Когда подошел к дому, многочисленная дворня с удивлением уставилась на мою пятнистую упаковку. Я явственно услышал шепот, многие крестились, а людей все прибавлялось и прибавлялось, причем практически все поглядывали на меня не сильно дружелюбно, а кое-кто воинственно держал в руках вилы, палки и топоры. Уж как-то не сильно вязалось это с моим представлением о русских нравах середины девятнадцатого века. Как мне помниться из истории в России возникает большое количество крестьянских восстаний, которые жестоко подавляются, но общая тенденция тяжелого системного кризиса империи налицо.
Ладно, придется и мне показать себя и ведь получилось: уверенный, явно агрессивный вид вооруженного человека, готового завалить любого, кто попробует стать у меня на дороге, производил на всех вокруг впечатление. Вызванный кем-то из дворни, на лестнице, ведущей в дом, меня встретил управляющий, тот мужик в дорогом костюме, с которым во дворе появлялся генерал. Он быстро окинул меня оценивающим взглядом, прикинул качество и соответственно стоимость моей снаряги, с видом знатока удивленно остановил взгляд на карабине, после чего сделал вывод, что я не простой босяк с улицы и чуть надменно, но без хамства, поинтересовался:
– Чем могу служить, милостивый государь?
– Я бы хотел увидеться с генералом графом Осташевым.
Его брови удивленно поднялись, видимо что-то не так сказал, но я пошел ва-банк, и обратного хода уже не было.
– Как доложить его сиятельству?
– Капитан Звонарев, войска специального назначения, по делу государственной важности.
Управляющий еще раз оценивающе обвел меня взглядом, но, тем не менее, провел в гостиную, где молоденькая служанка, которая буквально лопалась от любопытства и постреливая глазками как главный калибр 'Миссури', тут же принесла поднос с холодным квасом. Блин, класс вкуснятина, натурпродукт, честное слово.
– Я доложу его сиятельству.
Я ухмыльнулся.
– Буду ждать. У меня время есть.
Опять что-то сморозил. Управляющий так зыркнул на меня, что пришлось в ответ глянуть ему в глаза. Это на него подействовало, и он уж слишком торопливо скрылся где-то в доме.
Пока было время я с интересом осматривал внутреннюю обстановку гостиной, удивляясь тому, как в своем камуфляже, тяжелых армейских ботинках, броннике с карабином на плече и трубой РПО за спиной, выгляжу здесь чужеродно. Я залюбовался большущим полотном в позолоченной раме, на котором мастерски был изображен всадник в мундире еще петровских времен, с кавалерийским палашом в руке. Погрузившись в созерцание искусно изображенных поверженных шведских солдат, не заметил, как в гостиную вошел генерал. Он некоторое время с интересом разглядывал меня со спины, как бы оценивая ту картину посетителя, что ему описал управляющий, и кашлянул для приличия, чтоб привлечь внимание. Я резко повернулся, по привычке сделав шаг в сторону, как бы уходя с возможной линии огня и подхватывая карабин для отражения возможной агрессии.
– Ну, господин капитан специальных войск, я вас слушаю…
***
В другом времени и в другом мире в городе Прага в небольшом кафе, хозяином которого был эмигрант, родом с Херсона, давно и плотно сидевший на крючке военной разведки Генштаба Министерства Обороны Украины, сидели два мужчины и маленький пятилетний мальчик. Светловолосый с темными глазками, он с донельзя серьезным видом сосредоточенно ковырял ложкой кусок торта и запивал его соком. Сидевший рядом мужчина ласково погладил его по голове и тихо проговорил:
– Вылитый Санька…
Второй разлил по рюмкам водку из небольшого чуть запотевшего прозрачного графинчика. Дождавшись, когда собеседник подхватил рюмку, он коротко чокнулся и выдал:
– За Саньку Звонарева.
Второй удивленно поднял глаза, проговорил одними губами:
– Дима, так ведь не чокаясь…
– Пока тело не нашли, он считается пропавшим без вести, а не мертвым.
Второй, Михаил, выпив, чуть скривившись, продышался и подтвердил.
– Согласен.
– Ну что Миха там творится? А то после событий в Крыму мне спецпроверку устроили, поэтому в этом направлении дрыгаться не могу - все мои операционные возможности пока заморожены.
– Да у меня тоже самое. Приезжал следак из внутренней безопасности, мозги конопатил, но судя по намекам, никаких предъяв мне не будет, хотя мое участие в этих событий, не смотря на все наши кружева с легендами и хитрыми заходами, никто не ставит под сомнение.
– И?
– Все будут молчать, но в Конторе решили, что для стабилизации ситуации в Крыму, да и для авторитета организации это будет даже полезно…
Олег не выдержал и ухмыльнулся.
– Это как?
– Убили жену бывшего сотрудника СБУ, он отомстил и весьма жестко и профессионально. Всем известно, что бывших не бывает… У нас ведь тоже люди работают и у всех есть семьи - жены, дети и никто бы не хотел оказаться на месте Саньки, а тут такой прецедент. Всех заинтересованных лиц неофициально предупредили, что в дальнейшем, таким действиям, при угрозе жизни сотрудникам органов госбезопасности и членам их семей, препятствовать не будут. Менты конечно что-то вякали, ну тут Контора пошла на принцип и дело просто замяли. Официально Звонарев с сыном за границей, и то, что его карабин наследил там, на холмах, никак с Санькой не будет связываться.
– Что дала поисковая операция?
– А ничего. Наши провели свое расследование и все там облазили и выдали те же результаты.
– Реальные?
– Реальнее некуда… Саня специально свернул с дороги и вместе с машиной сорвался в пропасть. Следы вроде как есть, но, ни машины, ни тела никто не нашел.
– Может все-таки ушел?
– Нет. Ни на одном из подготовленных каналов отхода он не засветился.
– Будем считать, что отсиживается где-то на левой хате, может ранен, но рано или поздно Санька выйдет на связь, поэтому будем пить только за его здоровье…
Тем же вечером в Симферополе в небольшом офисе фирмы, которая занималась системами безопасности в закрытом кабинете за бутылкой водки сидели два других человека и тоже вспоминали Александра Звонарева. Это были его компаньоны Юрий Панков и Сергей Оргулов.
– Серега ты уверен?
– У Витьки Кузьмина завязки в СБУ остались. Санька устроил настоящую бойню. Завалил штук пятьдесят зверьков, а тех, кто убил его жену, вообще подорвал - хоронить нечего…
Панков молча разлил водку по рюмкам.
– Ты говоришь, что погиб. Как?
– Его Беркут загнал, так он в машине специально в пропасть рванул…
– Мать. Такие ребята из жизни уходят. Из-за каких то подонков… Ну почему так происходит?
– Борисыч, ты же знаешь, что первыми уходят всегда лучшие.