Затем слово взял комсорг звена Долгополов. Он сказал:
— У меня к фашистам тоже есть счет. Я сам с Украины, и, мне кажется, не нужно говорить о том, как радостно жил украинский народ до войны. Сейчас Украина стонет под гитлеровским игом, фашисты опоганили цветущие украинские поля и сады. Вылетая на выполнение боевого задания, я как бы слышу стоны детей и матерей, вижу протянутые с мольбой руки о помощи и освобождении от фашистского рабства. Злодеяния фашистских захватчиков питают мою ненависть к ним. Я клянусь, что буду громить врага до полного его уничтожения.
Многие воины получали письма от знакомых и родных, в которых сообщалось о зверствах гитлеровских захватчиков на советской земле. Эти письма широко использовали агитаторы — зачитывали их в подразделениях, разъясняли в своих беседах. Нередко такие письма служили поводом для митингов, на которых выступали [38] с горячими гневными речами солдаты, сержанты и офицеры, выражая ненависть к врагу и свою готовность бить его на земле и в воздухе.
Нередко митинги у могил павших героев проводились совместно с освобожденным от немецкой оккупации гражданским населением.
Один из таких митингов был посвящен памяти павших смертью храбрых воздушного стрелка комсорга эскадрильи Левцова и мастера воздушного боя старшего лейтенанта Яшина. После митинга товарищи по эскадрилье на фюзеляжах своих самолетов написали лозунги, призывавшие к мщению за смерть боевых друзей.
Исключительно сильное впечатление на участников митингов производили выступления жителей освобожденных сел и городов. Их призывы отомстить врагу за слезы и горе, которые он причинил нашим людям, всегда воспринимались как призыв Родины.
Вообще митинги отличались большой силой воздействия и являлись одной из самых популярных форм агитационно-массовой работы на фронте. Они служили широкой трибуной, с которой наряду с командирами, политработниками, агитаторами и пропагандистами выступали рядовые воины, делясь своими мыслями и чувствами. Митинги поднимали боевой дух наших войск, вдохновляли воинов на героические подвиги, разжигали у них ненависть к врагу и способствовали выполнению боевых задач.
Воспитание ненависти к врагу — не только история, но и актуальная задача наших дней. Ослабление этой работы было бы на руку врагам. В мире еще живут и действуют довольно влиятельные силы, которые, ничему не научившись на уроках минувшей войны, грозят нам военным нападением. Главной силой агрессии и войны является американский империализм.
В этой обстановке наш вывод может быть только один: пока живы эти силы, «пока, не скупясь, отсыпают миллиарды долларов на создание атомных бомб, на подготовку чудовищной войны, — пусть живет и наша неистребимая ненависть к ним. Она пригодится в нужную минуту». Эти слова принадлежат нашему замечательному писателю М. А. Шолохову. И мы полностью согласны с ним. [39]
Наращивание наступательного порыва
Решение этой задачи занимало большое место в работе командиров, политорганов и партийных организаций, особенно на втором этапе Курской битвы. И это понятно. В период активных наступательных действий требования к партийно-политической работе значительно возрастают. Касаясь этих требований, газета «Сталинский сокол» писала:
«Обстановка, в которой живет Красная Армия, изменилась. Наступаем мы, инициатива в наших руках! В этих условиях новые требования выдвигаются перед политработниками. Основное из них — пропитать всю. нашу агитацию и пропаганду воинственностью, наступательным духом. Решительному наступлению Красной Армии должно сопутствовать энергичное, мощное развертывание агитационно-пропагандистской и политической работы»{16}.
Важнейшая задача командиров и политработников состояла прежде всего в том, чтобы добиться непрерывности партийно-политической работы. Известно, что выполнение любой боевой задачи складывается, как правило, из трех основных этапов. Первый — подготовка к бою, второй — непосредственно бой и третий — небольшие паузы после выполнения той или иной боевой задачи. Каждому из этих этапов в ходе наступательных боев соответствовали свои формы и методы партийно-политической работы, причем основной упор делался на эскадрилью — эту наиболее маневренную и гибкую тактическую единицу авиации.
