– Вот и все, господа… Финита ля комедия… Тот, кого мы атаковали, уже тонет. Наши броненосцы добивают "Центурион", крейсера удирают. Причем, похоже, два не сбегут. "Баян", "Аскольд" и "богини" им уже на пятки наступают. А "Новик", "Боярин" и миноносцы окружили и остановили транспорты. Отсюда плохо видно, но кажется, там уже вовсю идет абордаж, как возле Цинампо. Значит, Макаров хочет их захватить и привести в Артур.
– А нам что теперь делать, Михаил Рудольфович? Может, поможем "Центурион" добить?
– Не получится. Он уже далеко и мы можем случайно под свои же снаряды попасть, если подойдем ближе. Там и без нас управятся. Пока подождем, чем это закончится. Согласно первоначальному плану, принятому в Артуре, если Макаров захочет, чтобы мы всплыли на виду у нашей эскадры, он поднимет условный флажный сигнал на мачте "Петропавловска", или любого другого корабля, если "Петропавловск" погибнет, или лишится мачт. Если нет – значит нет. Тогда приказано всплыть, избегая обнаружения и после этого связаться по радио…
Ноэл понимал, что это конец. Он уже проклял всех политиков и чиновников из Форин Офиса и Адмиралтейства, устроивших эту авантюру. Когда стоит задача – любой ценой восстановить пошатнувшийся было престиж Британской империи, и всеми силами не допустить усиления России на Дальнем Востоке. Так превосходно начавшаяся операция, гарантирующая полный успех, на деле оказалась полной авантюрой с непредсказуемым финалом, где все отдано на волю случая. И вот теперь – расплата. Да только расплачиваются не авторы и режиссеры этого кровавого спектакля, а исполнители…
Сначала Ноэл думал, что все ограничится потерей "Марса", "Центуриона" и транспортов, а крейсерам удастся уйти. Но когда "Пауэрфул" стал удаляться от места боя, а русские броненосцы махнули рукой на убегающих и занялись "Центурионом", крейсер стал зарываться носом и терять ход. Доклад на мостик от аварийной партии был безрадостный – большая пробоина от попадания тяжелого снаряда в носовой части чуть ниже ватерлинии. Вода под большим давлением поступает в пробоину на полном ходу, носовые отсеки быстро затапливаются. Надо уменьшить ход для заделки пробоины. А лучше вообще остановиться. Услышав подобное, Ноэл взорвался.
– Вы представляете, что говорите?! Какое уменьшение хода, какая остановка?! Мы превратимся в мишень для русских!!! Делать все, что можно, на ходу!!!
Но сделать что-либо не получилось и "Пауэрфул" шел, все глубже зарываясь носом в воду. Ход упал еще больше. Ноэл проклинал конструкторов, создавших это "чудо". Имеющее большое водоизмещение, высокий борт, мощное вооружение, но начисто лишенное броневого пояса. И вот теперь одно единственное попадание крупного русского снаряда может поставить крест на судьбе "Пауэрфула". Ему не удастся уйти от настигающих русских крейсеров. Но как оказалось, "Пауэрфул" был не единственный, кто пострадал при обстреле.
– Сэр, сообщение с "Террибла". "Левая машина выведена из строя".
– Какие у нас повреждения?
– Из серьезных – повреждено кормовое девятидюймовое орудие и три шестидюймовки левого борта. Еле держится четвертая труба. Все пробоины, кроме той, что в носу, выше ватерлинии.
– Ну, что же… Будем надеяться, что русские на станут нас преследовать. Иначе, это будет наш последний бой…
Но вскоре все убедились, что надеждам на беспрепятственное бегство не суждено сбыться. Русские заметили, что "Пауэрфул" и "Террибл" отстают и бросились в погоню. Более быстроходные "Баян" и "Аскольд" сразу вырвались вперед. За ними старались угнаться "Паллада" и "Диана". Ноэл смотрел на приближающиеся русские крейсера и понимал, что избежать боя не удастся. Значит, придется придержать остальных и принимать бой. Потому, что иначе "Пауэрфул" и "Террибл" будут быстро уничтожены. Эти огромные корыта с высоким бортом и лишенные броневого пояса станут прекрасными мишенями для броненосного "Баяна". А там подойдут и русские броненосцы, когда покончат с "Центурионом". Так как ход из-за повреждений может упасть еще больше… Сигнал был передан на "Амфитрит", "Блейк" и "Бленхейм". Крейсера уменьшили ход, приблизившись к поврежденным кораблям. Теперь вся надежда на то, что русские не рискнут связываться с пятью крейсерами. Но и она не оправдалась, когда раздался доклад сигнальщика.
