СССР: вернуться в детство-5 - Ольга Войлошникова

ОТКУДА ОНИ ВЗЯЛИСЬ?

Оля. 2 сентября 1986. Иркутск.

Суета встречи, хлопоты вокруг нас, накрытый стол — всё проскочило мимо меня белым шумом. Родственники и знакомые сходу были ошарашены моим:

— Что тут происходит? Что за экскурсии? Зачем вы вообще кого-то пускаете?

С ответ заговорили сразу все! В этих возмущённых репликах было и «явились-то они когда!», и «так они ж с бумагами», и «вообще нахальные!» — и только одна ветеринарша, которая задержалась сверх обычного ради козлика, молчала, сердито поджав губы.

— Так, погодите. Надежда Андреевна, расскажите: как вы видите ситуацию?

Она кивнула, сплела под грудью руки:

— Оля, я когда услышала, сперва страшно удивилась — вы же сколько раз говорили, что экспериментальное хозяйство — это не проходной двор.

— Ну, конечно!

— Вот. Мне когда Арина начала рассказывать, я вообще ничего не поняла. Думаю: почему уехали, меня не предупредили, никаких поручений никому не оставили? А это… Я так поняла, там какая-то мамаша из родительского комитета решила развить бурную деятельность.

Вот, не к ночи будь помянуты, — пронеслось у меня в голове.

— А чё ей от ворот поворот не показали? — мрачно спросил Вова.

— Так она же с бумагами пришла, — ветеринарша выразительно подняла брови. Какое-то там решение.

— Что за решение?

— Хотела бы я знать! Это ж без меня было! Вчера явились, аж три класса сразу привели. А тут никого почти нет! Раису Хасановну на торжественную линейку пригласили, все на работе, Рашид на учёбу ушёл.

— А на хозяйстве вообще кто-то был?

— Арина одна. Какими-то бумажками перед ней помахали, она и растерялась. Ревела мне потом: «Я им говорю, что ничего не знаю, какие-такие экскурсии… А они мне: видишь, мол, решение? Открывай, мы сами всё расскажем!» И потащили её по всему комплексу!

— И к кроликам?

— И к кроликам, и к цыплятам, и к новорождённым поросятам — ко всем!

Вовка так отчётливо скрипнул зубами, что вся женская часть нашей могучей кучки передёрнулась.

— Я сегодня Арине велела дезинфекцию помещения провести, — продолжала возмущённая Надежда Андреевна. — Пока разговаривали — снова явился целый класс!

— И какие у них… бумажки эти? Кто их послал?

— У этих вообще никаких документов с собой не было. Им сказали, что можно к нам ходить, животных кормить и гладить. Я говорю: вы что, с ума сошли? Вашим детям свиньи пальцы откусят — вы готовы на себя такую ответственность взять? А на части отделений у меня вообще карантин! Обзорную им провела, как обычно мы для гостей делаем. И то… Туда лезут, сюда… Что им наобещали, я не знаю… Через огород шли, давай из грядок что-то щипать. Пришлось прикрикнуть. Еле выпроводила их.

— Возмущались ещё, поди? — кисло спросила я.

— А как же! Им не так сказали, а вот так… Оля, ты мне напечатай-ка справки, я свои печати поставлю, что вход в такие, такие помещения запрещён.

— Давайте сразу.

— А кушать? — тревожно спросила бабушка.

— Успеем кушать. Надежду Андреевну домой отпустим, поздно уж…

На следующий день, прямо с утра, мы отправились по всем инстанциям по очереди. Мы — это я и дядя Валя, который меня повёз. Вова остался на хозяйстве, прикрывать, если опять кто заявится, а то вдруг опять начнут бумажками козырять.

Сперва в школу, откуда это поветрие, так сказать, распространяется.

ШКОЛА

Не успела я зайти в вестибюль — классная наша бежит.

— О, Олечка! Ты за заданиями?

Тьфу, блин, ещё и задания!

— И за заданиями тоже, Марина Ивановна. Но самый для меня сейчас неотложный вопрос — выяснить, кто и с чьего разрешения решил водить в наше опытное хозяйство толпы школьников?

— А разве с вами не согласовали? — удивилась класснуха. — На весь сентябрь график составлен, практически на всю школу.

— Вот это ни х-х-х…

Я с трудом удержалась от матерного комментария, вывернув в «не хило».

— Я думала, это твоя инициатива, — Марина Ивановна искренне вытаращила свои красивые голубые глаза.

— И вы знаете, кто инициатор?

— Конечно! Родительница наша, Ромы Шевченко мама.

— Так. Пойдёмте к директору, а?

— Ну, пойдём.

У Алевтины Ивановны в кабинете сцена «вступления в тему» повторилась с микроскопическими вариациями, а меня начало потихоньку подбрасывать.

— Послушайте, это же та мамаша, которая в прошлом году комитеты тут собирала?

Марина Ивановна закивала, что «да-да-да».

— Во-первых, я прошу вас оградить нас от её внимания, иначе мы будем вынуждены перевестись в другую школу.

— Оля, подожди, не нервничай, — начала директриса, — я не понимаю, что в этом плохого? Учащиеся знакомятся с сельским трудом.

Мне страшно хотелось орать. Или головой в столешницу стучаться.

— Алевтина Ивановна, представьте себе, что вам в течение месяца нужно провести пятьдесят полноценных экскурсий по вашей школе. Вы готовы?

Директриса пошевелила бровями:

— С этой стороны конечно… Но, нам сказали, у вас есть там… сотрудники?

— Да какие сотрудники⁈ Доярка и свинарь⁈ Какие экскурсии они могут провести???

— А как же… — Марина Ивановна заёрзала. — Нам сказали, у вас должны быть организаторы, ещё там кто-то…

— Та-а-ак! Я, кажется, понимаю, откуда ноги растут! А эта бумага согласовательная — она у кого? У этой активистки?

— Почему же, у секретаря… — директриса подняла трубку: — Света, приказы по экскурсиям и решение к ним найдите, пожалуйста.

— Алевтина Ивановна, я пойду? — биологичка поднялась. — У меня урок через три минуты.

— Идите, конечно.

— Оля, за заданиями заглянешь?

— Да, обязательно.

Секретарша занесла бумаги.

— Управление культуры, так я и думала! А кто у нас такой умный…

Вместо привычной подписи «Прилукин В. Е.» значилась «Заточная Е. С.» Кто такая? А, «временно исполняющая обязанности», м-хм…

— Оля, объясни мне, в чём дело?

Я потёрла лоб.

— У меня две версии. Или это какая-то внутрикультурская управленческая интрига…

— Или?

— Или эта Заточная Е. С. тупая, как дерево, — я покачала головой. — Или то и другое вместе. Смотрите, у нас была договорённость, что ближе к началу октября первый блок «Сибирского подворья» начнёт работать. «Сибирского подворья»! Там и условия другие,