— Покинуть корабль! — скомандовал полуоглохший капитан, держась за ушибленный бок. На фрегате бушевал пожар, и поток раскаленного металла мешал аварийной партии проникнуть к месту взрыва. Еще горел двигатель разорвавшейся ракеты, выбрасывая клубы ядовитого дыма. Мигнули и погасли экраны уцелевших компьютеров, мостик погрузился в кровавые отблески пожара — сгорела главная токопроводная шина.
С мостика «Кунца» видели, как окутанный дымом и паром фрегат начал крениться на левый борт. Над его носом плясали языки огня. Да и сам эсминец катастрофически терял ход…
МиГи успели сделать вираж вправо и зашли на цели на бреющем полете. Они понеслись над самой водой быстрее звука, выпустив шесть ракет Х-31А. «Кунц» был обречен. Капитан в отчаянии вцепился в репитер гирокомпаса. «Фаланкс» застлан дымом, к зенитным ракетам подбирается огонь.
— Покинуть корабль! — прохрипел он в микрофон…
Я иногда застываю неподвижно, зачарованный нашей крылатой силой. Господи, ну почему все это скрывали от нас? Почему лишали законной национальной гордости?
Мне до смерти надоело нынешнее телевидение. Вот чистокровный Борис Абрамович Березовский с полукровкой — стареющей писательницей Богуславской награждают премией года никогда не воевавшего еврея Войновича. Создателя образа идиота Чонкина, «русского солдата». В жюри конкурса сидят одни «дети юристов» — лепила Неизвестный, «поэт» Вознесенский, какие-то скрипачи. Молодящиеся ошметки параноидального шестидесятничества. Клубок тварей, жадно толкущийся у сладкой кормушки — будь то ЦК КПСС или еврейский делец. А еще в ящике нет ничего, кроме передач об Израиле, слезливых программок о битлах и мыльных опереток.
Мы хотим иного. Силы и могущества. Мы хотим Империи!
ГЛАВА 16
«БЫСТРОЕ ОРУЖИЕ» ИМПЕРИИ. «ТУНГУСКИ» И С-300 — ПРОТИВ «ТОМАГАВКОВ». РАЗЯЩИЕ «КОРТИКИ» И НАДЕЖНЫЕ «ПАНЦИРИ». ДАЖЕ ПРОТИВ РОБОТОВ НА ВОСЬМИ СКОРОСТЯХ ЗВУКА…
Три американские подлодки, затаившись, лежат на дне ледяного Баренцева моря в тридцати километрах от русского берега. Над ними — шестидесятиметровая толща вод. Они ждут сигнала…
…В это же время три английские субмарины атакуют торпедами русский сторожевик и четыре катера, патрулирующие побережье на имперско-норвежской границе. Думая, что силы НАТО начинают прорыв в Белое море, русские должны бросить на отражение ложной атаки свои главные силы. Открыв путь затаившимся в засаде американцам. Командир АПЛ «Чикаго» бросил нервный взгляд на часы. В 16.02 по Гринвичу он должен выпустить 12 крылатых ракет «Томагавк». Он скомандовал: «Начать последовательность операции запуска!»
Индикаторы состояния систем оружия зажглись красными огнями. Командир и старший офицер вставили пусковые ключи в пульт, а старшина повернул выключатель влево. Ракеты встали на боевой взвод. «Проснулись» системы наведения двенадцати «Томагавков» в носу подлодки. В их бортовые компьютеры потекли данные о начальной точке полета. А пункты назначения в их память ввели еще загодя.
— Пуск! — сигарообразные тела, разбрызгивая волны Баренцева моря, начали одно за другим взмывать вверх, и столбы пламени ударяли из их дюз. К цели помчались 60 «Томагавков». Когда они выскользнули из пучины, твердотопливный ускоритель поднимал их на трехсотметровую высоту. Там ракеты расправляли короткие крылья и воздухозаборники, включая маршевые двигатели. Плавно снижаясь, каждая машина достигала высоты в десять метров. Оживал бортовой радиолокатор, и ракета ложилась на заданный курс. Радары держали ее поближе к земле, прокладывая маршрут в соответствии с рельефом местности, хранящимся в памяти бортЭВМ.
Шесть русских РЛС засекли пуск ракет. Но тотчас потеряли их, как только они снизились до бреющего полета. Молнии тревог вмиг пронзили командные пункты ПВО СССР. На аэродромах всей северной части страны подготовились к взлету перехватчики.
