Однако до идеи ракетного крейсера советские флотоводцы дошли не сразу. Сначала начались заигрывания с проектами тяжелых крейсеров, появляется, к счастью, так и не реализованный проект 66 – крейсер с 220-мм орудиями. И наши морские гении совершенно всерьез начинают рассматривать перспективы его артиллерийской дуэли с «Де Мойном» на дистанциях более 200 кабельтовых. Это даже не бред, это полная и законченная шизофрения. Но этого мало: в 1954 году начинается разработка проекта 84, в котором моряки возвращаются к странному калибру 180 мм. Вдобавок повторяется ошибка, допущенная англичанами полвека назад, – тяжелое орудие пытаются превратить в универсальное, дав ему угол возвышения до 75 градусов. Некие лихие историки даже предполагают, что из него собирались сбивать разведчики U-2. В общем, адмиралы во главе с Кузнецовым попытались полным ходом устремиться в прошлое, и только волюнтаризм Хрущева сумел остановить их. Вообще о волюнтаризме дилетантов говорят много и по большей части плохое, но пару раз он приносил большую пользу военным флотам. Вспомним хотя бы волюнтаризм сэра Винни Черчилля, от которого Королевский флот не раз плакал кровавыми (в буквальном смысле) слезами. Но только авантюрист-дилетант мог начать строительство линкоров «Куин Элизабет», которые помогли англичанам выиграть две мировые войны на море. То же самое можно сказать о решении Хрущева прекратить строительство крупных артиллерийских кораблей. С этим он угадал, хотя чаще всего промахивался.
Началось все с переделки старых крейсеров, американцы подали пример, отправив на верфи около десятка кораблей. Как правило, с них снимали кормовые башни и устанавливали пусковые установки зенитных ракет «Терьер» и «Тейлос». По такому же пути пошел и советский флот, когда крейсер «Дзержинский» был перестроен по проекту 70-Э. Имеется только одно, зато очень существенное различие. Если на американском крейсере CAG-1 «Бостон» стояли две спаренные ПУ «Терьер», в погребах каждой из которых хранилось по 72 ракеты, то на «Дзержинском» спаренная установка М-2 имела боекомплект всего 10 ракет. Согласитесь, разница более чем существенная. Попытки установки самолетов-снарядов на крейсерах этого периода носили явно экспериментальный характер, и воспринимать их всерьез не стоит.
А вот после этого пути развития советских и американских ракетных крейсеров резко расходятся, если не в прямо противоположных направлениях, то как минимум в перпендикулярных. Появляются два совершенно различных класса кораблей, только по недоразумению объединенных в один, названный ракетным крейсером. Американцы начинают строить океанские эскортные корабли, тогда как советский флот получает корабли надводного боя, раз уж термин «ракетная дуэль» так и не прижился. Главным противником американских крейсеров становятся советские подводные лодки, главным противником советских – американские авианосцы.
30 июня 1958 года тяжелый крейсер СА-123 «Олбани» стал на верфь для переоборудования в ракетный крейсер. Это была уже не частичная переделка, а полная перестройка корабля, который потерял всю свою артиллерию. Вообще от него остались только корпус и машины, зато профиль изменился до неузнаваемости. Впервые американцы использовали массивные мачты-трубы.
Теперь крейсер был вооружен 2 спаренными установками ЗУР «Тейлос», 2 спаренными установками ЗУР «Тартар», 2 орудиями калибра 127 мм и – главное! – установкой на 8 противолодочных ракет АСРОК и 2 трехтрубными торпедными аппаратами калибра 324 мм для противолодочных торпед. Бывший тяжелый крейсер превратился в эскортный корабль, способный вести артиллерийскую дуэль не более чем с эсминцем. Этот корабль определил дальнейший магистральный пусть развития американских крейсеров.
Как мы уже отмечали, советский флот пошел совсем иным путем. В июне 1962 года в строй вошел ракетный эсминец проекта 58 «Грозный», который так же стал знаковым кораблем для советского ВМФ. Когда Хрущев в сопровождении министра обороны Малиновского посетил Северный флот, новый корабль произвел на него большое впечатление, он даже решил отправиться на нем с визитом в Англию. Но невместно для чести генерального секретаря ЦК КПСС кататься на каком-то эсминце, поэтому все 4 корабля были спешно переведены в крейсера, хотя при водоизмещении около 4500 тонн это выглядело странно. Подобные крейсера перестали строить полвека назад, но оружие «Грозного» было намного страшнее, чем имели когда-то эльсвикские крейсера.
