Ознакомительная версия.
Несмотря на кажущуюся сложность композиции церкви, ее план прост и лаконичен. В ее основе лежит традиционная схема восьмерика с четырьмя прирубами. Она имеет такие же глубокие корни в русском деревянном зодчестве, как и многоглавие.
Икон, относящихся ко времени постройки храма, осталось немного — не более десяти. Это в основном доски нижнего, так называемого «местного» ряда иконостаса, где помещались наиболее почитаемые местные святые. Они создавались заонежскими иконописцами. Среди лучших — «Георгий в житии», «Зосима и Савватий в житии», «Успение», «Троица ветхозаветная с хождением».
Все эти иконы отличаются повествовательностью, простотой изображения, четкостью силуэта, неяркими красками. Народные мастера Заонежья творили вдали от крупных городов России, и редко кому из них удавалось поучиться у маститых художников того времени. Главным их учителем была жизнь и суровая, но величественная северная природа. В этих местах преобладали иконы с изображениями святых, которые считались покровителями ремесел, животных, птиц и т. п. Особенно почитались охранители пасек Зосима и Савватий и покровители коневодства — Фрол и Лавр. Иконы помещались не только в часовнях, церквах или избах, но и в конюшне, хлеве и амбаре. Такое «обиходное» отношение к иконе определило многие особенности иконописной северной школы. Народные художники вводили в нее мотивы, тесно связанные с крестьянской росписью предметов быта: прялок, туесов, одежды — можно сказать, что иконы стали живописной летописью жизни Севера.
Икона «Зосима и Савватий в житии» — одна из тех, которые восходят ко времени основания храма. В клеймах ее идет подробное повествование о жизни на острове отшельников, основавших Соловецкий монастырь. Все жанровые сцены — пахота, рубка леса, плавание по морю — неизменно сопровождаются трогательным и наивным в своей передаче северным пейзажем, с его холмами, елочками, бушующими волнами Белого моря.
К тому же времени относят и житийную икону «Троица ветхозаветная с хождением». В ее двенадцати клеймах, рассказывающих историю Авраама и Сары, немало бытовых черт, взятых непосредственно из повседневной жизни. Икона написана охрами, киноварью, золотом. Яркость этих красок подчеркнута контрастами синего и зеленого, хотя местные художники обычно предпочитали спокойную приглушенную красную краску местного происхождения.
Рядом с Преображенской церковью, как обычно на северных погостах, стоит зимняя теплая Покровская церковь. Она менее величава в сравнении с летней. Построенная на полвека позже Преображенской церкви, она несет в своей архитектуре первые черты изменения стиля народного деревянного зодчества. Все ее помещения — сени, трапезная, четверик и алтарь — имеют одинаковую ширину и в плане образуют вытянутый прямоугольник с двумя срезанными углами.
В храме традиционного типа, к которому относится Покровская церковь, помещение трапезной было самым большим и превышало по площади саму церковь в два-три раза, а иногда и больше. Если в XV–XVI веках трапезные встречались в церквах как исключение, то с начала XVII века, когда по всей России оживилась земская деятельность и окрепло местное самоуправление, они становятся почти обязательной составной частью зимних церквей. А сами трапезные превращаются в своеобразные центры мирской жизни многих погостов.
По своему назначению трапезная при северных церквах была гражданским помещением и служила главным образом для нужд населения погоста. Она была местом мирской сходки-суёма, на котором жители погоста и входящих в его состав сел и деревень решали свои насущные житейские дела. Здесь происходили судебные разбирательства, оглашались царские и воеводские указы, принимали подати, заключали торговые сделки, выбирали должностных лиц и т. п. Здесь же, у крыльца церкви, публично наказывали провинившихся. Не было дня, чтобы тут не толпился любопытствующий народ.
Против мирского использования трапезных боролась официальная церковь. Но вековые традиции народного зодчества продолжали жить. Так произошло и с трапезной Покровской церкви: она сохранилась, но размеры ее уже невелики, потому что ко времени постройки церкви изменилась основная функция, в которой уже не осталось места для трапезной как общественного центра всего погоста. И все же Покровская церковь — один из лучших памятников народного деревянного зодчества русского Севера.
