достигнутыми в результате «коварных мер», якобы предпринятых Турккомиссией для привлечения на сторону Советской власти коренного населения края. Как всегда, при упоминании о многократном численном превосходстве Красной Армии над басмаческими силами в Фергане и Восточной Бухаре не приводятся данные о количественном составе тех и других сил. И это понятно, ибо Красная Армия была особенно сильна тем, что ее в борьбе против басмачей поддерживали массы трудящихся коренных национальностей Туркестана, а этого не хотят признавать буржуазные авторы.
Буржуазная реакционная историография всячески принижает роль Коммунистической партии в привлечении широких масс коренного населения Средней Азии на сторону Советской власти. Утверждается даже, будто решающую роль в привлечении дехкан, других слоев трудящихся к борьбе против басмачей сыграло… «мусульманское духовенство» [455]. Принтом совершенно игнорируется тот факт, что в ходе социалистической революции в регионе произошла дифференциация и среди духовенства, в среде которого возникли разногласия, в особенности по вопросу об отношении к Советской власти. С самого начала революции реакционное высшее духовенство, тесно связанное с буржуазией, крупными феодалами, заняло твердую антисоветскую позицию, а среди рядового духовенства в начале 20-х гг. появились люди, согласные принять Советскую власть, сотрудничать с ней. V съезд Коммунистической партии Туркестана (сентябрь 1920 г.) отметил, в частности, что «в среде улемов имеется прогрессивная часть», и признал возможным «использование ее в советских учреждениях» [456].
Съезд мулл Бухарской народной республики в 1924 г. принял резолюцию, в которой, опираясь на Коран, заявлял о поддержке народной власти, осуждал басмачество. Муллы писали, что если басмачи не прекратят кровопролития, то «означенных непокорных ослушников воли бога и совправительства надлежит вооруженной силой совершенно уничтожить, и убийство таковых шариат признает законным и безгрешным» [457].
Но, повторяем, на то, что часть мусульманского духовенства признала Советскую власть и стала сотрудничать с нею, повлияли: упрочение социалистического строя в крае, политические, экономические, культурные мероприятия народной власти, приведшие к тому, что массы трудящихся на собственном опыте убедились, кто несет им добро, а кто — зло.
Неспособность реакционных буржуазных авторов дать верную, правдивую оценку происхождения, классовой сущности басмачества доказывает несостоятельность их методологических концепций истории Великой Октябрьской социалистической революции, гражданской войны, строительства социализма в СССР.
2. Роль международного империализма в организации и руководстве басмачеством
На протяжении многих десятилетий международный империализм не оставлял своим «вниманием» Советский Восток. Политика западных держав определялась их ненавистью к Великой Октябрьской социалистической революции, оказавшей огромное воздействие на весь мир, включая народы зарубежного Востока. В империалистических планах свержения диктатуры пролетариата и отрыва Средней Азии от Советского государства большое место отводилось басмаческим бандам. Международный империализм играл вдохновляющую, организующую и направляющую роль в создании и поддержке басмачества как формы антисоветской борьбы местной буржуазии, феодалов, баев, мулл и кулаков. Его идеологическая основа — реакционно-религиозная (панисламизм), шовинистическая (пантюркизм) и националистическая. Непосредственными организаторами басмачества внутри региона являлись контрреволюционные организации «Шура-и-ислам» и «Шура-и-улема» в Туркестане, а прямыми союзниками — белогвардейщина, турецкая, афганская и китайская реакция.
Интерес правящих кругов Англии и США к среднеазиатскому региону проявился еще в прошлом веке, но особенно пристальное внимание американских колонизаторов привлекла Средняя Азия начала нынешнего столетия [458]. Этот район притягивал их богатством полезных ископаемых, хлопком, дешевой рабочей силой и стратегически важным географическим положением.
