На очередной загиб Василия, вслед пейзанину и его ответу "не знаю, сеньор!" она таки не выдержала. И решила поиздеваться. Она заметила, что Василий как-то неадекватно реагирует на обращение к нему Паолы. А она как раз повадилась его называть "мессир". У Василия каждый раз как он это услышит, непроизвольно дёргалась щека.
– Мессир! Может зайти в какую-нибудь харчевню? И спросить у хозяина? Завсегдатаев?
Несколько секунд Василий переваривал мысль. Но потом таки кивнул и мрачно выдал.
– Придётся!
Как заметила Натин, на соответствующем слове "мессир" у Василия исправно дёрнулась щека.
Паола же, ничего не понимая, но заметив, что идёт какая-то игра, всё гадала: с чего это патронесса решила поподкалывать "мессира"? Почему и на что он так странно реагирует?
Искать долго не пришлось. Забегаловка оказалась рядом, за очередным поворотом. С соответствующей колоритной вывеской и не менее колоритными двумя скучающими бездельниками у порога.
Бездельники сначала отнеслись к пришельцам индифферентно. Но вдруг засуетились, переглянулись.
Взгляд скользнул по сеньоритам, восседающим как королевы, по заплечным мешкам, что у каждого наездника был за спиной. И подобрались. Им было очень любопытно, что же дальше последует. А последовала банальщина.
Подъехали. Спрыгнули. Привязали лошадей у входа. И, явно главный в этой тройке сеньор, толкнув раздражительно дверь, шагнул внутрь.
То, что у сеньора на носу толстенные очки, а в руках саквояж, говорило за то, что он, вероятно, доктор. Но доктор изрядно странно одетый.
Впрочем, сеньориты тоже выглядели подозрительно. Если шагавшая чуть позади всех ещё могла бы сойти за испанку или метиску, то державшаяся в полушаге за сеньором донна, ну никак не производила впечатления местной. Явно чужачка. Да и держалась она так, как будто все окружающие должны перед ней склоняться.
Когда же за последней сеньорой закрылась дверь заведения, один из зевак толкнул соседа и молча указал на лошадь. На ту, на которой прибыла та самая очень не местная сеньора.
У соседа от узнавания, немедленно округлились глаза. Они переглянулись и оба тут же сорвались с места.
Завсегдатаи лениво посмотрели на странную троицу, только что вошедшую в забегаловку и вернулись к своим разговорам. Хотя нет-нет, но поглядывали с любопытством на сеньорит, которые вели себя… необычно.
Во-первых, они молчали.
Во-вторых, они как-то очень синхронно повернулись спинами к сеньору в очках, когда тот достиг прилавка. Причём развернулись каждая в свою сторону.
Это, и не только, заинтриговало их так, что они таки бросили разговоры ожидая что же будет дальше. Но дальше произошло и вовсе неожиданное. Только сеньор в очках положил руку на прилавок и открыл рот что-то сказать, как в салун ворвался аж десяток чем-то сильно перевозбуждённых идальго. С пистолетами наизготовку.
– Эй ты! Четырёхглазый! – резко, на взводе рявкнул тот, кто вломился первым. – Да-да! Ты! Тебя спрашивают!
* * *
С лицом, выражающим вселенскую скорбь, Василий обернулся. Медленно, как бы нехотя, поставил свой "чемоданчик" на ближайший пустующий столик и обратился к нахалу.
– Чего вам, сеньор? Ищете неприятностей? – стараясь спокойно говорить, спросил Василий, но ствол автомата, направил точно на предводителя. Но избранный тон, по-видимому, был ошибкой. Почувствовав слабину, вошедшие злобно заухмылялись и попытались приблизиться.
– А вот вам, сеньоры, я бы советовал стоять там, где стоите! – тем же спокойным тоном сказал Василий. И этот тон, вкупе с заявлением, сыграл свою роль. Нападающие смутились и не рискнули переть вперёд до разрешения ситуации. А "разрешать", как видно, они доверили вожаку.
– А то что? – тем не менее вызывающе спросил заводила.
– Вы не ответили на вопрос, сеньор. – проигнорировав вызов, также спокойно стал гнуть свою линию Василий, краем глаза наблюдая, как и Паола, и Натин медленно отодвигаются в стороны, чтобы во-первых, иметь свободу манёвра, а во-вторых, чтобы сзади, внезапно кто-то особо резвый и смелый, не оказался.
Сам Василий, шагнув вперёд от прилавка забегаловки, оказался далековато от хозяина, чтобы тот его достал чем-то тяжёлым. Впрочем, защита выдержала бы и удар кувалдой… но лучше исключить вообще какие-либо варианты нападения сзади. Ведь если с ног собьют, – тоже нехорошо.
Но не это сейчас терзало волком его нутро.
А то, что второй раз за день, похоже, придётся кого-то убить. Да ещё на глазах очень многих.
Короче о дипломатической миссии пора забыть. И думать как выбраться с наименьшими потерями для будущего.
Вот прямо так – "для будущего". А то, что его вот-вот вывернет наизнанку от новых убийств – это как бы уже на втором месте. Или на первом?
Василия изрядно мутило. И видя его состояние, вожак попробовал надавить.
– Там стоит лошадь, принадлежащая сеньору Карлосу Марии Нуньесу.
Сказано было откровенно прокурорским тоном.
– А кто этот Карлос Мария Нуньес? Случаем не бандит с большой дороги? – Потеряв терпение и почти сорвавшись выпалил Василий. И эта резкая смена тона ещё больше выбила из колеи нападавших.
Нахал не успел сказать. Только рот открыл, как Василий злобно бросил ему в лицо.
– И если это тот шакал, что пытался нас ограбить, то я тебя огорчу: сейчас он, в миле отсюда, на дороге мух кормит! А если тебе есть до него дело, то могу поспособствовать и отправить тебя в ад вслед за ним!
Монолог вышел длинный. И чем дальше говорил Василий, тем больше распалялся.
– Ну? Шакальё! Что надо?!!
Нападавшие явно растерялись от такого напора. Да и неадекватность поведения этого полуслепого сеньора изрядно их нервировала.
Но и самого Василия, вся эта ситуация довела почти до истерики. Тем более, что перед глазами мельтешила та дорога, усеянная трупами бандитов. Тех, что он убил собственными руками.
– А ну проваливайте к дьяволу отсюда!!! – заорал Василий.
Стоящий на столе чемоданчик распался надвое.
"О не-ет!!!" – подумал Василий, наблюдая как половинка чемодана, которую он перед этим наполнил гильзами отлетает в сторону и шлёпается на столешницу. Вылетевшая же из коробки часть гильз резво и звонко раскатывается по столу.
Но о гильзах уже было думать поздно. Уже тогда, когда нажимал кнопку.
Дальше всё слилось в единое движение. Он вскидывает автомат, и нажимает на спусковой крючок. Нападавшие, увидев в руках "доктора" что-то крайне необычное, но очень похожее на оружие, уже чисто с испугу начинают палить в Василия.
В последний момент Василий таки чуть приподнимает ствол, и вместо того, чтобы скосить нападавших, очередь из автомата разносит потолок забегаловки. На доблестных идальго сыпется извёстка, куски дранки и штукатурки. Но это им не мешает разрядить из своих револьверов в неподвижно стоящую цель все свои патроны.
