Гомер против Одиссея
Расследование великой мистификации
Константин Сизов
Татьяна Белова
© Константин Сизов, 2017
© Татьяна Белова, 2017
ISBN 978-5-4474-7863-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
1. Как Гомер свои поэмы сочинял
Древняя Греция. Вернее, Эллада. Так сами греки называют свою страну. Хотя, какие греки? Эллины!
В древности они называли себя также аргивянами – жителями Аргоса. Так назывался не только город, но и царство, некогда охватывавшее почти весь полуостров Пелопоннес. Или данайцами – в честь легендарного аргосского царя Даная, внука бога морей Посейдона. А еще ахейцами – первой волной эллинов, принесенной океаном времени. Считается, что ахейцы первыми создали великую культуру в Элладе. Молодую, яркую, сильную, с удивлением замеченную (а пришлось!) не только ближайшими соседями, но и тогда уже древними Египтом, Ассирией, и даже далекой Индией.
Строго говоря, все эти три названия касались лишь греков Пелопоннеса. Но именно это удивительное и прекрасное место было – если не колыбелью, то уж точно детской комнатой ВСЕЙ Эллады. Полной интересных и таинственных уголков, просторов для шумных игр и забав: сражений и пиров, торговли и разбоя.
Эллада!.. От одного дивного напевного звучания захватывает дух. Эллада!.. Женщины невиданной красоты и отважные воины, неслыханной силы и ловкости… Подвиги героев, не только недоступные, но даже невообразимые для простых смертных… Боги, покровительствующие самым отважным. И, кстати, не только покровительствующие, но и позволяющие себе запросто заглянуть в гости к смертным, на чашечку чая.
Хотя, нет! Чая тогда еще и не пробовали. По крайней мере, в Элладе. Ну, не на чашечку чая, так на чашу древнеэлладского молодого игристого… Но это мы отвлеклись!
Так на чем остановились? Ах, да! Эллада!.. Источник удивительной культуры, в которой все переплелось: философия и ремесло, науки и искусства, огненные страсти и сдержанная мудрость…
Здесь почти каждый – мыслитель, художник, поэт…
Здесь пахарь, идущий за сохой, мог оказаться местным царем! Вот, решил детишкам показать, как правильно быка направлять. Тогда и борозда прямой выходит!
А деревенский гончар обжигал такие кувшины, что спустя сотни лет при одном взгляде на них у видавших виды знатоков загорались восхищением глаза!
Здесь раб мог оказаться мудрым философом, к которому даже цари обращались за советом.
Или вдруг пастух, сидевший под оливковым кустом в тенечке, начинал наигрывать на свирельке – сиринге по-гречески – такое… для чего и слов нет. И оказавшаяся случайно неподалеку богиня вдруг замирала, позабыв, куда и зачем направлялась… Так и не вспомнив, подходила тихонько, присаживалась на травку и слушала, слушала напевы дудочки…
А что!? Надо же и ей когда-нибудь отдохнуть от повседневной рутины в надоевших Олимпийских чертогах. Да и божественный супруг что-то чересчур задержался в гостях у земной красотки. Якобы по делам. Знаем мы эти дела! В результате так и жди появления нового героя.
Маленькая справка. Кого мы сейчас героями называем? Того, кто совершает подвиги. У нас героями не рождаются. Героями становятся. А вот в Древней Греции совсем наоборот дело обстояло. То есть героями как раз и рождались. Герой в Древней Греции – это плод любви какого-нибудь небожителя и земной красавицы, которой выпало такое счастье. Или несчастье, это уж, как ею судьба распорядится… Или – как она сама посчитает. Короче, привлекла эта смертная внимание высокопоставленного – в смысле поставленного высоко, на самую вершину горы Олимп, – представителя божественной власти. Ну, не обязательно, на самую вершину… Да и богини также, бывало, привлекались вниманием… Понятно, герои уже в силу своего полубожественного происхождения обязаны были совершать что-то выдающееся. Иначе кто ж поверит в их отличие от простых смертных?! А заодно, кстати, в законность их вполне земных притязаний. Дело в том, что героями часто называли себя сомнительные сыновья местных царей. Надо отметить, что в маленькой (по размерам, но не по влиянию!) Элладе этих самых царств было видимо-невидимо. А царьков (по-гречески «василисков») еще больше – по нескольку штук на каждое крохотное царство. Нет, то, что матерью такого «героя» была местная царица, ни у кого сомнения не вызывало. Оно и понятно – не на служанку же какую-нибудь, в самом деле, растрачивать свою благосклонность небожителю с Олимпа? Но свое происхождение от Зевса или Аполлона, а не от первого царского советника (или даже от местечкового «мачо» конюха), еще надо доказать. Вот и приходилось героям искать на свою геройскую репутацию приключений…
А поскольку боги в Элладе были бессмертны, то и героев расплодилось… без счета. И всем подвиги нужны… Вот и настало время, когда все чудовища были истреблены, злодеи наказаны, враги побеждены. Не считать же подвигом – прямому потомку Громовержца Зевса или Колебателя Земли Посейдона – участие в местечковых разборках! Так, где же их взять, подвиги, достойные настоящего героя? Вот отсюда и пошли проблемы… Но об этом позже.