На всех этапах выполнения боевой задачи командиры, политорганы и партийные организации первостепенное значение придавали деятельности агитаторов. Формы и методы агитации всецело зависели от обстановки и специфики авиачастей. Например, в истребительной и штурмовой авиации в условиях напряженной боевой обстановки агитаторы в большинстве случаев практиковали групповые и индивидуальные беседы лишь непосредственно [40] на стоянках самолетов. В бомбардировочной авиации агитационно-пропагандистская работа проводилась преимущественно в масштабе эскадрильи, в промежутках между довольно продолжительными вылетами. В ночной легкобомбардировочной авиации летом (когда ночи сравнительно короткие) агитационно-массовая работа велась обычно днем среди всего личного состава полка; у разведчиков она, как правило, проводилась в вечернее время.
Политорганы и партийные организации учили агитаторов творчески вести работу, строить ее с учетом конкретных условий боевой деятельности тех или иных частей и подразделений.
Многочисленную армию агитаторов подразделений возглавляли штатные агитаторы полков и дивизий. Большую часть времени, особенно в период активных боевых действий, они находились непосредственно в подразделениях, в гуще бойцов и командиров. Здесь они проводили беседы, выступали с лекциями и докладами, участвовали в митингах, инструктировали низовых агитаторов, снабжали их необходимыми материалами.
Агитатор политотдела дивизии капитан Жирков, например, за четыре месяца 1943 года выступал на 14 митингах, прочитал 49 лекций и докладов, провел много бесед. Заходя в блиндажи и землянки, Жирков читал воинам вслух статьи, очерки, рассказы из фронтовой жизни, публиковавшиеся в военной печати. Его беседы были всегда оперативны и злободневны, он умел как-то очень просто перекинуть мостик от общих задач борьбы с фашистскими захватчиками к конкретной боевой работе летчика, оружейника, техника, радиста.
Однажды ночью эскадрилья капитана Ерофеевского получила ответственную боевую задачу: нанести бомбовый удар по переднему краю фашистов. Среди ночи обнаружилось, что выполнение боевого задания может оказаться под угрозой срыва, так как затягивалась загрузка машин бомбами. Оружейники работали напряженно, но их было мало. Ускорить подвеску бомб могли техники-эксплуатационники. Их-то и собрал капитан. Разговор был очень коротким. Но после него все техники вместе с оружейниками стали на подвеску бомб. Боевое задание было выполнено. [41]
Как-то в полк прибыли Молодые летчики, штурманы и техники. Командир принял решение ввести их в строй через две недели. Дивизионный агитатор, узнав о решении командира, встретился с агитатором полка, а также с агитаторами подразделений. После этого все агитаторы каждый день, как только выдавалось свободное время, приходили к новичкам, беседовали с ними, помогали им осваивать технику. Через две недели на зачетах все новички получили отличные оценки и встали в боевой строй{17}.
Приведем рассказ фронтового агитатора майора Румянцева о том, как строил свою работу полковой агитатор в дни наступления.
Перед наступлением в дивизию прибыл новый командир полковник Данилович, прошедший славный боевой путь. За умелое руководство боевыми действиями он был награжден орденом Красного Знамени и орденом Суворова II степени. Собрав агитаторов подразделений и проинструктировав их, полковой агитатор дал им задание провести беседы на тему «Наш командир дивизии». Авиаторы с увлечением слушали агитаторов, рассказавших о замечательной жизни и боевой деятельности командира дивизии.
Встречаясь в эти дни с агитаторами подразделений, полковой агитатор установил, что некоторые из них реально не представляют, как надо строить свою работу в бою. В связи с этим в полку был проведен семинар агитаторов о содержании и формах их работы в предстоящих боях.
