Ким Сергей Александрович
Война за Отечество
— Слева!..Слева заходят!
Несмотря на грохот яростной перестрелки, я всё-таки услышал крик ягера[1].
Быстро подхватив ручную митральезу[2], я вылез из окопа, перебежал в сторону и залёг в неглубокую воронку, поставив ручник на сошки.
Вовремя. До противника оставалась всего каких-то пара дюжин шагов.
Вражинам уже почти удалось зайти нам во фланг…Scheisse[3]…Там же у меня было трое ребят…
Было, твою мать…
…Поймав в рамочный прицел фигуру солдата бегущего первым, я крепко сжал вырез приклада и вдавил спусковой крючок. Длинная очередь, выпущенная с рассеиванием в глубину, разом скосила троих солдат, а остальных заставила залечь. Теперь я начал бить короткими, патронов по 5, очередями, помня о том, что патронов у нас уже почти не осталось.
— Рудль! Кравчук! — проорал я в перерыве между выстрелами. — Отбросьте этих козлов гранатами!
Почти сразу же глухо бухнули два выстрела из подствольных мортирок[4], и я увидел, как два небольших взрыва разметали лёгкие укрытия, за которыми прятались солдаты противника. Воспользовавшись тем, что враги открылись я тут же прошёлся по ним градом трёхлинейных винтовочных пуль. Через несколько минут бухнули ещё два взрыва мортир, и а я добавил ещё пару очередей из митральезы.
Поняв, что таким макаром их скоро элементарно перебьют, франки начали отходить.
Для острастки я обстрелял угол дома, за которым скрылись враги и тут боёк митральезы сухо щёлкнул вхолостую — в патронной коробке кончилась лента.
— Рудль, быстро сюда!
Позади меня раздались глухие шаги и пыхтение, и рядом со мной в воронку свалился Ганс. Тяжёлая каска, чуть большего размера, чем нужно, съезжала ему на глаза, лицо было перепачкано и поцарапано, но глаза рядового блестели скорее от возбуждения, чем от страха.
— Жду ваших приказов, господин прапорщик! — отбарабанил Рудль, пытаясь даже изобразить нечто вроде уставной стойки смирно. Лёжа это, правда, не слишком получалось.
— Так, рядовой. Сиди здесь и сигнализируй о всякой попытке франков прорваться с фланга.
— Есть, господин прапорщик! — чётко козырнул рядовой Ганс Рудль. Затем он поправил съезжающую на лоб каску, и покрепче сжав фузею[5], начал пристально вглядываться в то, что ещё совсем недавно являлось тихой кёнигсбергской улочкой.
До того, как по ней прошёл ураган артиллерийского обстрела.
Тем временем я подхватил митральезу, стараясь не касаться раскалённого от стрельбы ствола, и низко пригибаясь, быстро добежал до блок-поста. Но здесь моя помощь уже не требовалась — атака противника уже захлебнулась, и франки были вынуждены отступить.
Но это ненадолго. Скоро они подтянут что-нибудь посерьёзней простой пехтуры и нам придётся туго.
Спрыгнув в окоп, я отдал митральезу одному из бойцов и направился к импровизированному штабу. Ну…Как к штабу?.. Скорее, к его очень грубому эрзацу — практически начисто развороченное укрепление из здоровенных бетонных блоков, наспех подшаманенное мешками с песком, этому высокому званию соответствовало слабо, но за неимением другого…
Радист, до сих пор терзающий рацию в тщетной попытке докричаться до более крупных сил, всё также монотонно бубнил в микрофон:
— Колчан, я Стрела-6. Как слышите меня. Колчан, я Стрела-6. Как слышите…
— Связи нет? — мрачно спросил я, доставая из жалкой оружейной пирамидки автоматическую фузею.
— Никак нет, господин прапорщик. — устало произнёс рядовой и устало вздохнул.
— Так, сейчас немного отдохни, а потом бери фузею и иди к остальным. — приказал я. — Нам сейчас лишний штык нужнее, чем мифическая связь…
Блин, вот последнее я зря ляпнул…
Фуу…
Я устало уселся на пустой ящик из-под реактивных гранат, положил фузею себе на колени, расстегнул ремешок каски и ослабил застёжки бронника. Прислонившись к холодной земляной стенке блиндажа, я на минуту прикрыл глаза.
Проклятье, ну где же подкрепление?..Почему вообще враг смог продвинуться так далеко и его никто не остановил?! Немыслимо…
Нет, конечно же, ходили всяческие слухи о готовящейся крупной провокации со стороны франков, но "голубые козырьки" такие разговоры пресекали мигом. Как же, как же — русский с французом братья навек…
Вот и добратались — враг уже в Кёнигсберге. Так что, скорее всего, вся
Польская группировка войск сейчас полуокружена, если не хуже…
Нет, нет — к воронам чёрные мысли, нужно надеяться на лучшее…
Но готовиться к худшему.
Хорошо ещё, что улочки этого старинного немецкого города кривые и узкие, так что тяжёлой технике здесь не пройти… Но нам и так мало не показалась, когда лягушатники прорвались в город — здесь линейных частей-то всего ничего, в основном только кадрированные, так что кровью мы за эту неделю умылись преизрядно. Но больше всего меня тяготили даже не собственные потери, а ощущение полной неизвестности — проклятые франки глушили всю радиосвязь, а на проводную надежды уже не было…
…Так ладно, хватит предаваться пораженческим мыслям — нужно возвращаться в суровую реальность.
Я открыл глаза, поправил тяжёлый бронежилет, надел каску, повесил на плечо автоматическую фузею и пошёл к выходу.
Пригнувшись, я подошёл к хмурому унтеру, возящемуся со станкачом.
— Семёныч, у нас бронебойщики остались?
Седой унтер с видимым сожалением оторвался от митральезы, с намертво заклиненным затвором, повернулся ко мне, почесал затылок и неторопливо ответил.
— Есть, как не быть, ваше благородие. Ещё цельных два расчёта.
— Так… Тогда, один расчёт нужно будет посадить в воон том доме, справа, на случай появления больших коробочек франков. И сам с ними давай иди для прикрытия.
— Есть, господин прапорщик. — хмуро ответил унтер, развернулся и пошёл прочь, по пути выкрикивая расчёт противошарной мортиры.
Я же залёг в окопе и приготовился к новой атаке противника — что-то мне подсказывало, что она уже не за горами.
* * *
…На этот раз на нас бросили драгун[6].
Их бронетранспортёры общим числом три, высадили пехоту и начали монотонно долбать нас издали из крупнокалиберных митральез. Под прикрытием урагана пятилинейных пуль, синие фигурки лягушатников поползли вперёд гораздо увереннее.
Вот только и мы были не лыком шиты — не смотря на то, что и тяжёлого оружия, и вообще боеприпасов у нас оставалось довольно-таки маловато, кое-что у нас ещё имелись.
