Рядом с цветами, на листах бумаги, везде — отпечатанные мудрые надписи: «Борись». Видимо за то, чтобы Красная площадь стала Майданом, чтобы толпы обкумаренных наркотическим «чайком» гормональных придурков могли вдоволь поскакать, а главное — сковырнуть свою законную власть, обвалить в пропасть своё государство на радость умному и жестокому врагу.
О погибших — хорошо, либо ничего, потому никаких слов, посвящённых «виновнику торжества», «сакральной жертве» мировой закулисы. А вот всем, кто положил туда хоть один цветочек, от всей души хочется сказать: пусть отсохнет твоя рука! Раньше, чем она бросит бутылку с бензином в русских, так же, как бросали твои единомышленники в Одессе.
Золото куполов, строгие очертания Кремля, великолепие ГУМа с заоблачными ценами, везде строгие патрули. Может и хорошо, что сейчас настало перемирие? Ведь действительно, очень многим непонятно, за что же сражались и умирали, иногда прямо у нас на руках, лучшие сыны нашего народа? За интересы «московских олигархов»? За «чью‑то бензоколонку», как сейчас модно говорить?
Что защищать? Заржавленные пушки?
Две улицы, то в лужах, то в пыли,
Косые гарнизонные избушки,
Клочок не нужной никому земли?
Но всё‑таки ведь есть что‑то такое,
Что жаль отдать британцу с корабля.
Он горсточку земли растёр рукою:
Забытая, а всё‑таки земля.
Пробитые, истрёпанные флаги
Трепещут на флагштоках вдоль ветвей…
«Нет! Я не подпишу твоей бумаги!
Так и скажи Виктории своей!»
Всегда, и во времена Карла XII и битвы под Полтавой, и во времена Бородина, и во всякие другие находились в нашем народе отщепенцы, которые умели окружающим, а главное — самим себе, грамотно и убедительно объяснить, почему Родину защищать не стоит. Иногда их число было очень значительным. Однако это не имело никакого значения. Современники забыли тех из них, кого не успели покарать, раньше, чем они умерли. И в благодарной памяти народа остались только те, кто в лихую годину грудью встал на его защиту, кто честно и до конца исполнил свой воинский долг перед Родиной. Их не интересовало, какая там карета или машина, какой надел или бензоколонка у их современника — боярина или депутата Думы. Их заботило только то, чтобы родная земля была спасена — а какой ценой, это уж дело второе, а иногда, если очень надо — и десятое…
За что сражаются наши противники, за что они нас ненавидят? В отношении множества всяких тварей‑наёмников, приехавших сюда со всего мира, ответ прост: как всегда, кроме длинного доллара их ничего не интересует. А что же движет теми этномутантами, которые имеют наглость называть себя «украинцами»?
Львиная доля их говорит и думает по‑русски. Во всяком случае, среди пленных не припомню ни одного, который бы не то что «спилкувався на мове» с нами, а хотя бы говорил по‑русски с акцентом. Кто хоть чуть владеет английским — всячески спешит продемонстрировать это, от надписей на бронетехнике до надписей в быту. Так же много веков назад, в Америке, индейцы, воевавшие за тварей‑англичан против своих братьев, наивно надеялись, что несколько коряво вызубренных слов на языке хозяев позволят преодолеть разделяющую их пропасть. Нелепое заблуждение… Просмотрите бегло историю: англичане (а теперь американцы) всегда после победоносной войны уничтожали своих союзников — пока те не успели оправиться от понесённых потерь.
В религии — шизофреническая смесь православных молитв с ошибками в тексте, которые мы находим написанными на истрёпанных листочках в пробитой нашими пулями, бурой от крови их форме, с ненавистью к «московскому патриархату», преклонением перед униатами и католиками, дремучим, агрессивным, косноязычным суеверием, которого постыдились бы древние язычники.
В идеологии — такая же двойственная, от расщеплённого сознания, мучительная путаница. Прославление «древних укров», выкопавших Чёрное море и основавших Трою — и ненависть к истинно украинским, вполне себе реальным героям: Богдану Хмельницкому и Олесю Гончару, Ивану Кожедубу и Николаю Васильевичу Гоголю. Своя реальная, живая история объявлена неправильной, и в мучительных судорогах заменяется на вымороченный чудовищный гротеск, словно сошедший с полотен Гойи. Гимн, более всего похожий на поминальное отпевание и начинающийся многообещающим «ще не вмерла…». Да любой психолог скажет, что в этой фразе заложен мощнейший посыл: пока не умерла, но уже скоро, вопрос времени!
