не имел» Другой визирь, Рехмира, заботливо управлял царскими владениями. Он наполнил храмы статуями и построил себе великолепную гробницу, но он также защищал слабого от сильного, покровительствовал вдове, у которой не было родни, а только дети. Подчиненным Бакенхонсу, верховного жреца Амона, тоже не приходилось жаловаться на своего господина, если верить его словам: «Я был отцом тем, кто ниже меня, учил их детей, я подавал руку несчастным, кормил тех, кто впадал в нужду. Я не угрожал слугам, а был для них отцом… Я обеспечивал похороны тому, кто не имел наследника, давал гроб тому, кто не имел ничего. Я защищал сироту, который взывал ко мне, я отстаивал интересы вдовы. Я не прогонял сына с должности отца. Я не отнимал малых детей у матери. Я открывал свои уши перед всеми, кто говорил правду. Я удалил всех, отягощенных пороками». А вот история бывшего царского писца и хранителя амбаров Хаемхата. До самой смерти репутация его оставалась незапятнанной. «Не было никогда обвинений против меня… когда явился я в великий зал суда, боги там нашли, что все мои деяния не склоняют стрелки весов. И сам Тот оправдал меня перед всеми богами и богинями».
Все эти рассказы звучат весьма ободряюще. Однако один властитель, хорошо знавший людей, предостерегает своего сына от судей: «Знай, немилостивы они в тот час, когда они выполняют свои обязанности». Старый вояка Хоремхеб, занимавший трон между потомками Эхнатона и Рамсесом I, не питал никаких иллюзий на этот счет. Он знал, что в тревожные годы, последовавшие за религиозной революцией, писцы, сборщики налогов и все представители власти, вплоть до самых ничтожных, беспощадно притесняли простых людей, обкрадывая одновременно народ и фараона. Судьи без стеснения брали взятки, за деньги оправдывали преступника и осуждали невиновного, слишком бедного, чтобы им заплатить. Хоремхеб придумал, как покончить с несправедливостью и покарать тех, кто злостно нарушал свой долг. Он издал суровый указ – любой судья, уличенный в злоупотреблениях своим служебным положением, подвергался позорной казни: ему отрезали нос и ссылали в своего рода каторжный лагерь в Силе, на Суэцком полуострове.
Сети I в своем декрете довольно сурово обращается к визирям и хранителям золота, к вождям южных и северных племен, к колесничим и начальникам конюшен, к носителям зонта, ко всем стражникам царского дома и ко всем посланникам. Речь идет о защите от алчных чиновников Дома миллионов лет, который он основал в Абидосе и щедро одарил его имуществом, людьми и стадами. У фараона есть все основания думать, что эти чиновники насильно уводят его пастухов, рыбаков, земледельцев и ремесленников, что они ловят рыбу в его прудах и охотятся в его угодьях, что они конфискуют суда, особенно те, что возвращаются из Нубии с грузом товаров из южных стран. Каждый чиновник, который завладеет имуществом храма, будет наказан по крайней мере сотней палочных ударов, вернет все захваченное и заплатит штраф в стократном размере в возмещение причиненных убытков. В отдельных случаях наказание будет равняться двумстам палочным ударам и нанесению пяти ран. Особо провинившихся отдавали на земледельческие работы служителям храма, предварительно отрезав им нос и уши. Ярость, с которой царь действовал против своих чиновников, чтобы защитить привилегированное жреческое сословие, может вызвать лишь глубокое изумление. Однако надо признать, что чиновники действительно далеко не всегда проявляли безграничное уважение к привилегиям, которыми пользовались жрецы. Остается лишь поинтересоваться, ожидали ли их столь же суровые наказания за обиды, учиненные ремесленникам или крестьянам. Судя по дошедшим до нас фрагментам истории поселянина из Соляного оазиса, царь искренне желал вершить справедливый суд по отношению ко всем своим слугам.
При последнем правителе династии Рамсесидов в Фивах, да и во всем Египте, происходили поистине невероятные события. Кражи, злоупотребления властью и прочие преступления случались во все времена и даже при славнейших из царей; но никогда прежде не было такого, чтобы организованные банды разграбляли храмы и гробницы, сокровищницы, главной защитой которых служила прежде искренняя вера египтян в великих богов. Начиная с эпохи Раннего царства египтяне высекали на видном месте большими иероглифами предупреждение тому, кто будет вести себя недостойно в гробнице, кто ограбит или повредит статую, росписи, надписи или любой предмет погребального культа. За это ему обещали жестокие кары: «Того, кто содеет подобное против того-то, да сожрет его крокодил в воде, да укусит его змея на земле! Никогда ему не будет погребальных церемоний. Сам бог осудит его». Позднее один номарх Сиута, который весьма опасался, что его гробницу могут осквернить, тем более что он сам захватил более древнюю гробницу, приказал в ней высечь более подробное предупреждение: «Любой человек, будь он писец, мудрец, горожанин или из простых людей, если он возвысит голос в этой гробнице, если он повредит надписи или разобьет статуи, испытает на себе гнев Тота, самого строгого из богов, испытает на себе ножи палачей фараона, пребывающего в великих дворцах. Боги отвергнут его подношения». И напротив, номарх благословляет почтительного посетителя, которому суждено дожить до старости в своем городе, стать имаху (то есть «привилегированным»); в период Нового царства, поскольку многие привилегии начинали действовать лишь после сошествия в мир иной, это слово стало употребляться как синоним слова «покойный».
