289
См.: Парсонс Т. О структуре социального действия. М.: Академический проект, 2000. С. 462 – 463. Стоит напомнить, что переводы Г. Беляевой и Л. Седова, включенные в этот сборник, вышли из отдела Института социологии, которым в конце 1960-х руководил Левада, а сам он всегда называл Парсонса среди нескольких авторов (Дюркгейм, Вебер, Зиммель), на идеях которых он и его сотрудники учились социологии; см., например, его интервью в кн.: Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах. СПб.: Русский христианский гуманитарный институт, 1999. С. 90. Из позднейших социологов-теоретиков для Левады был значим И. Гофман; кроме того, Левада был, кажется, одним из первых, кто в середине 1970-х обратился в СССР к работам К. Гирца (он реферировал в ИНИОНе его статью об идеологии как культурной системе).
См.: Левада Ю. Статьи по социологии. М., 1993. С. 41, 89 (далее – СС с указанием страницы). Другие аббревиатуры названий авторских сборников, используемые далее в статье: МП (Левада Ю. От мнений к пониманию: Социологические очерки 1993 – 2000. М.: Московская школа политических исследований, 2000); ИЧ (Левада Ю. Ищем человека: Социологические очерки, 2000 – 2005. М.: Новое издательство, 2006).
Российская социология шестидесятых годов… С. 89 – 90 (курсив мой. – Б.Д.)
http://www.unlv.edu/centers/cdclv/archives/Interviews/levada_90.html. Подробное аналитическое рассмотрение этого и другого автобиографического материала предпринял Дмитрий Шалин, см.: Шалин Д. Феноменологические основы теоретической практики: биокритические заметки о Ю.А. Леваде // Вестник общественного мнения. 2008. № 4. С. 70 – 104.
Советский простой человек. Опыт социального портрета на рубеже 90-х. М.: Мировой океан, 1993. С. 6.
Недавние суждения некоторых журналистов и мемуаристов о том, что Леваду в тот период будто бы заставили «замолчать», «отойти в сторону», «уйти в тень», огорчительно поспешны, резко упрощают ситуацию и совершенно не соответствуют действительности: регулярно собирались коллективные семинары, не прекращалась собственная работа, ее результаты даже выходили в открытую печать (человеком подполья Левада никогда не был). Статьи тех лет, которые по большей части публиковались в малотиражных, не привлекавших внимания сборниках, в том числе – изданных ротапринтом, позже были собраны и перепечатаны в уже упоминавшейся книге Ю. Левады «Статьи по социологии».
Позже Левада многократно возвращался к анализу социального опыта тех лет, в том числе – в специально посвященных этому статьях: Секрет нестабильности самой стабильной эпохи // Погружение в трясину. (Анатомия застоя). М.: Прогресс, 1991. С. 15 – 30 (в соавторстве с Т. Ноткиной и В. Шейнисом); Рубежи и рамки семидесятых: Размышления соучастника // Неприкосновенный запас. 1998. № 2. С. 72 – 78. См. об этом: Дубин Б. Позднесоветское общество в социологии Юрия Левады 1970-х годов// Вестник общественного мнения. 2009. № 4. С. 100 – 106.
Не обсуждаю сейчас, как эти идеологические постулаты соотносились с окружавшим людей бытом. Отмечу только устойчивый интерес Левады к феноменам двойного сознания (позднейшая статья «Человек лукавый», 2000, – МП, 508 – 529) и к скрытым механизмам дефицита, второй реальности черного рынка (совместная с А. Левинсоном статья «“Похвальное слово” дефициту» (Горизонт. 1988. № 10. С. 26 – 38).
Подробнее см. об этом: Дубин Б. Лицо эпохи: Брежневский период в столкновении различных оценок // Мониторинг общественного мнения. 2003. № 3. С. 25 – 32; Берелович А. Семидесятые годы ХХ века: реплика в дискуссии // Там же. 2003. № 4. С. 59 – 65.
Левада Ю. В какие игры играют толпы // Мониторинг общественного мнения. 2002. № 4. С. 59 – 61 (в итоговый сборник 2006 г. статья не вошла).
Статья «Фашизм» (СС, 123 – 135) относится к тому же времени, что и статья «Традиция»: она также написана для заключительного, более свободно, чем было принято, написанного и потому наиболее содержательного пятого тома «Философской энциклопедии» (вышел в 1970 г., готовился в конце 1960-х).
