Бесконтактной техникой я разорвал британцу все энергоканалы и поглотил хлынувшие в воздух крупицы его внутренней энергии, оставшиеся без вместилищ. Оставлять за собой трупы и сжигать все политические мосты на ровном месте я не собирался, поэтому действовал аккуратно.
С такими повреждениями парень даже через сутки не придет в сознание и могу не бояться удара в спину. А без посторонней помощи умрет дня за три, но он же в Академии среди кучи своих людей. Выкарабкается как-нибудь.
Я скользнул в открытую дверь и оказался в просторном светлом коридоре. Оставшаяся пара гвардейцев была на первом этаже в холле. Снаружи дом охраняли еще четверо. И никто из них не преграждал мне путь к нужной мне восточной угловой комнате, поэтому спустя минуту я оказался у искомой двери.
Прислушался к себе, убедился, что ни единого намека на чуждые эмоции и чувства в моем теле больше нет. После чего с помощью техники подмены потоков, вкупе с техникой фазирования, обошел весьма неслабый защитный барьер и оказался внутри небольшой комнатки в пятнадцать квадратных метров.
Обставлено помещение было со вкусом, но без роскоши. Под стать для аристократа средней руки или богатого простолюдина, но никак не подходило в качестве покоев для невесты второго наследника Священной Римской Империи.
Я уже не говорю о том, что комната наглухо была закрыта замками и барьерами, а вместо слуг в доме находились лишь личные гвардейцы британского императора, что делало мою сестру скорее пленницей.
— Братец? — удивленно распахнула заплаканные голубые глаза хрупкая девушка в коротком обсидиановом платье и соскочила с кровати.
Ее длинные и черные как смоль волосы были растрепаны, а насыщенные голубые глаза уставились на меня с нескрываемым облегчением и искренней радостью.
— Привет, сестренка, — машинально ответил я.
И в тот же момент Евгения подлетела ко мне и прижалась к моей груди, цепко впившись в меня своими тонкими холодными ручками.
— Не могу поверить, что это правда ты, — всхлипывая проговорила сестра, — я думала ты в Питере. Мне ничего не рассказывают. Меня никуда и ни к кому не пускают! Я не знаю, что мне теперь делать… — едва связно эмоционально тараторила девушка, заливая мою куртку слезами.
Астральное пространство вокруг нас начало пульсировать так сильно, что у меня заложило уши. Тонкий мир неожиданно остро отреагировал на нашу встречу и, если среди британцев есть те, кто способен манипулировать астралом, они скоро это заметят.
Энергетические возмущения были настолько очевидны, что я не сразу понял как Евгения Жукова не почувствовала моего приближения. Но когда внимательнее всмотрелся в ее потоки я ошарашенно осознал почему.
В теле Евгении Жуковой не было ни капли синего или красного потока.
Моя сестра непробужденная.
Том 2. Глава 31
Потенциал Евгении резко упал в моих глазах, ведь если ей не удалось пробудиться даже в день своего восемнадцатилетия, то теперь она останется непробужденной на всю свою жизнь.
Мой дед старательно избегал любых разговоров о моих покойных отце, матери или сестре. Стоило мне лишь начать спрашивать, как старик технично съезжал с темы или накидывал на мою шею очередную навеянную его больной садисткой фантазией задачу.
Но иногда, в особо удачные дни, дед позволял себе немного сболтнуть лишнего и один факт о прошлом сестры я запомнил весьма четко.
Услышав его впервые, мой неокрепший детский разум посчитал этот факт невероятно важным. Определяющим ценность всей моей жизни. Ведь я узнал причину, по которой в тот роковой день, когда деду пришлось выбирать кого из внуков спасти, он выбрал спасти именно меня.
Потому что уже с младенчества все знали, что Евгении Жуковой суждено всю жизнь прожить в числе неодаренных, какой была мать.
Вопрос был только в том, сможет ли она унаследовать хотя бы родовой взор Жуковых, но этого мы так и не успели узнать. Зато я всю жизнь нес на себе ответственность за две. Каждый новый день я стремился доказать деду, что он не зря сделал выбор в мою пользу и я отчаянно боялся его разочаровать.
