И тут… в небе, буквально над их головами… это было похоже на раскат далекого очень далекого грома… два раската, один за другим… и нарастающий, ноющий вой, постепенно нарастающий. Араб лежал несколько секунд, но вой все нарастал — и тогда он рискнул, приподнял край маскировочной накидки, приподнял ровно для того, чтобы увидеть, как сверху, под большим очень большим углом что-то падает… дымящееся, уродливое, кажущееся бесформенным. Сначала ему оказалось, что это что-то упадет прямо на них, он уже подумал, что надо бежать… но бежать все равно бесполезно… и он замер, до боли вжавшись в каменистую землю. Пылающие обломки грохнулись где-то впереди, дальше по ущелью… грохот был страшный, казалось начался камнепад, сель, лавина… а через несколько секунд упало еще… уже за гребнем… и глухим грохотом рванул боезапас.
— Лежать!!! Лежать!!!
Как говорится, у победы тысяча отцов, поражение же всегда сирота…
Вся эта операция по организации полигона для испытаний ядерного оружия в Северном Афганистане с самого начала отдавала изрядным безумием. А затея привести почти на самую границу с Российской Империей суперсекретный ядерный заряд нового поколения для испытаний — просто дикостью, немыслимой дикостью. Как говорится, это было хуже чем преступление, это была ошибка. Но надо было понимать и мотивы тех, кто принимал это идиотское решение. Британцы, задумывая подобное любой ценой пытались пристегнуть североамериканцев к своей восточной колониальной политике, сделать так чтобы американцы завязли в ней так же крепко как и они сами. Североамериканцам был нужен тайный полигон для ядерных испытаний, решение с американской стороны принимали по принципу „выбираем наименьшее из зол“. Ни на что другое британцы не шли, а спокойное место для того, чтобы провести наконец полный цикл испытаний и начать серийную, а не ручную сборку новых зарядов был жизненно необходим. В Североамериканских соединенных штатах бушевала новая мода под названием корректность, была политическая корректность, была расовая корректность, а потом появилась и экологическая корректность. И экологическая корректность требовала, чтобы американские военные больше не взрывали ядерные заряды на атоллах в Тихом океане, потому что коралловый атолл — величайшее чудо природы, для того чтобы вырос такой атолл нужно несколько сотен лет. А если бы какой-нибудь губернатор предоставил ив своем штате место для атомного полигона — избиратели просто четвертовали бы его. Полигон в Неваде — когда он работал, игроки из Лас Вегаса выезжали смотреть на взрывы, были даже специальные смотровые площадки — давно не работал, и остро нужен был новый полигон, где нибудь подальше от всего этого экологического безумия. Вот и согласились американцы на афганский полигон — а теперь пожинали горькие плоды этого решения…
Первым, сигнал тревоги прозвучал на базе в Баграме, где дислоцировались Королевские ВВС, в том числе и те истребители, которые в данный момент находились в воздухе. Самолет, который сопровождали эти истребители относился к категории целей особой важности, и поэтому за его продвижением по зеленому экрану радара наблюдал отдельно выделенный оператор, младший лейтенант Тикет. Он служил на этой богом забытой базе меньше трех месяцев, он происходил из рабочей семьи, жившей в Манчестере и в королевскую армию завербовался, потому что в городе работы не было. Его направили на курсы диспетчеров-операторов, а потом отправили сюда, в нищий, проклятый Аллахом и людьми Афганистан — хорошо что здесь хотя бы жалование было удвоенное. Сейчас младший лейтенант на чью смену пришелся пролет особо важного самолета — настолько важного, что ради него подняли в воздух звено истребителей — бомбардировщиков эскорта — сидел в полутемном, кондиционированном операторском зале и до рези в глазах всматривался в зеленую точку, ползущую по экрану с черепашьей скоростью.
Увидев резкий маневр самолета, который он сопровождал, младший лейтенант нахмурился, протянул руку к красной кнопке, которая была под рукой каждого оператора на пульте и предназначалась для того чтобы вызвать старшего смены, дежурного — и в этот момент ситуация окончательно вышла из-под контроля.
— Ракетная атака! Ракетная атака!
В полутьме операторского зала, где экраны дисплеев наблюдения придают лицам склонившихся над ними операторов какой-то нереальный, бледно-зеленый, вурдалачий цвет, это прозвучало особенно зловеще.
Старший смены, капитан Королевских ВВС Николас Гордон кинулся не к тому оператору, который крикнул о ракетной атаке, а к Тикету. Но тот уже и сам видел что дело плохо.
— Сэр, объект быстро теряет высоту!
Гордон чуть ли не раздавил свой длинный нос о стекло монитора.
— Когда это началось?
— Примерно десять секунд назад, сэр.
— Кто говорил про ракетную атаку! — заорал дежурный на весь зал
— Сэр, Кобра-четыре передал, что их атакуют ракетами!
— Вызовите его!
— Сэр, Кобра-четыре пропал со связи! Кобра три передает что два самолета подбиты и падают! Они атакованы!
— Какого черта? Как атакованы?
— Сэр, неопознанных целей в нашем секторе нет. — доложил еще один оператор
— Сэр, отметка „Альфа“ пропала с экрана, я ее не наблюдаю! — крикнул Тикет — Альфа потерпела катастрофу!
— Как атакованы? Кем атакованы?
— Сэр, Кобра-три передает, что они атакованы русскими ракетами! Кобра-четыре сбит, Альфа тоже сбита! Они над местом падения!
— Пусть остаются там!
Майор Гордон метнулся к своему месту, начал лихорадочно шарить в бумагах. Черт, где же. где… вот! Он искал приказ — совершенно секретный приказ полученный им относительно „Альфы“, где были расписаны его действия во всех возможных ситуациях. Палец побежал по строчкам… вот! В случае чрезвычайной ситуации — номер телефона Пешавара, военной базы, рядом звание и фамилия человека, которого нужно найти и доложиться…
— Контролируйте ситуацию! — отдав этот совершенно бессмысленный приказ, майор выскочил, побежал на полковой узел связи, располагавшийся в двух сотнях метров от операторского зала. Встречные уступали ему дорогу, косились с недоумением…
На узел связи он ворвался подобно монгольской коннице, даже что-то опрокинув. Отпихнув кого то, рванул вперед.
— Связь!
Бекки, незамужняя и весьма миловидная вольнонаемная, за которой он ухаживал оторвалась от чтения чего то там интересного.
— Ники, что с тобой.
— Связь! Мне срочно связь нужна, Пешавар вот этот номер! Иначе мне конец!
Фыркнув, как это умеют делать только кошки и женщины, Бекки принялась устанавливать связь, установив, протянула майору трубку с видом оскорбленной добродетели.
