Ему посчастливилось брать уроки у одного старика. Тогда он еще был курсантом. Однажды их курс отправили навести порядок в доме офицерского состава, перед днем военно-морского флота. Гардемарины там или нет, но мальчишки – всегда мальчишки. Едва улучив момент, когда остались без присмотра, они набросились на бильярд, принявшись увлеченно гонять по сукну шары. Отсутствие навыков и мастерства они с лихвой компенсировали молодостью и задором. У них в расположении был небольшой стол бильярда, в который они частенько резались, в основном в свободное время, предоставляемое в вечернее время или в выходные, если не удалось выскользнуть в увольнение.
Антон также увлеченно молотил по шарам. Вернее, тогда он предполагал, что все же играет, но он ошибался. Все это время за ними наблюдал старик, насколько они знали, он когда-то был офицером, а вот теперь выйдя на пенсию уже долгое время, работал здесь завхозом.
— А что это вы ребятки, со всем уже управились?
— Да.
— Ага.
— Так точно, дядька Кондрат, — вразнобой загомонили гардемарины.
— О как. А мне казалось, что паркет можно было бы и получше надраить, да и в углы позаглядывать, опять же гальюн, облили водой, да собрали ее с середины, чтобы сразу в глаза бросалось, а про гардины, так и вовсе не вспомнили. Э-э нет, парни, так не пойдет. Раз уж взялись что делать, так делайте это хорошо, а то и вовсе не беритесь. И чего вы шары мучаете, они поди уважения требуют, а вы молотите по ним как оглашенные. Ладно бы играть умели, а то и тут спустя рукава.
— Неправда, дядька Кондрат. Мы все сделали на совесть, — решил вступиться за свой личный состав замковзвода, Понин.
— А вот врать нехорошо. Ну да ладно, стучать на вас я не стану. Зазорно оно мне, старику. Да как быть-то? Праздник-то не малый, а вы халтуру гоните. А скажи-ка мне старшина, кто у вас лучше всех шары гоняет?
— Я, дядька Кондрат, — заинтригованно произнес замкомвзвода.
— А не врет, часом? — Обратился старик уже ко всем, на что все дружно стали опровергать старика, мол все так и первый игрок и швец и жнец и на дуде игрец. — Значит, доверите ему за взвод ответ держать? — Гардемарины дружно подтвердили эти слова. — А что значит, долг на бильярде для офицера знаете? — Опять дружное подтверждение, знаем мол, как не знать, долг чести никак не иначе. — Тогда так ребятки. Я выставляю вашему старшине фору в семь шаров, если он меня обыграет, то вы оставляете все как есть, а если моя возьмет, то вы все делаете на совесть. — С этим тоже дружно согласились, правда нашлись и те, кто возмутился такой несправедливостью, но старик резонно заметил, что условия выставил он сам и никто его за язык не тянул. Парням бы понять, что дело нечисто, да куда там.
Вот тогда-то Антон и увидел впервые мастерскую игру на бильярде, увидел и влюбился в него без оглядки, со всем юношеским задором. Он потом месяц обхаживал дядьку Кондрата, уговаривая научить его игре. В конце концов, старик сдался. Он многому научил гардемарина, очень многому.
Антон сумел выиграть решающую партию. Теперь вставал вопрос, как уйти отсюда с выигрышем, потому как его тут же со всех сторон обступили товарищи каталы или, если точнее, его прихлебатели, а возможно и ученики. Они не опустились до банальных угроз, вместо этого они напропалую восхваляли игру Песчанина и просили повторить, дабы еще раз полюбоваться на настоящих игроков. Настоятельно так просили, едва не требуя. Катала ухмыльнулся в бородку, ребята действовали слаженно, так как он их учил. Оно конечно у этого лоха, который впрочем, знает с какой стороны браться за кий, и так не было шансов уйти с ТАКИМ выигрышем, но бильярд это игра аристократичная, а потому, приличия нужно соблюдать. А потом, если за ним пойдет дурная слава, то кто же согласится с ним играть, глядишь и в "Боцмана" захаживать перестанут. Поэтому-то он порой позволял уйти лохам с выигрышем, который они все одно потом приносили ему, проигрываясь в следующий раз сторицей, но все знали, что здесь честная игра. Но с такими деньгами выпустить этого залетного он не мог. К тому же, к игре стали проявлять интерес остальные присутствующие. Нет, грубо здесь действовать нельзя, да и не его это стиль. Вот если не выйдет миром, то…
— Право, дали бы возможность мне отыграться.
— Уговор был по трем партиям. Игра за мной. Или что-то было нечестно.
— Ни коей мере, — катала даже выставил перед собой руки, открещиваясь от подобного замечания. — Все было по правилам и вы показали великолепную игру.
— Тогда я не понимаю, что не так?
— Помилуйте, все так. Просто я хотел бы просить вас все же дать мне возможность отыграться.
— Только отыграться?
— Ну, это было бы неинтересно. Предлагаю одну партию, ставка две сотни.
Антон обратил внимание на то, что с каталы как шелуха слетели и его барская ленца и блатной сленг, и вообще он стал каким-то любезным и воспитанным. Поначалу он удивился этому, но затем обратил внимание на то, что стол обступили практически все посетители заведения. Все верно. Одно дело вести разговор с человеком с глазу на глаз, ну не считать же свидетелями его прихлебателей, и совсем иное – в присутствии посторонних. Это Антон здесь посторонний, так сказать, залетный, этот же катала здесь работал и ему нужно было поддержать репутацию престижного заведения. Ему ведь и дальше нужно как-то зарабатывать на хлеб насущный.
Вновь быстрый взгляд на Гаврилова. Семен оторвал хороший кусок рыбы, энергично повел челюстью, сделав пару жевательных движений, потом сделал добрый глоток пива и одобрительно кивнул, расплывшись в блаженной улыбке. Два против одного. Большинством голосов, принято.
— Хорошо. Одна партия. Ставка двести рублей. Больше игры не будет.
— Как скажете, — легко согласился катала. Он извлек из своего бумажника требуемую сумму, и хотя постарался на этот раз сделать так, чтобы в него не смогли заглянуть, Антон все же заметил, что бумажник практически пуст, если там и оставались деньги, то совсем немного.
— И еще. Жребий кинет посторонний, он же выставит шары, — решил все же перестраховаться Песчанин. Бильярд дело такое, чуть не так и совсем другая игра.
— Справедливо.
Антон быстро высмотрел молодого парнишку, который подошел одним из последних и смотревший на происходящее с широко открытыми глазами. Этот точно не принадлежал к бригаде каталы.
— Молодой человек. Я прошу прощения, мне неизвестно ваше имя.
— Бекешев Алексей… Алексей Борисович, — зардевшись представился паренек.
— Попов Петр Никодимович, — называть свое настоящее имя Антон не хотел, так как планировал еще пожить под ним. Ни к чему светить свое имя где не попадя. — Не окажете ли любезность, бросить жребий и помочь нам выставить шары.