Проникновение американцев в Туркестан происходило по классической схеме действий колонизаторов. Вначале там появлялись «специалисты» по изучению культуры, быта и нравов «туземцев», инструкторы по обработке хлопка и развитию животноводства, руководители геологических и железнодорожных изысканий, археологи, журналисты и туристы. Ими проводились сбор и обработка данных экономического, политического и военного характера, а их «культурно-просветительные» и «филантропические» мероприятия прикрывающего характера щедро финансировались правительством США. По неполным данным, в Туркестане за 1903–1913 гг. побывало 25 американских представителей различного рода [459]. Вместе с «культуртрегерами» там появились также дипломатические и военные чиновники, стремившиеся установить контакты с местными органами власти, владельцами хлопковых плантаций и хлопкоочистительных заводов, хозяевами угольных шахт и нефтяных скважин. Они. активно зондировали почву на предмет получения концессий, открытия отделений своих банков и торговых палат, заключения контрактов по строительству железных дорог и проведению оросительных работ.
В Средней Азии возникли первые американские конторы, склады, торговые и промышленные фирмы. Так, в Ташкенте открылись завод хлопкоочистительного и маслобойного оборудования компании Броун, торговый дом «Стукен и К°», снабжавший Среднюю Азию и Кавказ машинами американского завода «Лиммус», англо-американское товарищество «Ж. Блок», представлявшее заводы подъемных машин, велосипедов, пишущих машинок, и т. д. [460] В 1909 г. представитель американских банковских кругов Джексон образовал компанию по строительству железной дороги от Сибирской магистрали к Ташкенту. Особую активность при «освоении» среднеазиатского региона проявлял Г. Гувер, за спиной которого стояла финансовая группа Моргана. В те же годы создается Русско-Азиатское общество, владевшее 2,5 млн. акров земли, в том числе лесными массивами и источниками водной энергии. На землях общества имелись залежи золота, меди, серебра и цинка, действовали 12 рудников, 2 медеплавильных завода, 20 лесопилок, 250 миль железных дорог. Ему принадлежали пароходы, баржи, домны, прокатные станы, химические заводы, драги [461]. Общая стоимость имущества Русско-Азиатского общества составляла более 1 млрд, долларов. Группа Моргана направила в Туркестан также миссию Гаммонда, чтобы прибрать к своим рукам разработку проектов ирригационных работ в Каракумах.
Американский капитал вместе с британским упорно стремился обосноваться в Ферганской долине, ставшей позднее центром басмачества. Акции многих компаний, эксплуатировавших богатства Ферганы, находились у американо-английских владельцев. Так, в 1909 г. нефтяные компании Г. Гувера и Л. Уркварта, выкупив у русских предпринимателей Майлисайское месторождение нефти, создали Ферганское нефтепромышленное общество. В его состав вошло также Памирское золотопромышленное общество ферганского предпринимателя Назарова — агента американского капитала, одного из будущих руководителей контрреволюционной Туркестанской военной организации [462].
В 1912 г. в Андижане поселился американец У. Мей, ставший членом Туркестанского торгово-промышленного общества. По его инициативе последнее установило контакты с промышленниками США [463], а в Коканде открылся склад американской нефтекомпании «Вакуум ойл компани».
Среднеазиатское нефтепромышленное и торговое общество «Санто», созданное в Ферганской области в 1898 г., финансировалось учрежденной в Лондоне и функционировавшей на основе британских законов Русской генеральной нефтяной корпорацией [464]. Основанное в 1905 г. нефте— и горнопромышленное общество «Чимион» тоже было связано с английским капиталом. Две трети основного капитала Среднеазиатского каменноугольного общества Кызыл-Кия принадлежали Петербургскому международному коммерческому банку, связанному с английским, французским и немецким капиталом [465].
Незадолго до первой мировой войны в России было открыто отделение американского акционерного общества «Компания Зингер» с акционерным капиталом в 50 млн. руб. Оно имело представителей, склады и магазины почти во всех городах и крупных населенных пунктах Туркестанского края. Есть данные, что
