Маленков надолго стал самым популярным в народе правителем. Размер участка был 60 соток. Как правило, он примыкал к дому. При доме был большой огород, где росла раннаа картошка, морковь, редиска, редька, лук, чеснок, свекла, огурцы, капуста, укроп и тмин. На участке росли картошка, ячмень, горох, тыква и подсолнух (семечки были любимым лакомством). Помидоры растить не умели. Возле дома был хлев для коровы, пара свиней летом жила на открытом воздухе за загородкой. Рядом был погреб - по-белорусски он называется емким словом склеп, где хранили картошку, морковку и свеклу. На зиму ставили бочку квашеной капусты и бочку соленых огурцов. Еще был сарай для сена, которое нужно было заготовить на зиму. А еще нужны дрова. Корову пасли по очереди. Постоянного пастуха не было. Хозяйка вставала в 5 часов утра, доила корову, потом выгоняла пастись, топила печь, варила на корм свиньям мелкую картошку, в тот же котел добавляла горсть зерна или отрубей, если они были. Потом толкла это варево, кормила свиней, сыпала корм курам. Затем отправлялась на работу в колхоз. Часа в три возвращалась В это время и коровы возвращались с пастбища. Опять дойка. Работа в огороде. Крутилась целый день. Мужики в колхозе работали дольше. Потом они работали дома. Ни одной свободной минуты не было. Для обработки участка 60 соток без лошади не обойтись. Лошадь давал бригадир. Кстати, иметь личных лошадей колхозникам запрещалось - лошадь считалась средством производства.
Почти все, что производилось на приусадебном участке, шло на базар: редиска, зеленый лук, морковь, огурцы, молоко, сметана, клинковые сыры, яйца, иногда живая курица, телятина, свинина, сало. Еще грибы и ягоды из леса. Хоть хозяйство и натуральное, нужны деньги на множество вещей.
— У вас самогонка не изжита?
— Не, это у начальства из жита,
а у нас из бураков.
— Похоже, надо аппарат обновлять!
— Да не надо, хороший аппарат...
Анекдот 50-х годов
На пропитание шла во-первых бульба. Крупная перловка из своего ячменя (панцак). Простокваша (после снятия сметаны на продажу). Редька с луком и алеем (постным маслом). Капуста (щи), заправленная старым салом.
И, конечно же, на празднике и вечеринке не обойтись без самогонки. В то время в этой деревне самогонку гнали не таясь. Само слово "самогонка" употреблялось редко, говорили "гарэлка". Самым крупным специалистом по ее приготовлению был дед Юзик Сорока. К нему часто обращались соседи с просьбой выгнать для какого-нибудь семейного события гарэлки, и добрый дед соседям не отказывал. По возрасту он уже в колхозе не работал, только на своем участке, так что времени у него было больше. Конечно, ему помогали выполнить подготовительные работы. Сначала пару пудов жита на ручной тележке везли к другому деду, у которого дома была самодельная мельница с жерновами. Нижний жернов был неподвижным, верхний был соединен с вертикальным валом, который приводился во вращение через коническую зубчатую передачу. Шестерни были взяты от какого-то трактора. Один человек вращал рукоятку, а другой сверху подсыпал из ведра зерно в жернова. Получалась то ли мука, то ли крупа, которая ссыпалась вниз по лотку в подставленный мешок. Ее отвозили к деду Юзику. Он высыпал крупу в деревянное корыто, заливал горячей водой, добавлял туда пророщенные зерна, дрожжи, немного сахару и оставлял на несколько дней бродить. Время от времени он помешивал брагу, принюхивался к ней и наконец решал: готова. Прямо к дому у него была пристроена баня. Заходишь в сени: налево - дверь в дом, направо - в баню. В бане была построена печка, в нее вмазан большой железный котел, в котором грели воду. Но это было оборудование двойного применения. В котел клали брагу, накрывали его плотной деревянной крышкой. Из крышки шла медная трубка, переходящая в змеевик, опущенный в стоящую рядом железную бочку. Конец змеевика сквозь стенку бочки выходил наружу. В бочку натаскивали 5-6 ведер холодной воды из колодца, который был рядом с домом - Юзик когда-то сам его выкопал. Дед разводил огонь под котлом и очень внимательно следил, чтоб не перегреть брагу. Если она пригорит, вкус гарэлки будет испорчен. Он садился на табурет и внимательно следил, как из трубки медленно, капля за каплей течет в стеклянную бутыль продукт. Время от времени он его пробовал. Самое главное в этом деле знать, когда остановиться. Конец процесса он определял на вкус. Его гарэлка была не очень крепкой, градусов 30, но, как все говорили, в том числе и мой отец, а он понимал толк в этом деле, вкусовые качества были отменные. Я тоже пробовал, мне не нравилось. Зато сейчас, прихлебывая хороший виски, я вспоминаю привкус того самогона. Кстати, отработанной брагой дед Юзик кормил свиней. Они от нее очень хорошо набирали вес.
Хочу особо отметить, что пьянства в деревне не было. То есть и мужчины и женщины охотно и с удовольствием выпивали при случае. Но случаи эти выпадали достаточно редко.
Положим, крестьянский ребенок свободно
Растет, не учась ничему,
Но вырастет он, если Богу угодно,
А сгибнуть ничто не мешает ему.
Положим, он знает лесные дорожки,
Гарцует верхом, не боится воды,
Зато беспощадно едят его мошки,
Зато ему рано знакомы труды...
Лучше, чем Н.А. Некрасов, я не напишу. Я с этими ребятами водил компанию, с некоторыми дружил. Кстати, детей в деревне было мало, молодежи тоже. Детей впрягали в работу лет с десяти. Они ухаживали за скотиной, пасли коров и лошадей, работали в огороде, собирали ягоды и грибы на продажу. Большого леса рядом не было. За грибами и ягодами ходили километров за 4-5 в должанский или винделевский лес.
У этих ребят с раннего детства была воспитаня какая-то внутренняя порядочность. Они не были агрессивными. Запомнился такой эпизод. Мы играли в мяч на лугу недалеко от деревни. Вдруг увидели, как с пригорка спускается человек в лохмотьях с большой суковатой палкой.
— Петрык, — закричали дети. — Петрык, Хадзi да нас!Оказывается, это был местный сумасшедший. Он подошел к нам, остановился. Маленький, как пацан, очень худой, седой и лохматый, он протянул палку куда-то вперед и сказал:
— Глядзiце! Пятрышкi гараць!
Это была единственная фраза, которую он повторял много раз. Больше он ничего сказать не мог или не хотел. Пару ребят побежали в ближайшую хату и буквально через две минуты притащили большой кусок черного хлеба, луковицу, штук пять вареных картофелин
