Ника
Перед награждениями я успела только мельком увидеть Саню и Олега. Куда делся Змей я так и не смогла рассмотреть. Стоять в ожидании, когда тебе повесят очередную цацку было и грустно, и забавно. Нам, бойцам особого назначения, коротко ОН, выдали по комплекту новой формы. Я тупо уставилась на черные штаны, почти скопированные с моих родных попаданских и черный бушлат. То, что в точно такой же форме мы штурмовали бункер было объяснимо, но чтобы на награждении... Таким образом вопрос об отличительной символике ОН был решен без нас, и, как на мой взгляд, достаточно оригинально. Пообещали еще потом, ближе к лету, черные береты с малиновой окантовкой. Я хмыкнула, но не стала заострять внимание на том, что кое-кто у кое-кого просто кое-что спёр. Только тельников не хватало.
Оказаться под дулами фотокоров, скажу я, то еще западло. Нашу гоп-компанию дружная братва писак разве что на язык не попробовала, а так - расстреляла фотовспышками. Магниевыми. От привычных в своё время электрических и то глаза болели, что говорить о взрывающихся, дымящихся и воняющих этих.
После награждения меня мило потащила в сторону одна дамочка и сразу с вопроса:
- Скажите, пожалуйста, товарищ майор, вы единственная женщина командующая мужским взводом. Как вы этого добились?
- С помощью молотка, кувалды и такой-то матери.
Девочка моя, буду я тебе объяснять почему и как? На языке крутился ответ в стиле 'легла под каждого', но скажи я подобное и так лелеемая Ярошенко конспирация полетит за борт. А тут примерно метров пятнадцать точно есть. Да и пошлить как-то после всего этого апломба не хочется.
- Надо верить в свои силы и обязательно в жизни всего добьешься. - вот, кажется нашла наиболее оптимальный ответ.
Девушка явно мне не поверила, но доколупываться дальше не стала. Умница. Редко встретишь журналиста у которого мозги занимают объем больший, чем гонор.
- Извините, мне надо идти. - Я козырнула и побежала по ступенькам вниз.
Все-таки в бункере было легче.
Казарский И. А, Выборг, "Круглая башня".
Утром 14 апреля меня вызвал генерал Мындро, задержавшийся после убытия своей бригады для передачи дел своему сменщику на должности начальника Выборгского гарнизона.
После обмена приветствиями, Михаил Иванович сказал:
- Так, корсар, передавай дела в батальоне заместителю, и к 17-00 быть в порту, около 2-го пирса. С собой возьмешь всех своих архаровцев, которые участвовали в абордаже. С командиром бригады согласовано. Причем загляни к медикам, забери легкораненых "пиратов" - кого на досрочную выписку, кого переводом в Ленинградский госпиталь.
- Есть! Вот только из лап медицины кого-то забрать...
- Заберёшь, начмеду должны были из Ленинграда распоряжение передать. Все, кап-три, выполняйте.
- Есть!
Развернулся, вышел. Похоже, будет большой сабантуй, скорее всего - с награждением. Понятно, не за ордена воюем, но и они тоже душу греют. Героя, похоже, не дадут - эту награду в Кремле вручают, но "Звездочка" или "Знамя" тоже неплохо. Так, сейчас в часть, озадачить зама сбором бойцов, самому - к эскулапам.
Акулич И. Ф., Выборг, гарнизонный госпиталь.
"Добра, што не сільна зачапіла - мяккія ткані, каб надкосціцу не ўшыбла - ужо б выпісаўся. Ой, курыць хачу, ажно вушы пухнуць!" - Иосиф (или, как он сам себя называл по привычке с детства - Осип) Акулич, сержант морской пехоты, направился к курилке в расчете на то, чтоб встретить знакомого и "стрельнуть" если не табачку на папироску, то хоть "добить бычка".
