— И чем же?
— Видишь ли… Помнишь старинный символ — змея, кусающая свой хвост? У нас и у них получается то же самое. Сначала дуггуры обнаружили на Земле аггриан. По причине совсем чуждого ментального излучения. Три миллиарда людей ничем особенным для них не выделялись, а два десятка посторонних — сразу учуяли. На Юрия они вышли. Это, наверное, была первая попытка контакта с инопланетным разумом. Силовым путем не получилось — стали осторожнее. Выжидали, наблюдали. Спешить ведь некуда. «Для вас века, для нас единый миг», как писал господин Блок. Но занимал этот феномен их невероятно. Долго ли, коротко — до Валгаллы-Таорэры добрались. Что ты удивляешься? Вы втроем сумели, подручными средствами, а тут вся мощь древней цивилизации. Шли по следу. Они ж такие: возьмутся — не отступят, невзирая на смысл деятельности и неограниченные потери.
Ты на другое обрати внимание — сначала они туда проникли. До того, как на Земле активную работу начали. Обнаружили покинутую аггрианскую станцию и немедленно начали ее эвакуировать. Грабить, попросту. Ничего, кроме контейнеров с эмбрионами, их не интересовало. Местное население, они же кванги, — действительно воспринимались в качестве пищи для «рабочих». Ничего личного. Тут на них напали вы. Да-да, именно в таком порядке! То есть последнее сражение было для них первым! Там они и зафиксировали ваши мыслеформы и характеристики. Ты понял?
— Чего не понять? Все остальное — ретроспектива? — с неподходящей моменту веселостью спросил Шульгин. Он блаженствовал, вытянувшись на траве и положив ноги на камень, выше головы.
— Совершенно верно. Техника работы с «боковым временем» у них отлажена. Система отслеживания нужных волновых характеристик в бесконечном массиве «паразитных» — тоже. Тебя они нашли в тридцать восьмом, светился очень ярко. Снова тебя, Андрея, Ирину, Сильвию — в две тысячи пятом. Факт наличия одинаковых излучений одновременно в двух параллелях их удивил, но не слишком. Отнесли к разряду эпифеноменов, свойственных новому для них миру. Они ведь такие — сначала действие, размышления потом.
— Ну, точно, как мы, — усмехнулся Шульгин.
— Вполне возможно, на этом базисе вы и пересеклись. Но я продолжу. Кроме вас, они обнаружили и Лихарева с Дайяной. Мозги аггриан, лишенных задатков Держателей, сопротивляться агрессии не смогли. Вот с их помощью, используя их знания и опыт, они решили подчинить себе Землю, пообещав Дайяне пост наместницы.
В ходе операции они потерпели очередную неудачу, для них непонятную и очень тяжелую. Несовпадение логик, что поделаешь! Попытка реванша в Барселоне тоже провалилась. Тогда они нашли гениальный, по их мнению, ход. Отследили ваше перемещение сюда — для них это, оказывается, несложно. Я когда-то говорил Агранову, что любой человек может из третьего измерения видеть двухмерную карту мира. Но лишь некоторые — трехмерную из четвертого. Эти — умеют. Лучше нас. Лучше Замка. Так что от них вы никуда не делись. В реальной жизни, чтобы потеряться, достаточно перебраться из Москвы в Тюмень, никому об этом не сказав. А если на карте переставить флажок с одной точки на другую?
— Да все понятно, не распотякивай…
Удолин обиженно поджал губы. Он не любил, когда прерывали высокий полет его мысли.
— На этом и все. Они нашли вас, и дагоны тут совершенно ни при чем. Точнее, при чем, поскольку вы к дагонам сами явились, весьма облегчив дуггурам задачу. Создали удачные обстоятельства, чтобы взять вас голыми руками.
«А кто нас к дуггурам послал?» — хотел спросить Шульгин, но промолчал. Ни к чему обострять…
— В бой с вами они больше вступать не хотели. Разобрались, насколько сумели, придумали безупречный план. И он бы наверняка осуществился, уже осуществлялся, если бы не ваш покорный слуга! — Удолин приложил ладонь к груди, слегка поклонился.
— Да кто же спорит, Константин? Куда б мы без тебя? Для чего и пригласили! — со всем пиететом раскланялся и Шульгин, после чего добавил чуть язвительно: — А то бы так и сидел ты в клетке у Агранова…
— Спасибо, — ответил профессор, чуть позже, чем нужно, сообразив, что комплимент услышал довольно сомнительный. — Замысел у них был прост и почти гениален. Вы сами пришли к ним в руки. Они бы вас повязали и занялись натурными экспериментами… До окончательного результата.
— В смысле?
— Либо вы перед ними выложились, либо они вас отпрепарировали и сдали в кунсткамеру.
— А теперь?
— Теперь все будет наоборот. Экспериментами займемся мы. Слушай! — прервал он свою страстную речь.
Шульгин услышал и подскочил, держа у плеча стволом вверх свой последний довод.
На поляну довольно бодрым галопом выскочила плотная конная группа. Впереди скакал Новиков. Еще три лошади были подседланы, как положено, но без всадников. Две несли на спинах вьюки с припасами и оружием. Роботы бежали по сторонам с той же скоростью, придерживаясь за путлища[109] стремян заводных[110] коней. Не потому, что нуждались в их помощи, совсем наоборот. Как это в армии называется — «служба замыкания», чтобы никто не потерялся и не разбежался.
— Прошу, Александр, — несколько напыщенно произнес Удолин. — Заяц трепаться не любит…
— Да уж…
Андрей вроде бы лихо спрыгнул с седла, но едва устоял на твердой земле, ноги подогнулись. Ругнулся коротко, подобрался, неожиданно пылко обнял Шульгина за плечи.
— Вашу мать, сколько ж это продолжаться будет? Я вам Д'Артаньян, шесть часов задницу о седло бить? — хрипло выговорил он.
— Садись, отдохни, — поддержал его под руку Сашка. Он представлял, что значит шесть часов скакать переменным аллюром, не переходя на шаг. Короткие остановки: размять ноги, напоить и накормить коней, перекурить — и снова вперед!
— Ты откуда здесь?
— Вопросики… Константин под утро вызвал. А ты не знаешь? Я и рванул. Обещали через час самоходом вернуться, а оказывается — «лошадей к подъезду», — с обидой произнес Новиков.
— Лариса с вами? — Интонации друга Сашка пропустил мимо ушей.
— Куда ей деться? Такого наплела…
— Ох, дед, — от всего сердца обратился Шульгин к Удолину. — Что ж ты с людьми делаешь?
— Не люблю вселять ненужные надежды. Нам с тобой после всего снова по астралам шляться? Благополучный исход не гарантирован. Вот не доехал бы Андрей, тогда уж сами как-нибудь. А скажи я, что он на подходе, да с поддержкой — настроя могло и не хватить, — ответил профессор, от души прикладываясь к фляжке. Экономить больше не надо было. — Человек должен полагаться только на себя, тогда он достигает вершин своих способностей…
