Ознакомительная версия.
Один из этих колодцев был главным источником питьевой воды. Другой и есть знаменитый «колодец жертв».
Он почти в неизменном виде сохранился до наших дней — это гигантский провал с желтовато-белыми отвесными стенами, покрытыми зеленью ползучих растений. Око круглой воронки диаметром свыше 60 метров завораживает, притягивает к себе. Изрезанные пласты известняка круто опускаются вниз к темно-зеленой воде. От края колодца до поверхности воды свыше двадцати метров, глубина его более десяти метров. Мрачная красота сенота и его относительная недоступность (высокие, почти отвесные стены) вызывали у древних майя почти суеверный ужас, и, видимо, поэтому они с давних пор избрали это место для жертвоприношений в честь своих богов. Причем жертвами были девственные девушки и юноши в возрасте до 12 лет. Человек, отправлявшийся к богам, считался не страдальцем, а героем, способным отказаться от личного счастья ради общественного блага.
Нигде подобные жестокие ритуалы не достигали такого размаха, как у индейцев Мексики. Первыми свидетелями их кровавых действ стали испанцы-конкистадоры, с ужасом живописавшие местные обычаи. Вслед за ними тему развили авторы приключенческих романов, создавшие образы «кровожадных индейцев», которые в силу присущей им злобности приносили в жертву как соседей, так и невинных белых чужестранцев. Многое из рассказов испанцев подтверждают этнографы, а найденные свидетельства заставляют современного европейца содрогнуться.
Что же стоит за массовыми человеческими жертвоприношениями ацтеков и майя? В древней Мексике люди искренне верили в то, что душа умершего отправлялась к высшим покровителям и, значит, могла передать им просьбы людей. Другими словами, среди древних племен жертвоприношение являлось своего рода посланием, направляемым в «небесную канцелярию».
Посланники могли отправляться не только наверх, но и вниз. Древние астрономы майя представляли созвездие Большой Медведицы в виде богини-старухи, льющей девственную воду из перевернутого кувшина. Две звезды ковша Медведицы указывали на Полярную звезду — то есть на север, а город Чичен-Ица, согласно сакральной географии майя, оказывался в самой северной точке земной проекции Млечного Пути (Небесной Веревки). Так что местные колодцы вполне подходили на роль вместилищ священной воды. Враждующие племена даже заключали договоры о праве прохода к территории колодца для жертвоприношений. Правда, последние находки археологов, спустившихся на дно сенотов, свидетельствуют о том, что в жертву отнюдь не всегда приносились люди: человеческих останков в колодце было найдено немного.
Этот мрачный обряд использовался и для сведения личных счетов с соперниками. Так поступил правитель Майяпана Ах Меш Кук, отправив своего военачальника Хунак Кееля в Чичен-Ицу в качестве посланца к богам, обитавшим в глубинах «священного колодца». Правитель хорошо знал, что эти «посланцы» назад никогда не возвращаются. Но отважный воин, бросившись с большой высоты в колодец, умудрился вынырнуть из глубины. Он объявил, что его избрали боги и он должен стать правителем города Майяпана. Воле богов противиться не мог никто.
Став полноправным хозяином Майяпана, Хунак Кеель решил сполна рассчитаться с заносчивыми правителями Чичен-Ицы. Поводом для войны стало похищение невесты правителя одного из майяских городов Улиля. Обидчиком был младший брат правителя Чичен-Ицы.
Это происшествие и послужило сигналом к войне союза трех городов — Ицмаль, Майяпан и Ушмаль — против могущественной Чичен-Ицы. Объединенные войска после ряда успешных сражений захватили Чичен-Ицу и подвергли ее опустошению. Остатки майя в во главе с правителем Чак Шиб Чаком бежали на юг в непроходимые леса в районе озера Петен-Ица, где создали новое государство, просуществовавшее вплоть до конца XVI века. С тех пор пальма первенства в соперничестве за господство над Юкатаном более чем на два столетия перешло к правителям Майяпана. А Чичен-Ица больше никогда не оправилась от нападения. Правда, паломничество верующих майя к святыням заброшенного города и особенно к «колодцу жертв» продолжалось вплоть до прихода испанских завоевателей в XVI веке.
В 1526 году испанский конкистадор Франсиско де Монтехо высадился с отрядом в 100 человек на полуострове Юкатан, и его сын, захватив город, переименовал его в Королевскую столицу. Надо сказать, что окрестные племена майя оказали тогда испанцам упорное сопротивление. Они несколько дней осаждали стены Чичен-Ицы, и испанцам так и не удалось вырваться из окружения. Они были разгромлены и к 1535 году покинули территорию полуострова.