Корабль имел 2 счетверенные пусковые установки противокорабельных ракет П-35, еще 8 запасных ракет хранились в надстройках, причем 2 ракеты имели ядерные боеголовки. Но к спаренной установке ЗРК «Волна» имелось всего лишь 16 ракет – снова в разы меньше, чем на американских кораблях. 2 спаренные 76-мм установки дополняли ПВО корабля. Противолодочное оружие было только ближним – 2 строенных торпедных аппарата и 2 двенадцатиствольных пусковых установки РБУ-6000. Хотя на всех схемах корабль изображается с вертолетом Ка-25 на корме, на самом деле машина базировалась на берегу и бралась только в перегруз.
Это самое слово «перегруз» определило и общий подход советских кораблестроителей в ближайшем будущем. Для своего водоизмещения корабль был перегружен оружием в ущерб мореходности, недаром специалисты считали перезагрузку установок ракетного комплекса П-35 в море довольно сомнительной. Однако историки Кузин и Никольский нашли изящный способ обойти это неприятное определение, их искусством словесной казуистики можно только восхищаться. «Зарубежные специалисты с тех пор и по настоящее время не перестают отмечать, что характерным почерком в проектировании русских кораблей является их исключительно высокое насыщение огневыми комплексами и боевыми средствами в сочетании с великолепным дизайном». Класс!
Такая тенденция сохранилась в дальнейшем. Наши историки считают советские крейсера, нашпигованные различным оружием, верхом совершенства, зато американские, с их улучшенной мореходностью и более комфортными условиями жизни и работы экипажа, – заведомо плохими. Скажем осторожно: в боевых условиях эта теория не проверялась. Самое смешное, что именно этой перегруженностью мощным оружием «Грозный» как раз напоминал те самые эльсвикские крейсера, с которых все и началось.
Если рассматривать изменения, происшедшие в военно-морской теории и военном кораблестроении где-то в районе 1960 года, то мы будем вынуждены признать, что имела место очередная революция, причем революция гораздо более глубокая, чем все предыдущие. Можно даже сказать, что все, что происходило ранее, не выходит за рамки обычных дворцовых переворотов. Правила себе и правила династия Каролингов, которая докатилась до ленивых королей (деревянные корабли), как вдруг явились энергичные Валуа (броненосные корабли) и сместили их. А королевство как было, так и осталось. Потом вдруг Валуа сменили Бурбоны (дредноуты). А королевство осталось. На смену Бурбонам пришел энергичный Наполеон Бонапарт (читай – авианосец). Королевство переименовали в империю, но в целом все осталось на своих местах. Но появились атомные бомбы и ракеты – и вся монархия полетела в тартарары. Теперь перед флотом появились совсем иные задачи, флот получил на вооружение стратегическое оружие, и в какой-то момент для тех же Соединенных Штатов баллистические ракеты на подводных лодках стали чуть ли не главным компонентом ядерной триады.
Соответственно были пересмотрены задачи надводных кораблей и крейсеров, в частности. И дело даже не в ядерных силовых установках, которые резко повысили автономность соединений, главным стали принципиально новые системы оружия. Особый интерес в этом плане представляет единственный американский крейсер, построенный в этот период, – «Лонг Бич». Он проектировался как фрегат, но уже на стадии проекта водоизмещение корабля подскочило до 15 000 тонн, и он превратился в настоящий крейсер. Корабль получил атомную силовую установку и такое же вооружение, как и «Олбани». Казалось бы, что в этом удивительного, просто вполне адекватный корабль сопровождения нового атомного авианосца «Энтерпрайз». Но примерно в это же время был построен и атомный фрегат «Бейнбридж», имевший вдвое меньшее водоизмещение и тоже идеально подходивший для этой роли. Дело в том, что по первоначальному проекту на «Лонг Бич» предполагалось установить баллистические ракеты «Поларис», превратив его в корабль стратегического назначения. Но этот проект так и остался на бумаге, хотя выделенный резерв водоизмещения остался. Впрочем, американцы долгое время носились с проектами установки баллистических ракет на различных надводных кораблях, самым экстравагантным было предложение превратить линкоры типа «Айова» в баллистические ракетные мониторы, о чем пишется в книге «Линкоры в бою», вышедшей недавно в издательстве «Яуза». Но в конце концов американские адмиралы оставили баллистические ракеты исключительно подводным лодкам. Подобные проекты появлялись и в советском флоте, но тоже так и остались в сослагательном наклонении.
