Михаил Ланцов - Русский медведь. Цесаревич

Александр стоял около окна и смотрел куда‑то вдаль. Огромная прозрачная панель в высоту этажа была кристально чистой, а погода стояла такая ясная, так что лежащий перед ним вечно бурлящий город был весь как на ладони. Но мысли мужчины были где‑то далеко от этих мест. Он ждал очень важных новостей, но его мерное дыхание и холодный взгляд выражали колоссальное внутреннее спокойствие. Он стоял словно ожившая статуя, выражая всем своим видом могущество и монументальность.

Но вот тишину нарушила легкая трель, и раздался мелодичный голос секретарши:

— Александр Петрович, к вам профессор Самойлов.

— Хорошо, пусть войдет.

И снова наступила тишина. Медленно утекали секунды. Он привык спокойно ждать, когда это было нужно. Шутка ли — сто семьдесят первый год недавно отметил в узком кругу…

За спиной послышался легкий, чуть заметный шелест от сдвигающейся створки дверного проема.

— Здравствуйте, Александр Петрович.

— И вам доброго дня, Игорь Сергеевич. Чем порадуете?

— Есть определенные успехи… — он слегка замялся.

— Я вас внимательно слушаю.

— Мы завершили сканирование выявленного нами пространственно–временного кармана и смогли получить возвратный импульс. Один–единственный, но даже он был очень слабый, так что прямой перенос сознания невозможен.

— Как я понимаю, вопрос не решится увеличением мощности излучателя.

— Вы правы, — кивнул Самойлов.

— Сколько времени займет поиск нового кармана?

— Сложно сказать, — пожал плечами профессор. — Мы натолкнулись на этот совершенно случайно. Новый карман мы может обнаружить уже завтра, а можем потратить еще несколько десятилетий. При том, что в новом кармане совершенно не обязательно будет подходящий, даже условно, объект для переноса.

— Какие могут быть последствия переноса в обнаруженный объект?

— У вас частичная совместимость, что повлечет за собой утрату многих функций и аспектов сознания, а также искажение их. Грубо говоря, на выходе вы можете получить обширные повреждения психики, вплоть до нежизнеспособных вариантов.

— Понятно, — кивнул Александр, никак не выражая своего отношения к происходящему, хотя внутри у него все бушевало из‑за едва сдерживаемых эмоций. — Что вы предлагаете?

— Мы можем попробовать уже сейчас установить между двумя объектами информационный канал и начать синхронизацию… — произнес Игорь Сергеевич, настороженно глядя на собеседника.

— И в чем загвоздка?

— Есть два способа синхронизации: альфа и бета. Альфа–метод в нашем случае не очень приемлем, так как вас мы в состоянии подключить к средствам жизнеобеспечения и продержать предстоящие две недели без сознания. А вот объект, с которым начнется слияние, вряд ли обладает такими возможностями.

— То есть, вы полагаете, что он погибнет?

— Скорее всего. Две недели без еды и питья выжить нереально, а если он и выживет, уйдя в летаргический сон, то вы имеете все шансы очнуться уже погребенным. Думаю, что это немного не то, что нам нужно.

— Не пересказать, — усмехнулся Александр. — Хорошо. Что там за второй способ?

— Вам потребуется имплантировать небольшой датчик и жить дальше, ни о чем, не думая. Как и объекту, который, вместо потери сознания и гибели, продолжить жить, как ни в чем, ни бывало. Матрица симбиотического сознания будет у него накапливаться на подсознательном уровне и активируется только при сигнале. То есть, мы аккуратно и не спеша проведем синхронизацию, после чего улучив момент…

— Я понял, — прервал его Александр Петрович. — Я буду знать все, что знает он в нагрузку к своим знаниям и навыкам?

— Безусловно.

— Отлично. Что за объект? Пол? Возраст? Социальное положение? И вообще, что там за мир?

— Сканирование показало, что там фактически дубликат нашего пространственно–временного кармана, отличающееся только смещением по времени. Там сейчас 1681 год. Объект вам должен быть очень хорошо знаком — это Петр Алексеевич Романов.

— Будущий Император?! — Удивился глава корпорации.

— Да, — кивнул профессор. — Мне показалось, что нам очень повезло с ним. Отличная кандидатура для создания симбиотического сознания.

— Любопытно… — задумался Александр Петрович, борясь с волнами воспоминаний из глубокого прошлого. Как‑никак, одну жизнь за представителя рода Романовых он уже прожил. Сложившееся же совершенно невероятное совпадение наводило его на мысли и нехорошие ассоциации. — Хорошо, Игорь Сергеевич. Подготовьте мне подробный отчет по срокам, рискам и затратам. И, кстати, важный вопрос, как вы считаете, транспортный коридор получится организовать?

— С транспортным коридором могут быть очень большие проблемы. Он возможен, но крайне ущербен. Во–первых, по нему не получиться передать ничего из живого. Оно банально должно погибнуть вплоть до последней клетки. Во–вторых, это все очень дорого — один грамм материи ориентировочно будет расходовать до ста тераджоулей энергии. Хотя это оптимистичные прогнозы. Может и больше.

— Какие затраты на постоянное поддержание канала?

— Довольно скромные, мы их даже не заметим. Почти весь расход энергии идет на формирование канала. Пробой.

— Отлично, — с довольным видом произнес Александр. — Тогда жду вас через десять часов с отчетом. Всего хорошего.

Лаборатория всегда удивляла его своим видом. Вот и сейчас, глава одной из самых могущественных транснациональных корпорации «Феникс» завороженным взглядом рассматривал все это чудное оборудование, что размещалось в комнате.

— Доброе время суток, профессор, — с довольной улыбкой произнес Александр.

— Здравствуйте, — кивнул в ответ Игорь Сергеевич.

— Вы были так встревожены. Что‑то случилось?

— У меня для вас несколько новостей: есть и как хорошие, так и чудовищные. С какой начать? — Заметно нервничая, произнес ученый.

— С чудовищной.

— Найденный нами пространственно–временной карман не является параллельным миром, как мы считали.

— И что же это тогда?

— Не знаю. Но наблюдения наводят на очень странные мысли.

— Не тяните.

— После проведенного анализа, нам кажется, что этот пространственно–временной карман является чем‑то вроде резервной копии. Он смещен до минуты… до секунды ровно на четыре сотни лет.