Новый отряд испанцев прибыл из метрополии к берегам Юкатана через 50 лет и вновь взял приступом индейский город. А вся земля, которая ранее принадлежала местным вождям, была отдана некоему идальго из Кастильи под пастбища для скота.
Впервые о Чичен-Ице в западном мире стало известно в 1843 году из книги археолога Джона Стефенса. В дальнейшем десятки ученых — историков и лингвистов — участвовали в многочисленных экспедициях туда, а в 1894 году консул США на Юкатане Эдвард Томпсон попросту купил весь комплекс Чичен-Ица в личное пользование. Ровно 30 лет продолжались научные работы на месте древнего города. За это время были осушены подземные пещеры, от буйной растительности очищены десятки храмовых сооружений. Все найденные здесь уникальные вещи, относившиеся к эпохе майя, господин Томпсон собирал в большие ящики и бережно переправлял в музей Пибоди при Гарвардском университете в Бостоне.
В 1926 году правительство Мексики обвинило Томпсона в хищении достояния мексиканского народа. Все личные вещи бывшего консула конфисковали, а самому ему запретили возвращаться в эти края. Однако в 1944 году Верховный суд Мексики решил, что на самом деле никаких законов Томпсон не нарушал, и принял решение передать весь комплекс в Чичен-Ице уже сыновьям бывшего американского консула. А сыновья господина Томпсона продали всю территорию комплекса семейству Фернандо Барбачано.
Сегодня весь археологический комплекс Чичен-Ицы является федеральной собственностью, которую патронирует Мексиканский национальный институт антропологии и истории. А вот земля под историческими развалинами принадлежит семье Барбачано и является частной собственностью, которую члены семьи сдают государству в аренду.
Крак де Шевалье — крепость на святой земле
Крак де Шевалье, Калаат аль-Хосн, или просто Замок рыцарей — самый большой рыцарский замок на всем Ближнем Востоке и один из самых больших в мире. Среди почти трех десятков замков, принадлежавших крестоносцам на Святой земле, он всегда занимал особое место. Эта величественная крепость и поныне считается вершиной искусства замкового строительства. Его история неразрывно связана с историей монашеско-рыцарского ордена госпитальеров, хотя своим появлением на свет он обязан вовсе не им.
Вплоть до XI века на одном из горных отрогов Сирии, носящих название Джебель Ансари, стояла небольшая крепость, известная как «крепость на откосе». Она находилась на высоте 750 метров над уровнем моря, тот, кто владел ею, контролировал дорогу на Триполи — один из богатейших и важнейших портов того времени. Поэтому эмир сирийского города Хомс в 1031 году разместил в крепости гарнизон воинов-курдов, обязанных следить за столь важной дорогой. С течением времени местные жители стали называть крепость Хосн аль-Акрад, или Замок курдов.
Впервые Замок курдов крестоносцы захватили во время Первого крестового похода в 1099 году, когда торопились в Иерусалим. Крепость захватили отряды знаменитого Раймунда Сен-Жильского (ок. 1042–1105). Правда, завладев замком, они оставили его без присмотра, а значит, прежний хозяин вскоре вернул его себе. В 1109 году крепость снова была взята крестоносцами. Завладевший ею Танкред Антиохийский подарил ее Триполитанскому графству. Более 30 лет в крепости не производилось никаких работ, поскольку на ремонт и усовершенствование оборонительных сооружений требовались немалые средства, взять которые было неоткуда. Но выход в конечном итоге был найден. В 1142 году Раймунд I передал крепость набиравшему силу ордену госпитальеров.
Возможно, это была награда за помощь, которую рыцари-иоанниты оказали крестоносцам в борьбе за Иерусалим. Согласно преданию, христиане, как и другие жители осажденного города, вынуждены были принимать участие в защите города, оказывая поддержку 40-тысячной армии египетского калифа. Правда, хитроумные иоанниты вместо тяжелых камней предпочитали бросать на головы изголодавшимся рыцарям свежий хлеб. Когда же их ректор Жерар был схвачен мусульманскими властями и обвинен в измене, то на глазах у судей этот хлеб чудесным образом превратился в камень, а Жерар счастливо избежал неминуемой гибели. 15 июля 1099 года измученный осадой Иерусалим наконец пал под яростным натиском крестоносцев.
Ознакомительная версия.
