Это у нее вряд ли получится — пять человек с очень по-разному устроенными мозгами ей не перебороть без какого-то сверхмощного широкополосного устройства. Так есть вдобавок и роботы, которых перепрограммировать может только главный процессор «Валгаллы».
Нечего опасаться, пусть поговорит, от своего имени или от чужого…
На всякий случай Левашов приказал двум «помощникам» обойти Базу, осмотреть помещения, в случае обнаружения враждебно настроенных существ — задержать или уничтожить. По обстановке.
— Никого здесь нет, не затрудняйтесь, — впервые подал голос Лихарев.
— Пусть разомнутся, хуже не будет, — отмахнулся Олег.
— Если База брошена, — поинтересовался Новиков, — кванги сюда не залетают? Есть, наверное, чем поживиться…
— Они в том времени остались, где никакой базы больше нет. Ваш форт, может, и пограбили, я там больше ни разу не была.
— А может, устроили мемориал воинской славы в благодарность спасителям, — предположил Шульгин. — Непременно съезжу…
— Все съездим, — заверил его Андрей, — а пока говорите, Дайяна, говорите. Нам ведь просто разобраться нужно, никто никому мстить не собирается, чужой кусок заедать…
Команда непринужденно расселась вокруг аггрианки и Лихарева, оружия, впрочем, из рук не выпуская.
— Я и говорю. После взрыва вашей «информационной бомбы» и пересечения восемьдесят четвертого, тридцать восьмого и двадцать первого годов всем примерно ясна сложившаяся картина. Наша База в пределах Главной исторической последовательности исчезла, Антона его руководители почти немедленно отозвали во избежание умножения бессмысленных сущностей, вы ушли в Югороссию. Я объясняла Сильвии, сначала одной, потом другой, то есть вам, — она довольно по-плебейски указала пальцем, украшенным антикварным перстнем. — С точки зрения меня, Дайяны-84, временной отрезок вплоть до шестьдесят шестого исчез полностью, растворился, затянулся, как говорят медики, «рубцовой тканью». Зона 1938–1966 сохранилась, но в плывущем, не совсем материальном качестве. И только от конца тридцать восьмого и ниже время пока еще настоящее. Для меня, я подчеркиваю, когда я наблюдаю процесс отсюда.
Потому я и возвратилась туда, где мы с вами встречались, где работал Лихарев и еще пребывал господин Шульгин-Шестаков.
Помните, Сильвия, я вам говорила — у меня остается надежда все отыграть назад? Использовать эффект растянутого настоящего. Только распространить его не на пять минут, а на любой необходимый отрезок времени. Нет принципиальной разницы — минута, час, век…[68]
Но из серьезных помощников у меня был только Валентин. Вы обещали сделать кое-что, помните? Но не сделали…
— Я вас предупреждала, что не знаю, как разыскать саму себя в точках бифуркаций, — гордая Сильвия будто принялась оправдываться. — У меня была надежда… Использовать аппаратуру Замка, Антона. Но… По этой причине или другой, нас слишком внезапно оттуда выдворили. Следующая же моя попытка, когда я доставила господина Новикова для переговоров с вами, вы помните, чем кончилась…
— Не помню, дорогая, — очаровательно улыбнулась Дайяна. — Я же вам несколько раз повторила — между восемьдесят четвертым и шестьдесят шестым я ничего не помню. Только недостоверные реконструкции…
— Простите, я в тот раз доставила Андрея из двадцать первого!
— Это вы так считаете. Встреча ведь состоялась на Базе, потом вы переместились в их форт. Он построен в восемьдесят четвертом, значит, вы там были позже. В момент между попыткой его захвата нашими специалистами и тем самым взрывом.
Сильвия только сокрушенно махнула рукой:
— Вы же мне в деталях рассказывали именно о последствиях взрыва и предлагали очередную программу действий…
— Очень может быть. Но я нынешняя — непосредственно из тридцать восьмого года и понятия не имею, что случилось дальше… Та Дайяна, естественно, знала гораздо больше. Она вам и рассказала то, что потом вы пересказали мне!
Шульгин, слушая этот безумный диалог, покусывал губы, чтобы не расхохотаться. Андрей, напротив, погрузился в мучительные раздумья. Это ведь о нем шла речь, о том, как Сильвия заманила его на Валгаллу, а потом вместе с Дайяной долго и изощренно перевербовывала.
Однако — сорвалось в тот раз у дамочек. Не на ту карту поставили, в очередной раз переоценив свои умопомрачительные сексуальные призывы и психолингвистические методики.
А если бы — не сорвалось?
Так и спросил Новиков у Верховной.
— Наверное, всем нам жилось бы намного спокойнее. Для чего здравомыслящему человеку больше одной реальности? С ней бы управиться. Вы со своей до последнего времени — более-менее… И вдруг почувствовали реформаторский зуд?
— Опять не по адресу, — возразил Новиков. — Зачем вы полезли в две тысячи пятый, а потом и на Главную? Сидели бы с Валентином в тридцать восьмом. Повоевали бы, он на советской стороне, вы — на британской. Нет — кто мешал в Аргентину отъехать? По тем временам — лучшая страна обеих Америк. Мирная, красивая, Буэнос-Айрес — латиноамериканский Париж, в Мар-дель-плато чудные пляжи. Еще могли втроем, с Александром Ивановичем, я имею в виду, Сталина свергнуть. Вас бы царицей посадили. Неожиданно и эффектно.
Или сорок первого дождаться, там я с Берестиным почти все под контроль взял. Вы ж сами нас туда и послали. Однако Лихареву вздумалось в Ворошиловске машину времени собирать. Вы ему поручили? После встречи с Шульгиным на Валгалле?
— Я, — не стала спорить Дайяна. — Вы никак не поймете, у нас совершенно разные психологические установки. Я вот считаю: для чего работать, если уже знаешь, чем все кончится? Вы, очевидно, мыслите как-то иначе. А переход в новенькую, никем не тронутую реальность — великолепные перспективы. Вы, мужчины, — обвела она взглядом всех троих, — объясните, отчего вас так привлекают девственницы? На самом деле опытные женщины гораздо лучше. Рационально — не можете? И я не могу вам передать, сколь необходимо мне заниматься единственным делом, для которого я предназначена, причем в условиях полной непредсказуемости итога. Вот и вся разгадка. Я разыскала вышеупомянутую реальность, послала в нее Валентина, вернулась на Таорэру. База, как видите, здесь сохранилась, часть необходимого оборудования — тоже. И уже успела сделать достаточно много… Увы, не все…
— А разве это — та реальность? — спросила не вымолвившая до сих пор ни слова Ирина. — Я тоже кое-что посчитала, пока вы разглагольствовали. — Она показала свой «портсигар». — Между пятым годом и этим местом просто перемычка. Совсем не здесь находящаяся. Мы по-прежнему на «Главной исторической». Если поедем к форту — увидим. Значит, вы все же нарушили договоренность, решили сломать наше время и вновь захватить весь веер… Восстановить Базу, снова запустить инкубаторы…