В курилке, помимо раненых бойцов, обнаружился младший сержант из хоз. службы - "старый хитрый хохол" по определению раненых, себе на уме дядька лет 50-ти. Он с видимым наслаждением курил папиросу из добытой где-то пачки "Казбека". При этом все намеки и подначки "бестабачных" бойцов, а таковых в курилке было как бы не больше, чем курящих, игнорировались им с невозмутимостью Сфинкса. Если можно представить себе вислоусого Сфинкса в потертом ватнике.
Осип быстро оценил шансы разжиться табачком как близкие к нулевым и, решив получить хоть какое-то удовольствие, бросил в пространство:
- Дзеда парень не плохей. Толькі сцыцца і глухей...
Это стало последней каплей в чаше терпения 'деда':
- Ах ты, блоха земноводная! Жаба ты чернопузая! - бойцы с хохотом вывалились в коридор, спасаясь от ухватившегося за снегоуборочную лопату хозяйственника. И чуть не затоптали подходившего к курилке офицера морской пехоты.
- Сержант Акулич! - окликнул Казарский (а это был он), - через 10 минут быть с вещами у кабинета главврача.
- Есть!..
Казарский И. А., Ленинград, 15 апреля 1942.
До Ленинграда дошли за ночь на эсминце. Проскочили удачно, без стрельбы. В городе генерал Мындро, переговорив с кем-то по телефону, передал всю нашу 'абордажную команду' лейтенанту из гарнизонного штаба. Тот отвел нас всех в баню, правда, ограничив время на помывку получасом. В предбаннике всех ждали новенькие комплекты парадной формы, от сапог до бескозырок, подобранные по размеру. Да, похоже, сабантуй намечается полномасштабный. Может, даже и корреспонденты будут? Хотя, что значит - 'может'? Точно будут - не каждый год броненосцы захватываются.
После бани всех доставили опять в штаб гарнизона. Промурыжив там минут 15 в актовом зале, нас подвергли затем получасовому инструктажу о 'правилах поведения в присутствии представителей отечественной и зарубежной (ого!) прессы'. Затем меня повели 'на дополнительный инструктаж'. Теряясь в догадках, поднялся по лестнице, вошел за сопровождающим в кабинет, где увидел лично тов. Мехлиса. Оказалось, мне отведена особая роль - вручить капитану корабля рынду с новым названием, символизировав окончательное превращение 'Венемяйнена' в 'Фрунзе' и его передачу флоту. Да еще под прицелом фото- и кинокамер корреспондентов. Лестно, конечно, но ведь и ответственность...
...
Наконец, нас подвезли к набережной, около которой пришвартован наш трофей. Ох, и большая ж дура! Идем к трапу. На набережной стоит строй - ага, ОМБрОН, вон, знакомые лица. Но явно не все - потери у них, конечно, были высокие - но не настолько, чтоб в батальонной 'коробочке' по 50 человек было. Похоже, представители. Так, а это что за явление на палубе - в наших черных бушлатах и шапках-ушанках? Судя по Нике Ивановой во главе строя - осназовцы. Да и кителя не наши, покрой другой, карманов больше. Так, что там под кителем? Здоооорово 'там под кителем', честно скажу, но я ж в плане формы глянуть хотел. Ага, обычное х/б, не тельняшка - вот и еще отличие. А вот на кителе... Да уж, и правда - Герой Советского Союза, не соврало 'солдатское радио'. Так, вступительная речь. Товарищ Мехлис лично. Оно! Про исторические традиции, про абордаж шведов у берегов новорожденного Санкт-Питерсбурга, адмиралы Ушаков, Нахимов, 'шхерный флот' Синявина (ну, тут разве что географическая привязка). Странно, вроде как раньше поминать царских генералов и адмиралов было, мягко говоря, не принято, разве что ругательно. Но, с другой стороны, Орден Кутузова-то ввели в оборот... Так, речь окончена, зовут. Иду с рындой в руках, как жених с букетом. Мля! Поймать бы этих фотографов и заставить самих рубить строевым на ощупь из-за их вспышек! Не промазать бы хоть... Все, дошел успешно. Вручаю.