– Дымы прямо по курсу!
Сначала было предположение, что это идут отставшие транспорты. Но дымы приближались очень быстро. Внимательно рассматривая обнаруженные цели в бинокль, Ноэл понял, что это конец. К ним полным ходом спешил Владивостокский отряд…
– Все, господа… Нам осталось только не посрамить чести британского флага. Против "Баяна", "России", "Громобоя" и "Рюрика" мы не выстоим. Уйти от них в таком состоянии мы не сможем… Да и остальные русские тоже в стороне не останутся.
– Но ведь мы не находимся в состоянии войны с Россией!!! Как они могут напасть на нас?!
– Точно так же, как напали этой ночью. И точно так же, как напали сегодня утром. Правда, мы им в этом сами очень помогли…
Чтобы оттянуть столкновение и все же попробовать ускользнуть, Ноэл приказал отвернуть влево, приведя настигающие и встречные корабли на траверз правого и левого борта. Идти прямо в лоб на три броненосных крейсера было обыкновенным самоубийством. Но русские тут же изменили курс и стали постепенно настигать попавших в ловушку и пытающихся из нее вырваться англичан. Обнаружив, что ушедшие было вперед "Амфитрит", "Блейк" и "Бленхейм" уменьшили ход, приблизившись к отставшим "Пауэрфулу" и "Терриблу", русские сделали правильные выводы – два крейсера серьезно повреждены, и развить больший ход не могут. Поэтому, тоже несколько сбавили ход, чтобы подождать отставших "Рюрика", "Палладу" и "Диану". Но продолжали неумолимо настигать пытавшихся уйти англичан, не открывая огонь раньше времени.
Глядя на идущих по пятам русских, Ноэл думал, что можно предпринять в создавшейся ситуации. Пять его бронепалубных крейсеров, два из которых не могут развить полный ход, против четырех броненосных и четырех бронепалубных русских. Исход боя, если он все же начнется, можно с большой долей вероятности предсказать заранее. И вот настал момент, когда преследователи дали первый залп. Столбы воды от восьмидюймовых снарядов показали всем, что игры закончились. Русские не собирались и дальше терпеть наглое вмешательство в эту войну фактически на стороне противника, прикрываясь формальным нейтралитетом. Орудия англичан ответили, и завязался бой, когда одни пытались всячески оторваться от противника и уйти, а другие мешали ему это сделать. Более быстроходные "Баян", "Аскольд" и "Богатырь" прошли несколько вперед и заняли позицию справа по корме у идущих последними "Пауэрфула" и "Террибла". Остальные догоняли их строем фронта, ведя продольный огонь из носовых орудий. И очень скоро град восьми и шестидюймовых снарядов обрушился на два концевых английских крейсера. Идущие впереди и ловящие все перелеты "Амфитрит", "Блейк" и "Бленхейм" попытались отвечать и маневрировать под огнем, но вырвавшийся вперед "Баян" накрыл своим залпом оказавшийся ближе всех "Амфитрит". Причем, был хорошо виден сильный взрыв в районе кормы, после чего "Амфитрит" сбавил ход и пошел на циркуляцию. Это решило все. "Блейк" и "Бленхейм", особо не пострадавшие до этого, так как русские по ним стреляли мало, сосредоточив огонь на более крупных целях, резко увеличили ход и попытались уйти. Но "Баян", "Аскольд" и "Богатырь" не стали их преследовать. Вместо этого они набросились на "Амфитрит", который быстро потерял ход и стал неподвижной мишенью. После этого оставив тихоходный "Рюрик" добивать неподвижный английский крейсер, "Баян" с "Аскольдом" и "Богатырем" присоединились к остальным. "Пауэрфул" и "Террибл" сопротивлялись отчаянно, но русские крейсера, выстроившись вокруг них полумесяцем, засыпали противника снарядами.