А пока почему бы и не послушать свирель заскучавшей богине, сидя под оливковым кустом (тьфу ты, конечно, деревом) с молодым и привлекательным пастухом?
А козы с овцами сами по себе паслись. Оно и понятно. Какой уж тут присмотр за скотиной, когда такая слушательница рядом? Да и вообще, не за тем на свежий воздух свободный эллинский пастух со своей свирелью вышел, чтоб скотину пасти. Возвышенное состояние духа у него. С самого утра, между прочим. Вдохновения он жаждет. Чтобы такую мелодию на своей дудочке вывести, какой и не слыхивал доселе ни один смертный. Да и бессмертный тоже не слыхивал. Вот и сидел пастух весь день на своем холмике, мучил свою дудку. И вдруг… Она! Муза! Не увидел, нет… Почувствовал! С закрытыми глазами ощутил ветерок волшебных крылышек! И полились из обычной в Элладе тростниковой свирели-сиринги… нет, не просто звуки, а МУЗЫКА. Та самая, никем не слыханная. И замерли звери и птицы. И склонились цветы. И застыли облака в небесах. И сама богиня приблизилась неслышно невесомыми шагами, присела тихонечко рядом. И… заблеяла под боком глупая овца. Спугнула вдохновение, бессмысленное животное! Вместе с музой, между прочим, спугнула. Вспорхнет муза на радужных крылышках, и поминай, как звали. И опять сидит пастух под оливковым… ну, да, деревом, и тонет, тонет в глазах богини, да мекают вокруг него бестолковые овцы, до которых пастуху теперь уж точно дела нет.
А отсутствие присмотра за скотиной привело-таки к печальным последствиям! Объели козы да овцы всю зелень в Греции! То есть, в той самой Элладе. Можно сказать, поставили страну на грань экологической катастрофы! Хорошо древние времена закончились, и богини да музы перестали отвлекать пастухов от их прямых обязанностей.
А еще в Элладе жили поэты. Было их много и разных. Аэды, например. С них-то все и началось. Ну, это что-то вроде наших современных «бардов». Странствующие или имеющие постоянного покровителя. Сами сочиняли стихи, сами их и исполняли, вернее, распевали на пирах да на праздниках. Ну, заодно прославляли и организатора пира – какой, мол, щедрый да благородный хозяин собрал их на такое роскошное празднество. Оно и понятно – не похвалишь хозяина, так в следующий раз и не пригласят на хлеб, вино и что там еще боги пошлют.
Потом появились поэты покруче – те, которые сочиняли пьесы для театра. Особым почетом пользовались трагики. К трагедиям вообще у древних греков было особое отношение. И возвышенно, и слеза прошибает, и катарсис (душевное очищение) обеспечивает. Это Вам не комедия!
Впрочем, и комедией древние эллины тоже не пренебрегали. И на представления являлись исправно. На то она и комедия! Не столь возвышенные чувства, конечно, пробуждает, но приятные.
А еще среди поэтов часто объявлялись конкурсы. Вместе со славой и почетом победитель получал и материальное вознаграждение. Так многие поэты весьма преуспели и прославились. И даже имена некоторых самых выдающихся, пережив века, дошли и до наших дней. Отцы трагедии: Эсхил, Софокл, Еврипид. Ну, и этот, как его… комедиант… Аристофан!
Словом, поэты в Элладе пользовались почетом и уважением.
Но был среди них ОДИН. Самый-самый… Самый известный, самый почитаемый. Он не писал пьес, не ставил их на сценах столичных театров. Он просто ходил по городам и весям. А может, всю жизнь прожил в одном древнеэллинском городе. Но он рассказывал удивительные истории. О богах и героях. О женщине, чья красота заставила греков целых десять лет осаждать далекий заморский город и биться насмерть. Свою и чужую. Об отважном и мудром воине, любимце само́й великой богини Афины-воительницы. Герое, чья хитрость, в конце концов, и помогла одержать победу над неприступными стенами далекой крепости. О пути домой этого самого героя. О пути, полном таких неслыханных опасностей и приключений, что при рассказе о них кровь стыла в жилах доверчивых слушателей.
