знаком с ней, что такие встречи чреваты. А то жалко девку, красивая, все при ней. Можешь ей про мою историю рассказать в качестве примера…
— Альфредо не цыган, — рассмеялся я. — Хотя да, только сейчас задумался, что сильно похож. На самом деле он итальянец, докторскую у нас в МГУ пишет.
— Как итальянец? — остановилась, опешив, Лина.
— Ну, как? Альфредо Моретти, итальянский гражданин. Мы с ним в ГДР на конференции познакомились, вот он и прикатил в МГУ докторскую писать.
— Мать моя женщина! — потрясённо проговорила она. Мы уже вошли в подъезд, я пошёл пешком по лестнице, а Лина с крайне озадаченным видом нажала кнопку вызова лифта на автомате.
* * *
Москва. Дом Ивлевых.
Лина стояла у лифта и потерянно смотрела Пашке вслед.
Это что же получается, я итальянца отшила? — в ужасе думала она. — Будущего доктора каких-то наук? Да даже неважно, каких, они все хорошо живут! Вот же дура!.. Хотя и он дурак, ну что ему стоило сказать, что он не цыган?
* * *
Москва. Институт археологии.
Иван то и дело поглядывал на часы, его переполняли эмоции, хотелось срочно что-то предпринять, а надо было досидеть до конца рабочего дня. Воспалённая фантазия рисовала перед глазами счастливую Ксюшу в обнимку с высоким крепким кавказцем.
Иван метался как загнанный зверь между отделом и лестницей, где все курили, и, в конце концов, не выдержав, отпросился с работы и помчался домой. Первая мысль была посоветоваться с мамой, но представив себе, что скажет мама, если узнает, что Ксюшу видели с грузином, он тут же её отмёл. Даже если потом удастся Ксюшу у кавказца отбить, мать ее за такое живьем съест… С кем бы посоветоваться, что же делать? Пашка! Он всегда умные советы дает!
* * *
Галия занята была с детьми, меня вышли встречать Загит и пёс. Вручил тестю толстый свёрток с какими-то презентами от «Красного богатыря» и он отнёс его на кухню. Ирина Леонидовна вышла поздороваться с одним из малышей на руках, держа его столбиком.
— Это кто у нас, — посмотрел я на затылок, — Русик. Покушал, маленький? — сын в ответ мне громко отрыгнул, мы все покатились со смеху.
— Глас из глубины души, — прокомментировал, улыбаясь, Загит.
Вскоре вышла Галия с Андрюшкой, вручила его дедушке и усадила меня ужинать. Пока ел, она распаковала презент от «Красного богатыря» и буднично раскладывала банки с отечественными и импортными консервами. Что-то в шкаф, что-то в холодильник.
— Кальмары, язык… О, а это что такое? — удивлённо разглядывала она большую металлическую банку. — Перец фаршированный… Попробуем?
— Давай, — кивнул я. — Глобус, венгерские. Должно быть вкусно.
Загит с интересом наблюдал за дочерью.
— Папка твой стол заказов какой-то ограбил, — сказал он Андрюшке.
Хотел пошутить по этому поводу, но не успел, в дверь позвонили. Галия метнулась открывать, пока я из-за стола вылезал. В квартиру влетел, как ошпаренный, Иван Алдонин и, протиснувшись мимо матери, уставился на меня.
— Выйди на минутку, поговорить надо, Паш! — попросил он.
— Вань, а что ты так рано? — забеспокоилась Ирина Леонидовна. — Что-то случилось? С командировкой опять проблемы? Снова не те билеты прислали?
— Ничего плохого с командировкой. Всё хорошо, мам, — ответил Иван с таким видом, как будто война началась.
Поспешил выйти к нему, чтобы не нагнетал мне тут обстановку. Ирине Леонидовне глазами показал: не волнуйтесь, сейчас во всём разберёмся.
— Ты чего? — спросил я его, прикрыв за собой дверь.
— Пойдём ко мне, — покосившись на мою дверь, за которой наверняка уже грела уши его мать, открыл он квартиру и пригласил меня жестом. Зашли, он плотно прикрыл дверь и повернулся ко мне:
— Я Ксюшу дома застать не смог. А завтра уже уезжать…
— Понятно, — сказал я, а сам с тоской подумал, что на кой мне это все? Только хотел поработать хоть немного, да и учёбу совсем забросил с этой автобазой. Статья про Бухару не закончена. Ещё и доклад на конференцию нужно подготовить, хорошо, хоть не так срочно. Я уж про записки для Межуева не говорю, завтра кровь из носу надо в спецхран попасть, заодно и про Бухару материалы попробую найти. И из КГБ, нюхом чую, вот-вот позвонят, потребуют новую какую-то лекцию прочитать. Ну не до любовных мне твоих страданий, дружище!
— Друг видел её вчера с каким-то грузином! Она не шутила, что порвала со мной. Поздно ей ласковые письма из Болгарии писать… Что мне делать? — вывел меня из раздумий Иван.
— Слушай, а что ты хотел? Девушка жила с тобой? Жила. Замуж хотела, семью, детей. А ты что? Работой прикрылся…
— Ну, ты же сам понимаешь, командировка, Болгария, ну нельзя было отказываться. Сам же говорил, надо ехать.
— Слушай, я всё понимаю, что так оно и есть. Но ты же, блин, археолог, специфику своей работы знаешь, ты на кой тянул с предложением и свадьбой? Что, у тебя сомнения были, что тебя скоро в новую длительную командировку дернут?
— Мама говорила, что не нужно спешить. Мол, в прошлый раз поспешил, а потом развод. Нужно узнать друг друга получше…
— Если чувствуешь, что женщина твоя, то нечего тянуть, пока не передумала, или не увели. Ты вот Галию спроси, сколько прошло после нашего знакомства, перед тем как она предложение от меня получила? Ты же и Ксюшу постарайся понять. Ей уже под тридцать. Сидела себе тихо после предыдущего брака, отчаялась уже, что нормального мужика можно найти, а тут ты. Она и вдохновилась, ожила. А подруги ей, небось говорят — твой последний шанс жениться и детей завести, а то годы идут, время неумолимо. У одноклассниц дети уже в школу пошли, а она всё предложения от тебя ждёт-ждёт, никак не дождётся. Ты меня извини за прямоту, но правильно она от тебя ушла.