Египтяне Нового царства не утратили доверия к этим предупредительным надписям. Когда Сети I нашел воду в пустыне поблизости от золотых рудников, он построил там святилище Амона-Ра и других божеств не только в благодарность за их милости, но и для того, чтобы они защищали тех, кто моет золото и кто доставляет его в царскую казну. Если будущие правители исполнят его волю, Амон, Хорахти и Татенен ниспошлют им сладостное царствование на земле и победу над всеми чужеземными странами и над Землей Лука. Но если какой-нибудь царь нарушит его планы, он ответит в Оне перед судом. Правителя, который прикажет мастеру послать рудокопов на другие работы, ожидает кара: «Пламя сожжет его плоть! Сияющая растерзает его члены. И всякий человек, который останется глух к его повелениям, увидит: Осирис встанет за его спиной, Исида – за спиной его жены, Хор – позади его детей вместе с владыками Та-Джесер, исполняющими свой долг». Верховный жрец Амона, Херихор, поставил свою статую в храме, чтобы она была поблизости от бога и народ приветствовал ее на торжественных процсесиях. Он наложил проклятие на всякого, кто осмелится сдвинуть ее с места даже по прошествии многих лет. Он познает гнев Амона, Мут и Хонсу. «Его имя больше не будет существовать на земле Египта. Он умрет от голода и жажды». Аменхотеп III издал указ, касающийся дворца ка (погребального храма) его фаворита Аменхотепа, сына Хапу: святилище будет находиться под покровительством Амона-Ра, царя богов, пока оно стоит на земле. На любого, кто повредит его, обрушится ярость Амона: «Он предаст их огню царя в день его гнева. Его урей извергнет пламя им в лицо, сожжет их плоть, растерзает их тела. Они станут подобны Апофису (змею преисподней, убитому богом Ра) утром дня нового года. Они не смогут проглотить жертвоприношения покойным. Им никто не нальет воду реки. Их сыновья не займут их место. Их жен изнасилуют у них на глазах… Они погибнут от ножа в день побоища. Тела их истощатся и ослабнут, потому что они будут голодать и у них не будет пищи».
Так было прежде, но все аспекты управления страной тесно связаны между собой. Страх перед богами, ужас перед загробными карами оберегали храмы и гробницы, пока честная и бдительная стража охраняла некрополь к западу от Фив. Но вот пришел день, когда стража забыла о своем долге. С этого дня все угрожающие надписи утратили свое могущество.
Первые ограбления некрополя произошли, как нам известно, на четырнадцатом году правления Рамсеса IX (1100 г. до н. э.), однако в действительности они были далеко не первыми. Гробницы грабили годами, но отвечавший за некрополь правитель хера (некрополя), которому подчинялись стража, меджаи (патрули) и многочисленные сторожа, ничего не предпринимал, чтобы положить конец этим преступлениям. Только Пасер, правитель города, которого такие дела в общем-то не касались, раскрыл этот скандал в донесении визирю и комиссии из высших чиновников. Донесение было тревожным. Правитель хера Паур-Ра под давлением прямых улик был вынужден провести расследование. Проверили ряд гробниц в северной части некрополя, начиная с гробницы Аменхотепа I, добрую память о котором хранили все жители левого берега. Пасер в своем донесении утверждал, что гробница осквернена. Но он ошибся. Гробница оказалась в полной сохранности, как и гробница вблизи храма того же Аменхотепа, пользовавшегося большой популярностью, потому что там стояла статуя фараона Интефа с его собакой Бахика. Грабители пытались обокрасть две соседние гробницы, но им не удалось ограбить дочиста гробницу фараона Сехемрашедтауи, сына солнца Себекемсафа. Камера, где покоился фараон со своей супругой, царицей Небхас, оказалась совершенно пустой. Пять других царских гробниц уцелели, однако из четырех гробниц певцов храма Амона-Ра, царя богов, две были вскрыты. Что касается соседнего некрополя, где покоились певцы, их предки и простые горожане, то он представлял собой плачевное зрелище. Здесь все гробницы были ограблены. Преступники вытащили мумии из деревянных и каменных гробов и бросили на землю, сняв золотые и серебряные украшения и прихватив всю погребальную утварь. Кое-кого из грабителей удалось задержать. Протокол их допроса был послан следственной комиссии.
Ознакомительная версия.