Статья 2002 г. «Отложенный Армагеддон?» (ИЧ, 91 – 114).
СС, 52 и далее.
Так, например, проституция упраздняет символическую иерархию, в том числе кокетство, ритуалы ухаживания, смыслового градуирования действий и распределения их по временной оси – как стадий кристаллизации и нарастания чувства, игры отсрочек и уступок, кульминации и т.п. Но тем самым упраздняется и аффект, служивший целью или стимулом приключения. Исключение воображаемого барьера (символически преодолеваемого в любовной игре, но при этом всегда присутствующего в этом преодолении) разрывает акт коммуникации и как бы отменяет факт социальности – фигуру «значимого другого» и себя в отношении к нему, лишает происшествие значения и смысла. Аффект не обменивается на деньги, а деньги – на аффект; цена не образует ценности (только наоборот).
См.: Дубин Б. Состязательность и солидарность. Рождение спорта из духа общества // Отечественные записки. 2006. № 33. С. 100 – 120.
См. об этом: Дубин Б. Визуальное в современной культуре // Дубин Б. Интеллектуальные группы и символические формы: Очерки социологии современной культуры. М.: Новое издательство, 2004. С. 31 – 37 (и указанную там литературу).
«На более зрелых этапах развития социологического анализа культуры возникает проблема разработки адекватных методологических средств изучения собственно культурных структур и процессов» (СС, 98; курсив мой. — Б.Д.). Далее в качестве «обнадеживающего» примера Левада приводит отечественные разработки начала 1980-х гг. по «теоретической социологии литературы» (там же) и отсылает к сборнику «Проблемы социологии литературы за рубежом» (М.: ИНИОН, 1983).
Теоретически несамостоятельной считал Левада и распространившуюся в 1970-х гг., отчасти под влиянием структурализма и семиотики, трактовку культуры как системы – «невольный продукт реификации (овеществления) инструментов исследования», – замечал Левада и продолжал: «Ни эмпирические, ни методологические соображения не позволяют приписать онтологический статус реальной, то есть функционирующей, “работающей”, системы чему-либо иному, кроме организмов и организаций (“организованностей”) различного порядка, обладающих определенными механизмами функциональной связи, реальными носителями таких связей и т.д.» (СС, 90). С другой стороны, понятие «культурных потребностей» («общественно-необходимых потребностей»), внедрившееся в тогдашнюю практику управления культурой и ведомственный жаргон обслуживавших эту сферу групп специалистов-социологов, Левада расценивал как экономизацию представлений о социальном действии и культуре, начальственную «редукцию сложности», которая отрицает и исключает принципиальную избыточность (по выражению Левады, «сверхнеобходимость») образцов культуры, неотменимость, равно как и непредрешенность, личного выбора субъекта из этого многообразия. Эти полемические контексты авторской мысли, которые по обстоятельствам времени невозможно было тогда представить в открытом и полном виде (критика семиотики была бы немедленно апроприирована официозом), необходимо понимать и учитывать: разработка теории – такое же социальное действие (взаимодействие).
Динамика социального перелома: возможности анализа (СС, 159 – 176).
См.: Левада Ю.А. Проблема интеллигенции в современной России // Куда идет Россия?..: Альтернативы общественного развития. М.: Интерпракс, 1994. С. 208 – 214.
Бюрократизм и бюрократия: необходимость уточнений (СС, 136 – 155).
Подробнее см.: Гудков Л., Дубин Б. Общество телезрителей: массы и массовые коммуникации в России конца 90-х годов // Мониторинг общественного мнения. 2001. № 2. С. 31 – 45; Дубин Б. Масс-медиа и коммуникативный мир жителей России: пластическая хирургия социальной реальности // Вестник общественного мнения. 2006. № 3. С. 33 – 46.
«Элитарные структуры в постсоветской ситуации» – первая глава коллективной монографии: Гудков Л., Дубин Б., Левада Ю. Проблема «элиты» в сегодняшней России. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2007.
Статья «Массовое признание и массовая культура» публикуется впервые. Большинство статей доработаны для настоящего издания, ряд из них дополнены более новыми статистическими и эмпирико-социологическими данными. В каждом отдельном случае эти изменения, иногда весьма объемные и существенные, не оговариваются.