Возможно, именно поэтому я стал тем, кем стал.
И только в этом мире я воочию увидел подтверждение этих прогнозов, которые утешали меня, в те тяжелые моменты, когда я просыпался от очередных кошмаров, где я убиваю свою сестру.
Долгие годы они преследовали меня и оставили в покое, только когда я начал осваивать астральные техники.
Чем дольше я смотрел сейчас на сестру, тем хуже в моей голове укладывалось что на самом деле произошло.
Если моя сестра самая обычная неодаренная, то как субботний инцидент в Лондоне мог убить четыре сотни британских студентов, но не это хрупкое тело? И как Евгения Жукова могла стать эпицентром этой трагедии?
— Ты пришел меня вытащить, правда? — прервал мои мысли мелодичный полный надежды голос, — братик, они только и делают что допрашивают меня о том, чего я не знаю! День за днем задают один и тот же вопрос. Как я выжила…
Я чуть отпрянул от прижавшейся ко мне сестры и встретился с ее полными отчаяния и страха голубыми глазами. В детстве я много раз прокручивал в голове возможные диалоги с отцом, матерью или сестрой. Диалоги, которым никогда не было суждено сбыться. Но в момент особо острых приступов одиночества, я болтал с членами своей покойной семьи.
О всякой ерунде. О том как прошел мой день, что я ел на завтрак или сколько вчера убил врагов империи. О прочитанной книге и симпатичной девушке, что приехала на фронт с очередными новобранцами. После таких мысленных разговоров мне становилось легче.
Но сейчас, когда передо мной действительно стоит моя самая настоящая единоутробная сестра и всем своим видом молит о помощи, я не испытываю к ней совершенно никаких чувств. В многочисленных вариантах диалогов с моей покойной сестрой, которые я успел прокрутил в голове за свои тридцать лет ни разу не всплывало то, что я произнес сейчас.
— Я пришел чтобы услышать ответы, от которых зависит вытащу я тебя отсюда, или же убью.
— О чем ты говоришь? — в ужасе отшатнулась девушка и медленно попятилась назад.
Не меняясь в лице, я щелкнул пальцами и накрыл комнату барьером тишины, поразмыслив долю секунды, укрыл входную дверь дополнительным блокирующим конструктом. Теперь нам наверняка никто не помешает.
— Как ты в действительности выжила? — решил я начать со знакомого сестре вопроса.
— И ты туда же… — дрогнувшим голосом замямлила Евгения Жукова и уперлась в дальнюю в меня стену, — Артур тебя прислал? Это уже ни в какие ворота не лезет. Кто ты такой? Ты не мой брат! Опять эта ваша магия? Подлые уроды, я же вам все уже рассказала! Чего вы еще от меня хотите?! — в истерике все громче и громче кричала сестра.
Я полностью проигнорировал ее бесполезный выпал и сконцентрировался на анализе ее поведения. То, что моя сестра оказалась неодаренной, в разы облегчает задачу по допросу.
— Кто такой Артур? — мягко уточнил я.
— Как кто, — насупилась Евгения Жукова, — мой жених, вроде бы.
— Вроде бы?
— Я же все рассказала! Я не помню ничего ни про субботу, ни про помолвку, ни про то, как вообще оказалась в этом треклятом Лондоне! — продолжила пререкаться моя сестра бурно жестикулируя.
Кажется, она совсем не восприняла мою угрозу всерьез и приняла меня за британского агента, который сменил облик и пробует новый подход к допросу. Такими темпами мы далеко не зайдем. Нужно придумать как развеять… стоп.
Она сказала, что ничего не помнит?
В груди засвербело от дикого предчувствия. Да нет. Не может быть. Резко начав отрицательно покачивать головой, я посмотрел на свою сестру через астрал.
Стоит ли объяснять, что неодаренные никак не связаны с тонким миром, поскольку не имеют ни капли синей энергии. По самой своей сути пробуждение это олицетворение появившейся связи одаренного с астралом. И если на обычного человека посмотреть сквозь тонкий мир, то ты ничего не увидишь, лишь пустоту, ведь для тонкого мира этого человека просто не существует.