В целеполагании — страшная своими последствиями помесь чудовищной инфантильности и первобытной жестокости, пренебрежения здравым смыслом и отсутствия памяти не то что исторической, но текущей, о своих же собственных словах и делах. Ещё вчера весь Киев (а с ним — и значительная часть Украины) рукоплескал напичканным наркотой этномутантам (онижедети!), заживо сжигавшим людей на Майдане и в Одессе «чтобы немедленно войти в Европу», а сейчас уже и не замечает, что та же Европа чётко сказала: может быть потом, через десяток лет. Ещё вчера они дружно скакали «проти злочиннои влади», а сегодня, когда поставленная ими же власть развязала бойню и посылает их на смерть, весь их «вольный козацкий дух» куда‑то делся, и они, не смея протестовать, безропотно едут, как скот, на Юго‑Восток, чтобы удобрить собой гордую землю свободного Донбасса. Видимо, этот ихний «козацкий дух» — такая интересная субстанция, которая функционирует только при технической поддержке американских долларов, американского «чайка» — боевых наркотиков и инструкторов из американских спецслужб.
За что же на самом деле они ратуют, за что ненавидят нас? Мы боремся за то, чтобы у наших детей была великая страна, космодромы и институты ядерной физики, своя Олимпиада и великие стройки. Они — за то, чтобы их дети «получили безвизовый въезд» в Европу и пополнили там ряды дешёвых сантехников и проституток. Мы боремся за величие русского имени и православной веры, за возможность наших наследников расти такими же, как и мы сами — русскими, православными, хозяевами своей земли. Они надрываются ради того, чтобы их дети «на правах третьего сорта» «интегрировались в Европу» — то есть выезжали куда придётся, мутировали под местных, забывали свои язык и культуру, меняли веру предков на содомитские «европейские ценности». Они продали своё право первородства за прогорклый и скудный гамбургер, подсознательно осознают, как чудовищно продешевили, но нелепая гордыня мешает им сказать «мы сглупили, надо исправляться» — и они компенсируют свою тупость нелепого предательства бешеной ненавистью к нам. В нас они видят отражения себя самих — какими они могли бы быть, если бы поклонялись Всевышнему, а не своему тотемному животному — свинье. Свинья — единственное животное, у которого шея устроена так, что она никогда не может увидеть небо.
На Родине вроде затишье по‑прежнему. Мои собеседники — высокопоставленные, прекрасно информированные, один за другим говорили мне ещё там одно и то же: «Война закончилась. Езжайте встраивайтесь в мирную жизнь, книгу пишите, у вас получается неплохо». Не слышал их, буквально не мог поверить своим ушам. Был уверен, что махач — это вопрос нескольких ближайших дней. Но теперь, здесь, среди величия и красоты нашей столицы, средоточия русской военной мысли, я слышу то же самое. Из ТВ и Интернета вижу, что перемирие худо‑бедно, а продолжает тянуться. Так что же, прощай, оружие? «Худой мир лучше доброй ссоры»? Подождём, пока эти этномутанты зверски замучат в своих застенках ещё тысячи людей — тех на своей территории, кто сочувствует нам. Закончат очередную мобилизацию, перевооружатся на иностранное современнейшее вооружение. Выучат войска с учётом полученного боевого опыта, усовершенствуют логистику. Зазомбируют мозги населения на оккупированных территориях до полной утраты крупиц здравого смысла. И опять обрушатся на наши мирные города — убивать мирное население и сносить целые кварталы.
Бесчисленные поколения наших предков умерли за то, чтобы эта земля принадлежала нам и нашим потомкам. Помутившиеся рассудком хохлотвари наплевали на память своих прадедов и решили за резаную бумагу продать эту святую, кровью предков политую землю заокеанским и европейским педофилам и педерастам. Так что же, мы будем равнодушно смотреть на это надругательство над памятью всего нашего народа?
Далеко на запад, за склонами Карпатских гор, среди величественных столбов сосен струит свои быстрые воды речка Уж, и красуется величием древних готических стен маленький город Ужгород. Этот небольшой суровый край много раз переходил из одних рук в другие — венгры, чехи, поляки, австрийцы поочерёдно оккупировали его, зверствовали, стремясь искоренить русский язык и православную веру. Однако гордые и могучие русины — отнюдь не ровня галицийским холопам. Они раз за разом сбрасывали чужеземное иго и до сих пор сохранили верность своим корням, родному языку, памяти предков. Сейчас они борются за то, чтоб выйти из состава взбесившегося гетто рабов под названием «Украина».
