Ознакомительная версия.
Думаю, мы не сможем видеться и с этим нашим ребенком – ему уже намекнули, что в университете Рио-де-Жанейро на кафедре археологии его будут рады видеть постоянно сразу после окончания Мишей Оксфордского университета.
Мы рассматривали фотографии, и вспоминали, как воспитывали своих ребят, какими и как они росли.
У нас – хорошие дети. Внимательные, умные, честные, и здесь главное – наше отношение к ним.
Я уже упоминал, как проявлялось уважение Вари по отношению ко мне, например, при пользовании телефоном. Если я заходил в комнату в момент, когда моя жена говорила по телефону, она тут же прерывала разговор и интересовалась, не нужно ли чего мне.
В привитии подобного же уважения к родителям воспитывали мы и детей.
Припоминаю такой вот разговор Вари и нашего сына, Миши.
Миша пытается взять с моего стола лист бумаги и карандаш, Варя его останавливает.
– Мишенька, – тихим ровным голосом говорит она, – это нельзя брать, это папины вещи.
Мы всегда между собой, и с детьми, говорили только тихим спокойным голосом.
– А почему это нельзя брать? – допытывается наш ребенок (ему было тогда года четыре). – Я потом положу карандаш назад.
– Нельзя потому, что это не твоя, а папина вещь. А вот это – моя вещь (показывает калькулятор). И ее тоже нельзя брать. А вот – твоя машина, твои кубики, твои оловянные солдатики – их ты можешь брать, играть, но после того, как закончишь ими пользоваться – обязательно все собери и положи на место.
– Но мне нужен карандаш!
– Значит, найди свой или спроси разрешения у папы. И только если он разрешит, ты можешь взять его вещь. А если захочешь взять мою, спроси разрешения – у кого?
– У тебя, мама!
– Ну, вот видишь! Ты все теперь понял…
Однако ребенок, как выясняется, не понял. И продолжает «дуть в свою дуду»:
– А если я возьму папину вещь?
– Значит, ты не уважаешь папу. Ты не любишь папу… А ты должен любить и уважать папу и маму. А когда ты вырастешь и у тебя будут дочка и сынок, то тогда они будут уважать тебя, и никогда не тронут твои вещи.
– А вы с папой меня уважаете?
Варя смеется.
– Мы тебя любим и уважаем. Вот скажи, папа хоть раз играл твоей машинкой?
– Не-ет…
– А может быть, он раскрашивает твои книжки-раскраски?
– Нет!
– Ну, вот видишь? Он уважает тебя!
Но и на этом разговор не кончается. Наш ребенок продолжает «изучать вопрос»!
– Мама, а почему нужно уважать папу?
– Потому, что он лучший в мире папа! И поэтому его нельзя расстраивать. Вот ты возьмешь без спроса его карандаш, а ему он понадобится. Папа захочет взять карандаш, и не найдет его на месте. И расстроится. Разве это хорошо, Мишенька?
– Плохо… Мама, а кого ты больше любишь – меня или папу?
Варя задумывается лишь на секунду:
– Мишенька, скажи, ты мой родненький, миленький? Ты мой любимый?
– Да-а!
– А папа?
– И папа-а!
– Значит, я люблю вас одинаково. И одинаково о вас забочусь. Но пока ты маленький – больше внимания я уделяю тебе, а не папе. Ведь папа – большой, а ты еще маленький!
Подобные проблемы об отношениях родителей и детей волновали и Машу. Случай, о котором мне вдруг вспомнилось сейчас, произошел задолго до нынешних времен.
Это было обычное воскресенье 1975 или 1976 года. Маше тогда было чуть больше четырех лет. А Миша у нас еще не родился.
Итак, я встаю рано, делаю зарядку в гостиной, Машенька спит в своей комнате, Варька, как обычно по воскресеньям, тоже дрыхнет без задних ног.
Я готовлю жене завтрак в постель, и поставив на плиту греть воду для машкиной каши, несу поднос в спальню.
Я целую жену в ушко, глажу ее по голове, наконец, лезу рукой под одеяло. Желание ласкать Рукавишникову никогда не пропадает у меня.
Визг, одномоментный поцелуй, начало завтрака.
Пока завтрак уничтожается, я варю на кухне кашу для Машки. Потом возвращаюсь за подносом. И вижу жену со страдальческим видом, и слышу от нее следующее:
– Толинька, я, кажется, умираю…
– Почему и от чего?
– Думаю, это от недостатка внимания ко мне любимого человека…
– Варь, мне Машку выгуливать! Я ее вчера обещал утром сводить в кинотеатр «Пионер» на сборник мультфильмов. Там сегодня показывают все выпуски «Ну, погоди»!
– Но я ведь умираю…
– А давай так! Я тебе еще чашечку кофе в постель по быстрому, а потом мы с Машкой…
– Толик, а нельзя ли со мной по быстрому…
– Нет! – отрезаю я. – Ты – величайшая ценность моей жизни, с тобой нельзя по быстрому, э т о с тобой можно делать только долго, основательно и очень ласково…
– Права Юлька, когда говорит, какой же ты гад… – печально изрекает моя жена.
– Значит, так! Ты – покормлена, почитай книжку, поваляйся и потерпи. Мы с Машкой сходим в кино, потом я ее свожу в кафе-мороженое и покормлю мороженным и пирожным и сразу заведу ее к тете Ире.
А ты тем временем готовишь обед, а как только я приду – мы по быстрому обедаем, и заваливаемся в койку! На весь день!
– Это так долго и так – мучительно, ждать… Что мне за это будет?
– Я искупаю тебя в ванной!
– Всего один раз?
Я смеюсь:
– Ну, сколько потребуется – столько раз и искупаю!
– Тогда согласно! А за Машкой к тете Ире потом сходим вместе, и погуляем втроем. Ладно?
– Конечно! – Я быстро целую ее и успеваю уклониться от ее рук.
А потом, сразу после киносеанса, мы сидим с Машей в кафе и едим пирожные, мороженое, и разговариваем.
– Папуля, а почему в воскресенье меня в кино, в кафе водишь ты, а не мама?
– Ну, ведь всю неделю, Машунь, кто с тобой возится по вечерам?
– Ты и мама! И тете Юля!
– Ну, а больше и чаще всего – кто? Кто кормит тебя, укладывает спать?
– Мама!
– Ну, вот видишь! Поэтому по воскресеньям мы с тобой даем маме отдохнуть! Она ведь устает за неделю!
– А ты? Ты, папуля, не устаешь?
– А я отдыхаю всю неделю. И потом, Машунь, ты ведь даешь мне отдыхать тем, что не берешь без спроса мои вещи, поддерживаешь дома порядок… Я прихожу с работы – у нас все хорошо, чистенько, тихо, и я отдыхаю…
Через несколько минут:
– Папа, а мне нужно называть тетю Юлю мамой?
– Почему? – удивляюсь я.
– Она же называет меня доченькой!
Я задумываюсь. Потом говорю:
– Наверное, нет. Ведь у каждого только одна мама, так ведь?
– Так!
– Вот и у тебя есть наша мама. А тетя Юля называет тебя доченькой, потому что очень любит тебя, а своей доченьки у нее нет.
– А почему?
– Ну, это ты уже у тети Юли сама спроси! – отвечаю я. Разговор заворачивает в нежелательном направлении!
Ознакомительная версия.
