Ознакомительная версия.
Заклацали затворы… И снова:
— Пли!
Две машины кувркаются через передние колёса — вместе с седоками. Третьею заносит, она валится и боком скользит по заснеженной брусчатке. Две другие успевают остановиться, бандиты вскидывают стволы.
— Пли!
Гр–р–рах! И — клак–клкукс–клац…
— Пли!
Где–то во дворах — Ромка и с ним ещё трое. Зашли во фланг и притаились — чтобы в нужный момент ошарашить негодяев огнём в упор. У Романа — автомат, у «волчат» — карабины Генри, по восемь патронов в трубчатых подствольных магазинах.
Николка побежал на Гороховскую заранее, чтобы успеть к порталу до того, как в него ринутся бандиты. Видимо — не успел.
— Пли!
— Пли!
Ответные пули, выпущенные наугад, тренькают над головой. Уцелевшие бициклисты, стреляя выхлопами, ныряют за угол; подбитые машины валяются на заснеженной мостовой, одна занимается бледными, почти не различимыми на дневном свету язычками бензинового пламени. Седоки лежат на снегу неподвижными кулями. Один пытается отползти в сторону — к нему подскакивает ещё один дворник и с размаху бьет деревянной лопатой–движком. Инструмент, встретившись с круглым, ярко раскрашенным шлемом, разлетается в щепки, и дворник принимается остервенело колотить супостата обломком ручки.
Эх, штыков у нас нет… ну да ладно.
— Взвод, цепью, вперед! Бегом–марш!
Пока всё идёт по плану. Мы побеждаем. Пока.
* * *
Лупара выбрасывает сдвоенный сноп пламени и искр. Часто хлопает револьвер.
Ближайший к нам злодей оседает прямо в мерзкую жижу под ногами; второй, получивший сноп картечи в грудь, улетает назад, в осклизлую кирпичную стену. Третий, хватается за плечо и падает на колени — в вонючий ил, в грязь…
— Не вбивайте!
Гиляровский разлапистым чудищем бросается вперёд, по тоннелю, к капитулировавшему бандиту; тот пытается закрыться руками и что–то бессвязно вопит. Репортёр хватает его за шиворот, как щенка, и швыряет об стенку.
— Иван, скорее!
— Твою мать!.. — лупара выскальзывает из–под мышки и смачно плюхается в ил. Не до неё, потом… выплёвываю изо рта на ладонь заветный шарик от чёток. Пальцы дрожат — никак не могу попасть бусинкой в кусок кожи на резинке рогатки. Рогатка хорошая — из охотничьего магазина. Здесь её моща ни к чему — сошла бы и резинка от трусов. Папа говорил, как они стреляли из таких в школе — загнутыми скобками из цветной проволоки. У резинки было ещё странное такое название — «венгерка»…
— Ванька!
На фоне портала, за решёткой появляется фигура — и замирает. Гиляровский навскидку, два раза подряд стреляет ей в грудь из револьвера. Фигура падает.
Скорее!
Бах! — Это уже ответка, из портала. Вон, стоит, вскинул руку…
Стрелять? Евсеин писал — «одна бусинка, без человека…» а там, в портале, как минимум ещё двое!..
Гиляровский, крякнув от натуги, кидает на стрелка своего пленника и прыгает вслед за ним. Смачные удары, возня… а я стою с натянутой рогаткой и не знаю, что делать…
Один бандит отлетает в сторону, и репортёр, сжав в медвежьих объятиях второго, валится спиной вперёд в смрадную протоку.
— Давай же!
Резинка больно бьёт по пальцам.
* * *
Улица архитектора Казакова — так её, кажется называют здесь, в двадцать первом веке? Да, верно. Неширокая, почти не изменившаяся, в сущности, за эти сто тридцать лет — по сравнению с другими улицами, на которых вообще не осталось ни одного знакомого дома. Только асфальт вместо брусчатки, паутина проводов да вездесущая реклама. Помнится, во время первого визита в будущее глаза разбегались от этих ярких, волшебных плакатов — а теперь вот примелькались, надоели даже — во всяком случае, научился их не замечать.
Машины — не так уж их и много. Вон, одна стоит совсем рядом, в двух домах — водитель вылез, кричит, машет кулаком. Ещё бы — только что стая мотоциклов пронеслась, ревя и стреляя двигателями, по тихой улочке — и походя ободрали бок его автомобиля.
«Как только выйдешь на ту сторону, — инструктировал Николку Роман, — прячься в сквере напротив дома и звони ментам. Плети им насчёт байкеров со стволами. Если успеешь вовремя — они приедут раньше наших гопников, ну а пробиваться через ментов к порталу — дураков нет. Да и менты, увидев эту свору на мотоциклах, наверняка их тромознут, а у тех — стволы. Может начаться пальба, ты, главное, под пулю не попади…»
Он не успел. Нажав вызов (Ромка заранее ввёл номер в аппарат) Николка принялся что–то сбивчиво объяснять, запутался и к своему стыду, чуть не расплакался от отчаяния. И тут со стороны Нижнего Сусального переулка взревели моторы — полтора десятка двухколесных машин, по два всадника на каждой, подъехали к дому и группами, по три, стали нырять в портал. Николка в ужасе заорал в трубку: «Быстрее, приезжайте, они уже здесь!» — и тут связь оборвалась. Мальчик принялся лихорадочно жать на кнопки мобильника, понимая, что опаздывает… уже опоздал.
Последний мотоцикл, мигнув напоследок красным огоньком, скрылся в портале.
«Всё», — обречённо подумал Николка. Он подвёл своих друзей. Сейчас Ромка, волчата схлестнутся там с этой дикой моторизованной стаей с этими… Рыжими Псами, так, кажется говорил Иван? Да, точно, Рыжие псы из долины Декан — здоровенные, сильные, уверенные в себе… с чёрными оскаленными мордами, как в мультике[89] что они недавно смотрели. И тоже, как и те, жаждут крови.
Николка, и с трудом переставляя ставшие деревянными ноги, побрёл через улицу к порталу. Рукоять револьвера, торчащего за поясом, больно впивалась в спину.
Теперь — всё. Теперь — только помочь, чем может, выстрелить в спину негодяям — сколько успеет. В барабане — шесть пуль, но надо каждый раз взводить пальцем тугой молоточек курка…
Вдоль улицы резануло коротким взвизгом сирены, замигало — со стороны Курского вокзала, из переулка возле вывернула серебряная с синим машина с большими буквами ППС на дверках. Мигалки на крыше провернулась, отбросил на стены домов тревожно–синие блики, погасла. Машина остановилась шагов за двадцать от дома — и из неё вышли двое полицейских. Молодые, в тёмно–синей форме, уверенные в себе. Третий остался за рулём, говорит что–то в чёрную коробочку на витом шнуре. Молодые парни, не старше лет двадцати -двадцати пяти. У обоих — автоматы. Не такие как у Романа — с пламегасителями на длинных стволах. Первый передвинул оружие вперёд и перехватил поудобнее…
Автоматы?!
Шесть пуль в спины Рыжим Псам? Мало… Лягушонок Маугли, конечн, умеет орудовать своим Железным Зубом, но… как там в той чудесной, хотя еще и не написанной в его мире книге?
«….это всё равно, что дёрнуть смерть за усы.. они побегут за тобой, разгорячённые и ослеплённые злобой, глядя только на твои плечи… а потом кинутся в воду, и злобный Маленький Народ накажет их и зажалит до смерти… Каа, ты действительно мудрее всех в джунглях!»
Ознакомительная версия.
