и чего во время боя не бывает. Но дело не в бое. Вид у майора был смущённый, и глазки бегали.
— Иван Ефимович?
— Я чего? Я ничего. Не лётчик я. — Совсем сник Герой Советского Союза.
— Иван, Ефимович, говори уж, что случилось? Только хуже делаешь, и так весь на нервах.
— Говорить? — тяжко вздохнул спецназовец. — Говорить. А я скажу. Каждый должен своим делом заниматься.
— Майор!
— Ну, слушай.
Событие двенадцатое
Маленький мальчик летел в самолёте,
Мальчику стало вдруг плохо в полёте,
Оперативна была стюардесса-
Вышел на воздух малец над Одессой.
— Самолётов оказалось больше, чем мы планировали. Перед самой операцией прилетел гражданский самолёт в сопровождении трёх истребителей. В самолёте был только один пассажир — это корреспондент известной в Японии газеты "Асахи Симбун". Так что всего самолётов получилось восемнадцать. И у нас просто не было столько пилотов. Пришлось и мне и Тиханову и Васнецову и Илье Дуборезову за штурвал садиться. Взлететь взлетели и долетели даже без приключений, а вот с посадкой получился полный … швах, — Светлов махнул рукой. Видно было, что и более приемлемое бы слово произнёс, но присутствие Кати-Куй сдержало.
— И что погиб кто-то? Ранен? — Вскочила принцесса.
— Ну, Дуборезов руку сломал. Им занимаются. Ещё Скоробогатов с огромной шишкой, может и сотрясение у него. Тоже уже сюда несут.
— А я говорила, что эта авантюра добром не кончится, — погрозила пальцем комбригу жена и убежала вниз, застучала каблучками по ступенькам.
— Не томи, Иван Ефимович, что произошло? — Брехт почти облегчённо вздохнул, откинулся на подушку. Главное, что все живы, а ушибы с шишками и даже сломанную руку вылечат. У них тут лучший в Приморье госпиталь. Выздоравливают все как мухи. Да!
— Я напортачил, слишком рано сбросил скорость и мой лёгкий армейский бомбардировщик «Мицубиси» Ки-30 клюнул носом и врезался в землю. Шасси оба сломаны и крыло оторвано. Ну и трупы разорвало на куски. Ужас. Как ты говоришь: «Армагеддон» полный.
— Да, чёрт с ними с трупами. А самолёт один … Стой, а Скоробогатов, лучший лётчик страны, что тоже носом клюнул? — Брехт такого и представить себе не мог.
— Нет. Сашка-то нормально свой армейский тяжёлый бомбардировщик «Мицубиси» Ки-21 посадил, это Дуборезов, который пилотировал истребитель-биплан Kawasaki Ki-10, наоборот скорость погасить не сумел, и его занесло и закрутило. Потом подпрыгнул ещё и сверху рухнул на только приземлившегося Скоробогатова. Его самолёт с переломанными крыльями, а тяжёлый бомбардировщик тоже шасси лишился, колпака и одного крыла, ну, и Сашке досталось по голове. — Светлов, подсел к кровати, набулькал себе из графина воды в стакан и жадно осушил. — Чувствовал, что добром не кончится. Какие из нас пилоты! Переломали вон кучу самолётов. Как теперь людям в глаза смотреть? Учили ведь.
Иван Яковлевич задумался. Ну, люди живы, это главное. А самолёты? Стоять. Бояться.
— Иван Ефимович, как думаешь, вот сообщу я завтра о трофеях Блюхеру Василию Константиновичу, что он с ними сделает? — Брехт встал, дошёл до шкафчика и из кителя, висевшего там, на плечиках, достал расчёску, — Причешись, не майор, а алкаш после недельного запоя. И подстригись се… ладно, завтра. Всё, не Испания. Приехали домой. Тут товарищ Мехлис обязательно пожалует. Либо ордена выдавать, либо смертный приговор выносить.