Были нужны безупречный вкус и творческая дерзость, чтобы заменить традиционный шатер «букетом» из девяти глав, чтобы так удачно найти верное решение трудной задачи. Что же поставить рядом с фантастическим многоглавием Преображения? Соперничать ли с ним или стремиться его превзойти? Подражать ему? Эта задача с честью была решена строителями. Купола этого памятника отличаются особой выразительностью, утонченными пропорциями, тонкими, изысканными профилями всех контуров, в то же время они достаточно скромны, чтобы не затенять величие церкви Преображения.
Архитектурный ансамбль Кижского погоста был бы неполным без шатровой колокольни, стоящей отдельно между Преображенской и Покровской церквами.
Это самое позднее сооружение ансамбля, возведенное в 1874 году, когда пора расцвета народного деревянного зодчества уже миновала. Новая колокольня была поставлена на месте старой шатровой колокольни и в какой-то мере создавалась по ее подобию. Архитектура нынешней колокольни далека от традиций народного зодчества. Но постройка ценна тем, что хотя бы приближенно воспроизводит формы старой шатровой колокольни и восполняет традиционную часть ансамбля, типичную для архитектуры северных погостов.
Формирование музейной экспозиции острова Кижи началось в 50-х годах прошлого столетия, когда был привезен первый «экспонат» — деревянный дом зажиточного крестьянина Ошевнева. Сегодня в экспозиции Государственного историко-архитектурного и этнографического музея-заповедника «Кижи», официальной датой основания которого считается 1966 год, более 70 памятников деревянной архитектуры. Этнографическая коллекция музея насчитывает более 10 тысяч предметов народного искусства и быта карел, вепсов и русских, населявших Карелию.
В церквях и часовнях восстановлены иконостасы, в церкви Покрова Богородицы возобновлены регулярные церковные службы. В самой высокой точке острова, на Марьиной горе, видная отовсюду, стоит часовня Спаса Нерукотворного (XVII–XVIII века), привезенная из деревни Вигово. Она поставлена на месте часовни Святого Духа, сгоревшей в послевоенные годы и принадлежавшей жителям соседней старинной кижской деревни Ямка.
Почти с любого места острова и окрестностей виден стройный силуэт Кижского погоста. Царящий над округой, повторенный в безмятежных водах Онежских шхер, он кажется сошедшим с полотен Васнецова.
Так в округе твой образ точен,
так ты здесь для всего нужна,
будто создана ты не зодчим,
а самой землей рождена.
Кижский погост с его двумя церквами — Преображенской и Покровской — является высшим достижением русского деревянного зодчества в Заонежье. Недаром погост на далеком холодном «Онего» все историки искусств мира признали русским чудом.
Тадж-Махал — память о любви
Отряды мусульманских завоевателей вторгались на земли Индии с X века, но свою власть смогли укрепить лишь спустя два столетия. За семь веков на престолах в центральных городах Индии сменилось несколько мусульманских династий, которые оставили огромное архитектурное наследие. В нем особую роль играли мавзолеи, где хоронили правителей и знать. Тадж-Махал — апофеоз мавзолейного искусства.
Начиная с IX века мавзолеи правителей и духовных лидеров возводили на территории современных Турции и Ирана, в государствах Средней Азии. Первые завоеватели Индии, тюрки по крови, поначалу строили здесь такие же скромные мавзолеи, как у себя на родине — в Средней Азии. Они, конечно, были состоятельны, но не так, как пришедшие им на смену Великие Моголы, основавшие сильную и богатую империю. Только они располагали средствами на поистине грандиозные строения.
Мавзолеи были для индусов абсолютно новым явлением, потому что они сжигали своих покойников, а пепел сбрасывали в воду. А тут появились мусульманские культовые сооружения — мечети, минареты, мавзолеи. Их декорировали врезанными в камень текстами из Корана, использовались при оформлении и полудрагоценные камни. Кроме каллиграфических надписей широко применялся геометрический и растительный орнаменты.
В дальнейшем архитекторы все больше «поддавались» местному колориту. Глубокое слияние индийской и мусульманской культур проявилось в эпоху Великих Моголов. Так называют династию правителей Индии, бывших у власти с 1526-го по 1858 год. Ее основатель Бабур Захиреддин Мухаммед (1483–1530) из рода Тимуридов происходил из Моголистана, как в то время называли территорию Средней и Центральной Азии, — отсюда название династии — Моголы (индийское Мугхал; эпитет «великие» подарили этой династии европейские путешественники XVII века).
Ознакомительная версия.
