Ознакомительная версия.
Тятя с детьми… Каждый год отсылал приличную сумму. Начинал с трехсот рублей, в последний раз пять сотен. Это помимо солидной суммы одноразово на приобретение еще одного вместительного судна. Получаю ответные письма, наполненные благодарностями, приветами и подробными отчетами. Василий Дорофеевич нынче человек серьезный, купец солидный. Еще я постоянно подбрасываю на продажу из своих производств практически по себестоимости. Те же безопасные иголки и сукно, а также стекольные изделия идут недурно. И у нас и у скандинавов.
Сам тятя в море ходить перестал и развернулся во всю ширь. Лесопилку поставил, мельницу, землю приобрел под картошку. Местные уже осознали выгоду, особенно при недавнем неурожае. Для скотины подходящая пища. А уж самогон гнать самое то. Все лучше, чем переводить зерно. Это, кстати, второе, действительно полезное для страны дело после вакцинации. Не алкоголь, понятно: посадка картошки. Поморье с нашей с Андрюхой подачи распробовало, и в огороде присутствует новый овощ уже у многих. Это я из разговоров с земляками достаточно быстро выяснил. Пока не поля, всего лишь огороды, но подспорье к столу и корм под свиней. Лиха беда начало.
Письма… Странно он их составляет. Вроде и сплошные поклоны с уверениями в лучших чувствах, а иные вещи старательно обходит. Про жену да моего ребенка отделывается одним упоминанием. Боится, что потребую себе? Какое облегчение сквозило, когда про свадьбу на Саше сообщил… Ну и ладно. Я хоть и не Михайло, однако лезть в душу Василию Дорофеевичу не собираюсь. Понять его можно. Вознесся сынок, мог и перестать старшему уважение оказывать. Пусть его. Ваньку трогать не стану. Наследник. А с остальными еще посмотрим.
Выживу — лет через пять все равно перетащу детей в Петербург. В гимназию определю для начала. По-любому девочке здесь для замужества совсем иные перспективы. А это означает… Да! Оба дома, здесь и в Москве, по завещанию продать. Должно прилично набежать. Кому поручить? Да Стеше. Она и так заведует хозяйством. Нет. Московский ей. Пусть свой получит.
Половину суммы плюс скопившиеся наличные от компаний, заводов и мануфактур до вступления в силу посмертного распоряжения отправить Ломоносовым, с четкой привязкой на обучение и приданое. Чтобы не транжирили на иные цели.
Вторую поделить между знакомыми и слугами. Еще один список, и добрым двум десяткам человек от полусотни до ста рублей. Где-то пара тысяч должна остаться, вот разницу Стеша себе оставит. Прямо прописать отдельным пунктом… Заодно и стимул подороже сбыть добавится.
Драгоценности из Сашиной шкатулки тоже в продажу. Можно через Осипа Туровича. Три-четыре тысячи наберется. На Сиротский дом. Все?
Эка я все распланировал!
Запил результат чаем. Он уже остыл, но это мелочь. С самоваром я управляться ленюсь. Других приучаю, а сам обхожусь. Были бы пакетики — ими бы пользовался. Только с бумагой не выходит, а от ткани вкус портится, даже самой тонкой. Мне носят, и не надо стараться. Крепкий чай я люблю с детства. До чифиря не доходил, все же не урка какой, но надо бы при случае военным подсунуть. Точно не хуже иностранных вин должно шибать.
С утра вообще кофе пью, зато днем обхожусь в основном квасом. Кипяченая вода не всегда найдется, а это в любом доме и забегаловке имеется. И вкус очень разный. Со старыми воспоминаниями ничего общего не имеет. Настаивают на травах, ягодах. Мне нравится.
И все лучше, чем пиво. Не большой любитель, а здешнее мне не нравится категорически. Ни местное, ни немецкого производства. Они варят свое, но к нормальному эта бодяга имеет очень мало отношения. Ни общих стандартов, ни качества. Хм… Озаботиться, что ли, пивоварней в будущем? Опять выйдет нечто элитное вроде винокуренного завода и в широкую продажу не пойдет. Фильтрация и очистка в хорошие суммы влетят. Сколько же можно на грабли наступать.
Стоп! А Андрюха с Ке… то есть Геннадием, остались без награды в завещании. Нехорошо забывать своих крестников. Придется родичам слегка потесниться. Выделю, пожалуй, каждому по тысяче рублей. На такую сумму можно неплохо обустроиться. И с правом взять себе любой предмет из дома независимо от ценности. Нет. Три. Для пущей забавности. Имею я право слегка позабавиться, ставя перед наследниками головоломные задачи?
Интересно, что ухватят. Я бы попробовал сейф унести, в расчете на присутствие неучтенного нала внутри. Но это шалишь, он в стену замурован. Кое-что с собой возьму, включая запас морфия. Там останутся одни документы. Правда, иные могут стоить побольше любых денег, да ключ у Стеши побудет до поры.
— Так, господа хорошие, — говорю при виде званых. Видать, время свое оттикало, а я и не заметил, занятый размышлениями и подсчетами. — Поскольку получил распоряжение с самого верху, — для внушительности показываю вверх, — показать удаль, лично взяв Крым, — Гена ухмыльнулся, — завтра отбываю на юг.
Помолчал, пытаясь вспомнить, не упустил ли еще чего. Кажется, нет.
— Это письмо передашь Таньке, скажешь — от меня для Анны Карловны. И чтобы без свидетелей отдала. Лучше, наверное, прямо сейчас сбегать, чтобы меня не искали и не волновались. Да и найти сестру проще, когда в помещении для слуг и все спят.
— Сделаю, — уверенно подтвердила Стеша.
— Через заднее крыльцо пойдешь, и возьми с собой кого-то для охраны. Ночью может быть опасно. Да вот Гена и проводит.
— Все сделаю, — подтвердил тот.
— Ну и прекрасно, — улыбнулся механически. — Дальше. Во время моего отсутствия за главного останется Андрей Шадрин.
Тот откровенно надулся от удовольствия. И положением, в его возрасте очень высоким, и тем, что именую по фамилии. Кажется, сроду иначе, чем Андрюхой, не называл. Ну что ж, пришла пора проявить уважение. Он вырос, и поручаю ответственное дело.
— Вот это, — протягиваю бумагу, почтительно принятую, — мой приказ о соответствующем назначении и правах на время отсутствия. Подпись, личная печать. Посмотрел? Давай назад.
Он в недоумении протянул документ.
— Геннадий, подпиши, как свидетель.
Тот старательно вывел свое имя в нужном месте, попутно оставив кляксу. Не крест наляпал — и то хорошо.
— Вернусь — проверю. Особенно отношения с подчиненными и куда прибыль дел. Не дай бог обмануть мое доверие! Пожалеешь.
— Вы прям скажете, Михаил Васильевич. — Он сделал обиженный вид. — Слово, однажды даденное, назад не беру. Я ваш человек до смерти.
— Я сказал. Ты понял.
— Теперь Степанида Шадрина. На тебе дом и все, с ним связанное. С него получишь обычную сумму. Сами уж разбирайтесь, если что сверх понадобится на ремонт или вспомоществование бедным. На случай, если погибну, — про неприятное чувство, что скорее сдохну от плохой воды и отсутствия нормальной санитарии, останавливаться не стал, — оставляю завещание.
Ознакомительная версия.
