Ознакомительная версия.
И Саша направился в село. Немцы тут точно были. Он еще до села не добрался, как заметил на столбах синие телефонные провода. Такие применяли только немцы, у наших оплетка была черного цвета.
Село большое: две улицы, колокольня церкви над селом возвышается. А на улицах машины и мотоциклы стоят.
Из труб деревянных изб дымок вьется, видимо – хозяйки еду готовят. Но ни лая собак, ни кудахтанья кур, ни хрюканья свиней Александр не услышал. Для него отсутствие собак – это хорошо, они не залают, почуяв его приближение.
Саша залез на дерево и осмотрел село, запоминая, где стоят грузовики. Он решил наведаться в село ночью, обыскать машины. Немцы порой были беспечны, особенно в начале войны. Они оставляли в кузовах боеприпасы, продукты. Но вот оружие не оставляли никогда, не было этого.
Так, семь грузовиков, две легковушки вроде «Опель-Кадета», десятки мотоциклов с колясками. Про мотоциклы не забыть бы, в багажниках колясок иногда очень нужные для него, Саши, предметы имелись – вроде консервов и подсумков с магазинами.
В селе, на небольшой площади, в здании бывшего правления колхоза явно находился штаб или комендатура. У входа на ступеньках маячил часовой. Туда периодически заходили и оттуда выходили военнослужащие вермахта.
Запомнив все, что увидел, Саша спустился с дерева и сделал несколько приседаний, размяв затекшие руки-ноги: сидеть на дереве было неудобно. Быстрым ходом он вернулся на базу.
Пулемет был на месте, а Рогозина не было, но ближе к вечеру и он появился, принес плетеную корзинку с провизией. Доволен был, как кот, объевшийся сметаны.
– Вот, старшой, еды принес, на пару дней хватит.
И снял прикрывавшую лукошко тряпицу. В лукошке было целое богатство! Круглый деревенский каравай, картошка, варенная в «мундире», несколько луковиц, а главное – добрый кусок сала. Саша восхитился:
– О! Ты где разжился таким добром?
– Нашлась добрая душа.
– Долговато тебя не было.
– Кто бы мне за красивые глаза еду дал? – обиделся Сергей. – Поработать пришлось: бревна пилил, дрова колол. Тетка одинокая, хозяйство мужских рук требует. Да ты ешь, ешь. Я сыт.
– Повезло тебе.
– Ага, звала еще приходить.
– Ты же сам три дня назад меня осуждал, говорил, что нельзя сидеть всю войну под женской юбкой.
– Говорил, – смутился Сергей, – так мы же в тылу воюем, жрать что-то и на войне надо.
Саша отрезал краюху хлеба, сверху положил кусочек сала, откусил. Эх, какой дивный вкус, ну просто восхитительный! Незаметно для себя он умял хлеб и сало.
– Вот что, Сергей, за еду спасибо. Однако ночью вылазку делаем в село: машины на улицах стоят. Хочу по ним пошарить, может – гранаты или еще что-нибудь найдем.
– Слушаюсь.
– Собственно, по селу я один шарить буду – в одиночку сподручнее. А ты за околицей последишь, вдруг помощь потребуется.
Сергей явно повеселел: все-таки он был пулеметчик, а не диверсант. Его дело в окопе сидеть, стрелять, приказы исполнять, а не машины ночью по-воровски обшаривать. Подготовка не та, а главное – мировоззрение. Увидел немца – убей, но в открытом бою. А в спину ножом – вроде как подленько. Нет, Серега, война в белых перчатках не делается. Вот он, Саша, урона немцам нанес, как иная стрелковая рота, а не известен никому.
Вечер они отлеживались, отдыхали, а в сумерках двинулись вдоль дороги. Обратный путь от села Саша запомнил и шел быстро.
Село было погружено в темноту, лишь кое-где светились окна – это оккупанты освещали комнаты керосиновыми лампами. В этих местах и машины стояли.
– Ты здесь будь, – отдавал последние указания Саша. – Держи автомат. Если вдруг заварушка случится – прикроешь. В село по-любому не ходи, там немцев полно. Я сам сюда вернусь.
– Понял.
– Только меня на обратном пути не подстрели, я свистну, как суслик.
– Тут суслики не водятся.
– Думаешь, немцы знают об этом?
Саша ушел. Пистолета и ножа вполне хватит. А лучше бы пистолет не применять вовсе или уж в крайнем случае. Желательно вообще все тихо сделать, никого не убивая. Иначе немцы всполошатся и могут овчарок по следу пустить. Им же себя надо пока вести тише воды ниже травы. Мост – слишком притягательная цель.
Короткими перебежками, прячась в густой тени заборов, Александр подобрался к первому грузовику. Застыл, прислушиваясь. Тишина стояла полная. Он метнулся к грузовику и перемахнул через задний борт в крытый брезентом кузов. На четвереньках прополз его весь, но вот незадача – кузов был пуст.
Он выбрался наружу и перебежал к следующему грузовику. Метрах в тридцати, у легковушки маячил часовой. «Днем его не было», – автоматически отметил про себя Саша. Стараясь не издать ни звука, он забрался в кузов. В передней его части лежало несколько ящиков. Саша тихонько откинул защелки, приподнял крышку, ощупал содержимое: какие-то картонные коробки. Вытащив одну, он подобрался к заднему борту. Свет луны был неярким, но хоть немного было видно. Саша открыл крышку.
Внутри коробки находился какой-то оптический прибор, похожий на прицел к пушке или танку. Ему он был не нужен. Разбить бы оптику, да нельзя – очень шумно будет.
Он закрыл коробку, уложил ее обратно в ящик и застегнул защелки. Все должно выглядеть в полном порядке.
Выбравшись из грузовика, Александр прополз мимо часового по другой стороне улицы. Насколько он помнил, там стояло несколько мотоциклов, а караульного не было.
Из положения лежа он запустил руку в коляску. Пусто. Нажав на рычажок, откинул крышку багажника вместе с запасным колесом. Пальцы нащупали консервные банки. Не гранаты, но тоже сойдет. Он сунул обе банки в карманы брюк. Обыскал второй мотоцикл – пусто. Чертыхнулся про себя. Что за немцы такие нищие пошли! Ни пожрать тебе, ни выпить – даже пачки патронов нет.
Шли минуты. Саша посмотрел на часы – минуло полтора часа с того момента, как он расстался с Сергеем. Коротка летняя ночь, еще часа два – два с половиной, и начнет светать. Неужели пропадут втуне все усилия, весь риск?
Но неожиданно повезло, да еще как! В грузовике на второй улице Саша нашел гранатную сумку с четырьмя гранатами, правда – немецкими «колотушками», но иных ожидать у немцев было нельзя.
Он повесил сумку через плечо и выбрался из грузовика. Теперь надо уносить ноги. Обратно решил идти задами, через огороды – так меньше шансов нарваться на бдительного часового. Из опыта он уже знал, что пунктуальные и исполнительные немцы караульную службу несут ревностно и на посту не спят.
Задами он миновал несколько дворов. Обычно у селян там стоят хозяйственные постройки: коровники, сарай для сена, бани – да мало ли чего нужного для нелегкого деревенского быта.
Ознакомительная версия.
