танков и САУ группы армий «Юг», подбитых и поврежденных в ходе «Цитадели», в конце июля 1943 г. все еще ремонтировались. Согласно Panzer Lage и StuG Lage Ost по состоянию на 31 июля в ГА «Юг» было 625 боеспособных танков, 633 — в ремонте и 190 — в пути, а также 251 боеспособных StuG и StuH, 84 — в ремонте и 11 — в пути. Большей части находившейся в ремонте техники требовался краткосрочный ремонт продолжительностью от 6 до 21 дня. Если бы советское наступление началось позднее, например, 15 августа, после накопления сил и длительной паузы, оно было бы встречено огнем куда большего числа танков и САУ, нежели в начале месяца. Ситуация бы изменилась даже не количественно, а качественно. Соответственно успех операции «Румянцев» был бы поставлен под сомнение.
Советскому командованию нужен был план, который можно было бы ввести в действие в максимально сжатые сроки. В окончательном виде он был разработан на основе указаний Ставки Верховного Главнокомандования, данных 22 июля 1943 г. Главный удар было решено нанести смежными флангами Воронежского и Степного фронтов в обход Харькова с запада. Этот вариант давал значительный выигрыш во времени, так как не было надобности производить крупные перемещения войск. Сложившаяся в ходе оборонительных боев группировка на левом крыле Воронежского и на правом крыле Степного фронтов в основном соответствовала этому варианту плана наступления. У нового плана также было еще одно неоспоримое преимущество. Намечаемые удары были направлены вдоль рек, что в значительной степени ослабляло их значение как сильных естественных преград. После выхода войск двух фронтов в район к западу от Харькова им навстречу должна была нанести удар 57-я армия Юго-Западного фронта. Таким образом, несмотря на серьезные изменения первоначальных планов, советское командование сохраняло идею «канн» — сражения на окружение. Только теперь они были асимметричными, очень мощная правая «клешня» и сравнительно слабая левая.
Если сформулировать в одном слове главную идею плана советского наступления, то это будет слово «скорость». В план закладывались высокие темпы продвижения танковых армий. Буквально за три-четыре дня они должны были продвинуться на 100–120 км. 5-я гвардейская танковая армия должна была пройти за три дня 100 км: 40 км в первый день и по 30 км в каждый из последующих дней. Такой стремительный бросок обеспечил бы перехват дорог, ведущих из Харькова, до прибытия немецких резервов из Донбасса.
Одним из основных препятствий на пути этого дерзкого плана было состояние войск двух фронтов. В оборонительном сражении войска обеих сторон понесли существенные потери. Каким же образом Красной армии удалось быстро оправиться от полученных ударов и перейти в наступление? Ответ на этот вопрос достаточно прост. Действительно, Воронежский и Степной фронты вышли из успешных оборонительных боев изрядно обескровленными. Однако у советской стороны все еще оставался в руках резерв, заранее заготовленный на случай проигрыша. Горький опыт 1941–1942 гг. многому научил советское командование. Еще до начала «Цитадели» в основании Курской дуги было выстроено несколько армий. Они объединялись в Степной военный округ. Он был своего рода «подушкой безопасности» Красной армии. Даже если бы Манштейн и Клюге преуспели в срезании Курского выступа, они бы не добились этим нарушения целостности советской обороны в целом. Вместо огромной бреши в основании выступа их бы ждал новый фронт из резервных армий. Частично эти резервы были использованы в ходе оборонительного сражения. В бой были брошены 5-я гвардейская и 5-я гвардейская танковая армии. Штаб Степного округа стал штабом Степного фронта. Однако основная масса резервов оставалась нетронутой. Именно их было решено использовать в ходе операции «Румянцев». Степной фронт получил в свое распоряжение 53-ю армию, Воронежский фронт — 27-ю и 47-ю армии. Еще одна армия, 4-я гвардейская, к началу сражения еще оставалась в резерве. Ее планировалось использовать для развития успеха или парирования возможных кризисов.
Командующие Степным и Воронежским фронтами распорядились переданными им свежими армиями по-своему. Конев поставил 53-ю армию И.М. Манагарова в первую линию, она должна была наносить главный удар. Ватутин решил переданный ему резерв Ставки ВГК использовать необычным образом. Насыщать войсками направление главного удара он счел нецелесообразным. Там и так были две танковые армии. Поэтому 27-я армия (66 тыс. человек) получила необычную задачу. Она должна была перейти в наступление вместе с 40-й армией несколько западнее основной ударной группировки Воронежского фронта. Удар нацеливался на юго-восток, к Грайворону и Ахтырке. Это было сделано в соответствии с тонким расчетом на перспективу.
Ватутин был опытным советским военачальником. Он понимал, что по мере углубления в построение группы армий «Юг» на его войска обрушится град фланговых контрударов. Оборонительное сражение показало трудности прямых столкновений с новой немецкой бронетехникой. Контрудары немцев могли привести к повторению харьковской драмы марта 1943 г., поставившей точку в развитии успехов Сталинграда. Дополнительная ударная группировка была призвана решить эту проблему, причем в двух вариантах. Если бы немцы атаковали во фланг идущие в обход Харькова советские танковые армии, они сами бы оказались под ударом со стороны наступающих 40-й и 27-й армий. Если же немецкий удар был бы нанесен западнее, под основание прорыва, то 40-я и 27-я армии поглотили бы его в обороне, сохранив в целости главные силы фронта. Следует отметить, что вспомогательная ударная группировка Воронежского фронта получила сильный танковый кулак — три танковых корпуса. Для сравнения, в танковых армиях Ватутина было по два танковых и одному механизированному корпусу. В расчете на танки в составе трех корпусов вспомогательной ударной группировки было 420 боеготовых танков. Соответственно в 1-й танковой армии — 450 танков. Как мы видим, танковый кулак вспомогательного удара 40-й и 27-й армий был ненамного слабее танковой армии, хотя и не имел соответствующего штаба.
Однако даже такая предусмотрительность не гарантировала от неожиданностей. Поэтому еще один переданный Ватутину резерв, 47-я армия (60 тыс. человек) к началу операции еще оставалась в тылу. Она могла быть использована как для парирования кризисов на направлении главного удара, так и для развития наступления.
В целом же не вызывает сомнений то, что главным игроком нового наступления должны были стать войска Ватутина. Боевые части Воронежского фронта насчитывали 524 тыс. человек и 2171 танк, Степного фронта — 198 тыс. человек и 501 танк. Потрепанные в оборонительных боях 1-я и 5-я гвардейская танковые армии получили пополнение танками и САУ. Средняя укомплектованность стрелковых дивизий Воронежского фронта составляла к началу операции 7180 человек, Степного фронта — 6070 человек. Такой высокий показатель был следствием усиления резервами. Свежая 27-я армия имела среднюю численность стрелковой дивизии 7600 человек. Потрепанные боями армии выглядели куда хуже, дивизии 5-й и 6-й гвардейских
