Другие люди, наоборот, до такой степени захвачены процессом массовой коммуникации, что порой звук человеческого голоса вызывает у них отвращение, хотя сами они никогда не признаются в этом. Их лица смеются, но душа плачет, и они так боятся одиночества, что ищут любого предлога, только бы не оставаться наедине с самим собой.
Получается, что и те, и другие, показывают они это или нет, одиноки, ужасающе одиноки среди других таких же одиноких людей. Наверное, это и есть единственно возможный в наши дни способ общения – разделять с кем-то одиночество…
Средства заслонили собой цель, а мы даже не заметили этого. При всем изобилии средств общения нет самого общения.
Возможно, мы позабыли одну простую истину: чтобы общаться, нужно иметь что-то, что мы хотим сообщить или чем хотим поделиться. Одинокому, а тем более пустому человеку сказать нечего. Поэтому в наш век людных залов и болтливых газет никто никому ничего толком не передает. Царит культ обилия слов – чем их больше, тем лучше! – но слова эти ничего не значат. А можно ли представить себе дерево со множеством листьев и при этом без ветвей и ствола?
Столько усилий и забот, столько исследований, столько новейших технологий – и всё ради появления новых средств общения. Но это лишь средства, средства без цели. У человека почти не осталось времени, чтобы развивать свое «Я», то единственное в нем, что способно выражать себя и разумно пользоваться этими средствами. Современный человек совершенно себя не знает. Его мировосприятие так ущербно, что, как мы уже говорили, он стал бояться самого себя. Он больше не желает оставаться наедине с собой, со своими мечтами. Больше того, он даже не осмеливается мечтать. Но что же тогда он может передать кому-то, чем может поделиться?
Чересчур много или чересчур мало общения – не подумайте, что мне важно обратить ваше внимание именно на это. Сегодня я увидела одинокого человека, который не может найти себя самого. Он блуждает по лабиринтам собственной души, с неуверенностью слепца нащупывая неведомый путь.
Не так давно мне помог Сенека – помог перестать чувствовать себя одинокой. И ради тех, кто остается одиноким среди людей, ради многих страдающих от того же недуга, что и человек, которого я увидела сегодня, мне хочется перефразировать этого римского философа и сказать: ты, ощущающий себя брошенным и непонятым, считай, что я пишу эти слова для тебя – и не только пишу, но и произношу, стоя рядом с тобой. Я хочу, чтобы ты почувствовал, что у меня есть мечты и великий Идеал, называемый Акрополем, которыми я могу поделиться с тобой.
… болезнь, которая называется «одиночество в кругу друзей»
Сегодня я увидела болезнь, которая называется «одиночество в кругу друзей»…
Я увидела множество собравшихся вместе мужчин и женщин; они разговаривали и смеялись, отмечая какое-то событие, спорили, что-то вспоминали, строили планы. Какое ощущение долгожданной встречи! Какая глубокая, казалось бы, потребность побыть в обществе друг друга! Подобные картины мы видим повсюду: на улице, в общественном транспорте, в кино, в барах, дома. Человека очень редко можно встретить одного… Но вдруг именно сейчас, наблюдая за этой компанией, я увидела, что на самом деле мы все одиноки.
Я видела смеющиеся лица, но, как только ослабевало это странное мышечное напряжение, они принимали серьезное, даже печальное и скорбное выражение. А когда соответствующие мышцы вновь растягивали лицо в гримасу публичной улыбки, оно вновь исчезало.
Издалека глаза людей казались живыми, но как же трудно заглянуть человеку в глаза! Почти никто не смотрит прямо, почти все прячут взгляд, как будто в глазах скрыта какая-то тайна и ее никому нельзя открывать. Я думаю, что эта тайна – одиночество, которого никто не хочет показывать, а прямой взгляд сразу бы его выдал.
Я видела, как энергичны и деловиты все внешне – бегают туда-сюда, встают, садятся, приходят, уходят… Но когда за ними никто не наблюдает, эти роботы с механическими движениями расслабляются, растекаясь по стулу, креслу или кровати, которым отдают свою усталость, даже не телесную, а более глубокую.
Я видела, как все громко разговаривают, активно жестикулируя и выражая свои мысли свободно и высокопарно, как будто они весьма уверены в себе. Но потом, в одиночестве, когда нет надобности притворяться, голоса становятся невнятными и замолкают совсем, жесты теряют четкость, уверенность исчезает… В кругу близких говорят мало или не говорят вовсе, зато много брюзжат.
Я увидела, как люди гордятся количеством своих друзей, перечисляют их имена, будто чем длиннее список, тем крепче дружба. Но еще я увидела, что никто не умеет быть другом самому себе, что мало кто знает себя и умеет сосуществовать со своим «Я», с его мечтами и планами. Боясь внешнего одиночества, которое помогает развивать внутреннюю жизнь, люди создают условия для другой болезни – внутреннего одиночества, «одиночества в кругу друзей». Из-за этого мы становимся чужими самим себе, а дружеское общение превращается не более чем в грустный фарс, предназначенный для того, чтобы скрыть боль утраты наилучшего друга – собственного сознания.
Сегодня я увидела нехватку подлинного.
Я уже не раз обращалась к этой проблеме, ведь у нее много граней. Но сейчас она предстала предо мной со всей остротой.
Нет, меня не посещало небесное или мистическое видение, я не погружалась в глубокую медитацию. Я просто ходила по улицам, разговаривала с людьми, жила день за днем…
В чем же проявляется нехватка подлинного, естественного, настоящего? Думаю, я не очень ошибусь, если скажу, что она заметна во всех сферах жизни.
Начать можно с самого простого и очевидного – с нашего собственного тела. Каждому нравится быть чистым, опрятным, хорошо одетым и вообще радовать глаз. Но современная мода на «протест» и «самовыражение» навязывает совсем иное. Сегодня ежедневная гигиена, похоже, сводится к тому, чтобы еще сильнее испачкать уже довольно потрепанные (и у парней и у девушек) брюки, чтобы еще немного взлохматить длинные (и у парней и у девушек) волосы и тщательнее обозначить темные круги вокруг глаз – символ «изгоев общества».
Каждому нравится есть и спать в определенное время и столько, сколько нужно. Мы не говорим сейчас о тех по-настоящему несчастных, которым нечего есть, или о тех, кто использует время отдыха, чтобы еще немного поработать. Но что до остальных, то мы вновь сталкиваемся с чем-то неестественным: кто-то жует бутерброд на улице, держа в другой руке бутылку пива, и считает это признаком «крутизны», кто-то растрачивает ночные ча сы на сигареты и наркотики, на дебоши и порнографию, на глупости и злодеяния.
