Калбазов Константин
Фронтир 2
Не такой уж и сильный, но отличающийся постоянством ветер, упруго бьет в лицо, принося свежесть. Хм. Вообще-то пока не так чтобы и тепло, только середина весны, ледоход закончился совсем недавно, и повсюду самая настоящая распутица. Но все познается в сравнении. Например, в утробе баржи, откуда он сейчас поднялся, самая настоящая духота. Запахи, доносимые из степи, куда более приятны ноздрям, чем те, что витают над посудиной. А уж если сравнивать с ароматами в самом трюме… Однозначно обрадуешься ветерку, даже если он заставляет слегка поежиться.
Направление ветра не прямо в лицо, а слегка с боку, поэтому он относит в сторону дым от пароходика, тянущего баржу. Но вот ветер поменялся, и черный шлейф накрыл палубу, забрался в ноздри и заставил чихнуть. Ну, а чего собственно ожидать, это же не океанский лайнер, высоко несущий свои трубы, у этого одна единственная и та едва возвышается над рубкой. Спуститься вниз? Ну, уж нет. Лучше дым и запах конюшни, чем неистребимое амбре казармы. Господи, иной же мир, ну почему все так похоже? И ведь нет никакой разницы на суше или на воде, казарма она и есть казарма.
Пока были на формировании в форте, Сергею удалось избежать общего жития, поселившись отдельно в палатке. Правда, примерно через две недели его отдельному проживанию пришел конец. В ней поселился десяток, в котором предстояло служить Сергею и Анушу. Подразделение пополнялось по критериям, ведомым только сержанту Грибски. Интересно, чем он руководствовался, когда в последний момент, определил в этот десяток небезызвестного Хвата? Ладно, Ануша, об этом Сергей сразу и просил. Но этого приблатненного? В первый день, по прибытии в казарму черных шевронов, именно Хват выступил в качестве заводилы от лица каторжан, собиравшихся поиметь новичков. Не образумься тогда кодла блатных, и наверняка Варакина уже доедали бы черви, потому как спускать он никому не собирался и был готов пойти до конца. Они все приговорены к смерти и им предоставили шанс выжить, отслужив двухлетний срок на пинкской территории. Так что, долго с ним никто не разбирался бы, и быстренько определили бы на виселицу, в назидание другим. Вот такая ситуация. Даже если бы он сумел порешить всех блатных, ему от этого легче не было бы. Глупость конечно, и, кстати, из-за такой же он здесь и оказался, но и помыкать собой он никому не собирался позволять.
В степи есть шанс выжить, в казарме после убийства — нет. Поэтому, блатные предпочли не связываться с больным на всю голову Варакиным. А уж когда узнали, что он за фрукт, так и вовсе предпочли позабыть о его существовании. Человек, перебивший банду Агилара валийца и порешивший во время дознания полицейского — это понимать надо.
Ветерок опять поменялся, и дым отнесло левее. Если так просидеть целый день, то вполне даже можно стать чумазым как черт. Не, в трюм хочется еще меньше. А раз так, то не отвлекаемся и продолжаем шить.
— А зар-раза!
— Ануш, у тебя наперсток для чего? — Поглядев на паренька, недовольно поинтересовался Сергей.
— А я им разве не пользуюсь. Да только соскальзывает. И как только у тебя получается?
— Э, э, ты мне это прекращай. Я за тебя шить не стану. Так что, учись, наука не такая уж и сложная.
— То наука для бабы, мужику оно вроде как и ни к чему.
— А ты представь себе, что справу какую тачаешь, вот сразу и полегчает. Хм. Тем более что так оно и есть.
Сказав это, Варакин ловко вогнал в парусину большую иглу и, протащив нитку, положил очередной ровный стежок. Бартова глядя на это, только завистливо вздохнул. Однако если просто сидеть, то дело само не сдвинется с мертвой точки, поэтому он так же взялся за иглу. Парень с куда большим удовольствием предался бы праздности, и повалялся в свое удовольствие, но старший товарищ думал иначе и озадачил его по полной.
В настоящий момент отделение Сергея занималось изготовлением средств защиты, под незамысловатым названием "бронежилет". Хотя это было на поверхности, как ни странно, мысль об этом ему пришла совершенно случайно, а натолкнул его на нее интендант, когда Сергей и Грибски устраивали "налет" на его склад.
В выдвижном ящике стола интенданта, Варакин совершенно случайно заметил искореженную флягу. Вопрос по поводу нее как-то сам собой сорвался с губ. Но к тому моменту неожиданные покупатели успели принести сержанту изрядную прибыль, поэтому он снизошел до объяснений. Как видно все то имущество, что он сейчас удачно реализовал, по книгам учета уже не числилось. Именно этим объяснил себе его благожелательность Сергей.
Словом, эта армейская медная фляжка хранилась, в память о том, как однажды смерть обошла сторонкой ее хозяина. Захотелось сержанту как-то раз напиться, вот он и потянулся к фляге. Пуля прошила одну стенку, погнула вторую, припечатала той флягой сержанта в грудь, посадила там здоровенный синяк и выбила из него дух, оставшись внутри посудины. Она кстати и сейчас находилась там.
Благодаря этой истории Сергей и задумался насчет бронежилета. Через пару дней в форт явился токарь с готовым изделием. Варакин поспешил заказать ему несколько пластин из самой лучшей стали и разной толщины. Тот пообещал, что обязательно выполнит заказ, тем более ему все одно нужно было возвращаться к заказчику. Сергей не собирался платить за работу, если она окажется халтурой. Проверить же сразу он просто не мог, для этого нужно было время.
Многим окружающим этот парень, лет двадцати пяти, казался странным. И идеи он порой озвучивал очень странные. Вот, например, этот глушитель. А если просто глянуть на его карабин, что сейчас хранится в арсенале, так тот сразу вызовет любопытство. Но куда больше удивления вызвал бы его откровенный ответ о месте, откуда он взялся на Глобусе.
Глобус, это название планеты, куда занесло Сергея по воле случая, и уж точно не его собственной. Вернее, если быть более точным, то она называлась Аглаулибарти, это на каком-то местном древнем и уже мертвом языке. Ну, любят ученые заумные названия, назовут так, что не выговоришь, вот и это самое Аг… если короче, то так называется макет планеты, по более привычной ассоциации для Варакина — глобус.
Примерно год назад, к Сергею, жителю глухой сибирской деревушки и по совместительству охотнику-промысловику обратился залетный столичный ученый Болотин. Потом-то выяснилось, что он не ученый, а простой энтузиаст, к тому же недоучка. Так вот, он убедил Варакина отправиться с ним в путешествие в глухой уголок тайги, где якобы раз в сто лет открывается портал в иной мир. Ученая-то степень была надуманной, а вот деньги платились реальные, ну и отчего не проводить чудика.