— Что сделает, — пропустил тираду про смертный приговор мимо ушей бывший хорунжий. — Да, чего сделает, понятно, в Москву отправят. Наверное, своим ходом. И наших всех лётчиков и отправят перегонять трофеи, у них уже опыт есть.
— Точно. Так всё и будет. А с этими тремя разбитыми, как думаешь, что сделают?
— С четырьмя. Ещё один истребитель Ки-27 угробили. Тоже шасси подломилось, и крыло одно отлетело. — Налил второй стакан майор.
— С четырьмя? — Брехт аккуратно, чтобы плечо не разбередить улёгся на кровать снова.
— Думаешь? — хмыкнул Светлов.
— Сто процентов.
— И?
— Нужно ещё пяток самолётов сломать. Но так чтобы по одному из образцов осталось в идеальном состоянии. Сколько там разновидностей получилось?
— Два разных бомбардировщика — большой и малый, то есть, лёгкий армейский бомбардировщик «Мицубиси» Ки-30 и армейский тяжёлый бомбардировщик «Мицубиси» Ки-21, два истребителя ещё. Это: моноплан новый — Ки-27 и старенький биплан — Ки-10. Ну, и этот гражданский. А, я же не рассказал. Помнишь, в Сарагосе нашли журнал английский в библиотеке? Про рекордный перелёт из Японии в Лондон. Вот, этот самолёт с корреспондентом и прилетел. «Камикадзе» называется. Красивый. Корреспондента, кстати, живым привезли. Переводится — «Божественный ветер». Его целым и невредимым пригнали. Так, что ещё? А, и ещё две птички — это армейский разведчик «Мицубиси» Ки-15. Всего, значит, шесть разновидностей получается. Ну, правда «Камикадзе» — это просто гражданская версия разведчика Ки -15. Хотя отличия небольшие есть. И двигатели разные.
— И, чёрт с ним, ладно, пусть рекордный самолёт в Москву забирают. А нам надо сломать ещё несколько самолётов, аккуратно, чтобы потом легко починить было, и себе оставить. — Брехт прямо представил, как из его маленького авиаотрядика получится нормальная эскадрилья, после того как «японцев» отремонтируют и введут в строй. Правда, «Эскадрилья» — это когда пару десятков однотипных самолётов, а у него все разнотипные. Зато и лётчики будут уметь летать на всём, что вообще летает, чтобы на Халхин-Голе не опозориться, как в реальной истории. А что Халхин-Гол будет, даже сомневаться не приходилось. Это представят через год во всех газетах, а потом и в Советских учебниках, как агрессию Японии по отношению к Монголии. Границу захотят самураи на двадцать пять километров передвинуть. И СССР, верный союзническому долгу, придёт на помощь. И только уже после перестройки всплыло, что все там было с точностью до наоборот.
армейский тяжёлый бомбардировщик «Мицубиси» Ки-21
Глава 5
Событие тринадцатое
— Так, дорогой, что это за «Настя шалава» у тебя в телефоне?
— Да просто, обычная шалава, иногда звоню ей.
— Не ври! Это твой начальник! Ты работаешь по выходным, долбаный трудоголик!
Телефон был чёрный. А каким должен быть? Сейчас все телефоны чёрные. Цветных пластмасс ещё не изобрели. Вообще пластмасс не изобрели. И ускорить в этой области прогресс Иван Яковлевич не мог. Знал только общие названия «Полиэтилен» и «Полипропилен», а формулу и, как их изготавливают, не знал. В юности, во время практики, после какого-то курса института, был Брехт вместо места по специальности трудоустроен временно на эти два месяца в цех товаров народного потребления, и там делали из алюминия орешницы. Хрень такую, для получения из теста половинок грецкого ореха. Бог с ними с пирожинками этими, или как эта хрень называется. Были эти формочки с пластмассовыми ручками.