Преодолев крутые скалы Кольского побережья, «Томагавки» понеслись над плоской болотистой тундрой. Идеальной для них местностью, позволявшей идти на высоте нескольких метров со скоростью 800 км/час. Все шестьдесят пролетели над Бабозером восточнее Мурманска, где их пути разошлись. Русские истребители, взлетая с аэродромов, вытягивались в длинную цепь южнее Белого моря, включая радиолокаторы нижнего обзора. Куда идут ракеты? На Москву? Ведь они могут лететь до самого Черного моря. Но «Томагавки», миновав Бабозеро, достигли карликового соснового леска и там резко повернули на запад, вправо. Один потерял управление и грохнулся оземь. Другой по ошибке пошел дальше на юг. Но остальные помчались прямо на цель: на аэродром Умбозеро-Южный, на базу страшных бомбардировщиков Ту-22МЗ, совсем недавно разгромивших западную эскадру в Атлантике. На четыре летных поля южнее шахтерского городка Кировска…
…Пилот заходящего на посадку «Туполева» ошеломленно воззрился на странный белый предмет, появившийся прямо над взлетной полосой. Он знал, что на холмах вокруг Кировска рассредоточены три полка противовоздушной обороны с радарами и батареями подвижных зенитных ракет…
…Первые двенадцать «Томагавков» прошли под небольшим углом над взлетной полосой. Откинулись тупые носовые крышки, и несколько сотен мелких бомб, рассеявшись, полетели на стоящие внизу Ту-22. Каждая — равная по мощности 107-миллиметровой мине. Разбросав свой смертоносный груз, каждый «Томагавк» свечой взмывал ввысь и потом летел вниз, чтобы разбиться и выбросить фонтаны горящего топлива.
Аэродромы превратились в океаны огня. Один за другим взрывались пораженные на земле русские бомбардировщики. Двадцать один из восьмидесяти пяти уничтожены. Около тридцати — повреждено…
Этот эпизод взят нами из книги-агитки Тома Клэнси «Красный шторм» 1986 года. Книги того периода, когда в США рейгановской эпохи шла особенно рьяная пропаганда военного уничтожения русских. Уничтожения с помощью высоких технологий отсталого Северного, Красного медведя…
Одним из фетишей США в те годы стал «Томагавк». Они буквально молились на него. Они вооружали им подлодки и крейсера, бомбардировщики и модернизированные линкоры «Айова», сделанные еще во Вторую мировую.
Клэнси, как водится, кой о чем умолчал. Лететь от Баренцева до Черного моря «Томагавки» могли только с легким ядерным зарядом. При снаряжении их более тяжелой боеголовкой с полутонной обычной взрывчаткой дальность их лета падает с двух с половиной до полутора тысяч километров. Да и в 1985 году, когда писался «Красный шторм», лодки могли запускать «Томагавки» не менее, чем за 800 верст до берега — иначе их бортсистемы не успевали произвести все расчеты.
В январе-феврале 1991-го США опробовали его в деле — против Ирака с отсталой ПВО и слабенькими морскими силами. Они гвоздили «Томагавками» по Багдаду массированно, с кораблей в Персидском заливе. Нанося удары по узлам управления, правительственным бункерам, пунктам связи и по средоточиям систем жизнеобеспечения. Они разрушили электростанции — и Багдад погрузился во мрак. Разбили насосные станции и системы канализации — город залила вода и нечистоты, случились вспышки заразных болезней. Западные операторы охотно передавали кадры: иракцы, втягивающие головы в плечи, когда над ними с ревом пролетали узкие крылатые «сигары». В 1995-м Штаты использовали «Томагавки» против сербов в гористо-лесистой местности. В 1996-м — снова против Ирака. Они думали, что им удастся точно так же ударить «Томагавками» со своих флотов по узлам мощи нашей Империи.
Но они ошибались. У нас есть контрсредство против их крылатых роботов, которого не имеют ни Ирак, ни даже США. Назовем его «быстрым оружием» Империи. О нем ни слова не говорит Клэнси, безбожно врущий в своем «Красном шторме»…
Имя им — «Тунгуски» и С-300. Машины, не имеющие себе равных во всем мире. Начиная эту главу, мы немного сомневались — ведь речь идет не только о борьбе на морях. Но потом отбросили сомнения: «быстрое оружие» служит в океане и на суше, отражая удары ракет с вражеских флотов. Защищая русские корабли и аэродромы, города, колонны войск на марше и в бою.
Мощь русского ума и «отсталая» научно-индустриальная база Империи сумели решить труднейшую задачу: создать системы, способные поражать летящие крылатые и баллистические ракеты. Было два пути. Первый — сделать маленькую сверхбыструю ракету, способную перехватить мчащийся «томагавк». Образно говоря, сбить летящую пулю другой пулей. Второй — сконструировать сверхскорострельную пушку, наводимую с фантастическими быстротой и точностью в труднопоразимую цель, несущуюся на огромной скорости.
Империи удалось решить эти задачи. Скрестив оба способа в машинах «быстрого оружия». Оснастив им и корабли, и наземные силы.
