— Как думаешь, Артур, стоит попробовать? — Спросил Глеб своего приятеля.
— По мне лучше смерть в бою, чем виселица.
Что тут скажешь? И так всё понятно.
— Тогда давай, — кивнул Глеб.
— Подождём, милорд. Ещё немного. Куда спешить.
Мнения Джефри и Эдмунда никто так и не спросил. А что их спрашивать? Они дети. К тому же в услужении у сэра Уильяма. Они всё равно пойдут за ним, чтобы он не решил.
Понемногу голоса стали затихать. Стало совсем темно. Глеб сидел с открытыми глазами, чтобы не пришлось, потом привыкать к темноте. Место их заключения немного освещал костёр их похитителей. Глеб внимательно смотрел на Артура, ожидая его команды. В этом вопросе он полностью доверился бывшему разбойнику.
Артур сидел, как будто, расслабившись, но его положение было обманчивым. Он прислушивался к каждому шороху, к каждому шуму, издаваемому ночным лесом. Глебу казалось, что это никогда не закончится. Было холодно, но от напряжения, Глеб почувствовал, что потеет. Ему приходилось просто сидеть и ждать.
Наконец, когда Глеб потерял всякую надежду, Артур, наконец, кивнул. Глеб взглянул на своих охранников, один из которых подрёмывал у соседнего дерева, а второй пытался не уснуть, то и дело, бросая сонные взгляды на Лонгспи. Поэтому, Глеб остался на месте, предоставив всё дело Артуру. Тот был бесшумен и гибок, словно кошка. Вот только что он был на своём месте, а в следующее мгновение его связанные руки сомкнулись на горле рыцаря. Тот захрипел, но это продолжалось лишь несколько секунд, после чего покойник так же бесшумно был опущен на землю. Но к огорчению Глеба, предсмертный хрип врага, разбудил второго. У Артура не было времени. Он выхватил у мёртвого рыцаря кинжал и пустил его во второго рыцаря. Лёгкий свист клинка и лезвие вошло в горло несчастного. Подхватить его Артур не успел. Послышался грохот упавшего тела. Именно грохот, или так показалось Глебу, в полной тишине. У костра зашевелились, потом послышались голоса.
«Чёрт, всё пропало», — мелькнуло в голове Глеба. Эти люди привыкли к ночным нападениям, им не уйти.
— Бегите, — шепнул Артур, всунув ему в руки клинок. — Сейчас.
— Я не…, - Глеб хотел сказать, что он не может, что не имеет право. Но слова застряли в его горле. Секунды, драгоценные секунды проплывали мимо.
— Бегите! — Голос Артура стал громче. — Все в разные стороны! — Скомандовал он, взмахнув клинком, готовясь встретить наступающего противника.
Глеб взглянул на детей, кивнул им. Только так был шанс кому-либо из них спастись. В бою они все погибнут. Они бросились в разные стороны, оставив Артура, одного один на один с почти десятком врагов. А разбойник, оскалив рот в хищной усмешке, кинулся вперёд, выигрывая для них драгоценное время. Глеб бежал через ночной лес, не разбирая дороги. Он спотыкался, падал, потом снова вставал и снова бежал. Ветки больно хлестали его по лицу, рассекая кожу. Но он не чувствовал ни боли, ни крови. Он слышал крики за своей спиной, слышал звон мечей. Значит, Артур ещё жив, значит, он там дерётся за них, чтобы спасти им жизнь. Разбойник, которого они подобрали по дороге. Глеб споткнулся в очередной раз, почувствовав острую боль в ноге. Слёзы брызнули из глаз, не столько от боли сколько от отчаяния и безысходности. Он должен встать, он должен идти, он должен бежать отсюда. Но он не мог подняться на ноги. Глеб прикусил кулак в бессильной ярости.
«Ну же, вставай! Что же ты за человек такой! Не можешь драться, не можешь бежать! Ты ничего не можешь! Ты ничтожество! Ты мерзкое ничтожество! Он умирает там за тебя, а ты валяешься здесь в грязи! Ты не мог жить, как мужчина, что в той, что в этой жизни! И умереть, как мужчина ты тоже не можешь! Надо было вселить тебя в тело женщины! Именно так ты ведёшь себя, как баба! Ты не достоин, быть рыцарем! Не достоин, быть Лонгспи!» Злость на самого себя заставила его подняться на ноги. Он похромал дальше, сжимая в связанных руках меч, который он умудрился как-то не потерять. Он прошагал ещё несколько метров, когда понял, что больше не слышит звона оружия. Ну, вот и всё, Артур мёртв. А ты жив, собака. Страшная усмешка исказила его лицо. Он прислонился к дереву, обрезал на руках верёвки. «Будь счастлив, Глеб. Трусы всегда живут дольше». Он постоял так несколько минут, потом побрёл дальше. Шёл он медленно, едва ступая на ногу, которая, похоже было сломана. Но это его не спасло. Он вдруг почувствовал, что здоровая нога скользит по мокрой траве. Сначала, он приземлился на мягкое место, а потом кубарем покатился вниз, подпрыгивая на каждой встретившейся кочке. «Нет, ночью Ален в лес не пойдёт. Слишком опасно». Мелькнула в голове последняя мысль, прежде, чем Глеб ударился головой и провалился в пустоту.
Очнулся он от сильной головной боли и солёного привкуса во рту. Он попытался шевельнуться, но тут же отказался от этой идеи. Он услышал крик и не сразу понял, что это его собственный. Каждое движение причиняло невыносимую боль. Он косился глазами по сторонам, пытаясь вспомнить, что с ним произошло. Понемногу в голове стало проясняться. Он вспомнил свой плен, Алена, побег и лес. Лес. Кругом был полумрак. Было очень холодно и сыро. Он явно был не в лесу.
Глеб снова попытался встать. Приложив титанические усилия, ему всё же это удалось. Он попытался подняться, но не смог пошевелить ногой, которая находилась в каких-то колодках. Он был в каком-то помещении, которое напоминало… тюрьму.
Глеб услышал какой-то шум. Похоже, его крик привлёк внимание его, не то ли спасителей, не то ли тюремщиков. Все сомнения развеялись, как только открылась дверь, и в помещение вошёл Ален.
— Ну, вот, а говорили, помрёт, — хмуро проговорил рыцарь, которого известие о выздоровлении сэра Уильяма явно не радовало.
— Где я? — Спросил Глеб, сам не зная зачем. Ведь и так всё было ясно.
— В гостях. Будьте, как дома. — Зло прошипел Ален.
— Зачем? — Спросил Глеб, видя, что рыцарь собирается уйти. Оставаться одному совсем не хотелось. Хоть одна живая душа, пусть и Алена. — Что просто не убьёшь меня.
— Не велено. — Огрызнулся рыцарь. — Бусть моя воля, я бы давно отправил твою душу в ад. Так что живите пока, сэр Уильям. — Произнёс Ален на прощанье, закрыв за собой дверь. Послышался лязг засовов.
Голова Глеба кружилась, поэтому он снова опустился на своё ложе. Они его всё-таки поймали. Всё было напрасно. А что с Эдмундом и Джефри. И с Артуром. Он о них даже не спросил. — Глеб усмехнулся про себя горькой усмешкой. Его убивать не велено, а вот о его слугах вряд ли кто-либо давал такое распоряжение.
В этот момент снаружи снова послышался шум и в камеру вошёл стражник. Он поставил на стол миску с едой и кинул пленнику одеяло.
