Как же тяжело свернуть с проторенного пути колесницу истории. Каких усилий стоит мне выдрать ее колеса из глубокой колеи, как только дело заходит о каком-то глобальном вопросе. Какой, к черту, эффект бабочки в геополитике! Расстановка сил никогда не меняется без великих потрясений или многолетней кропотливой работы. Как во внутренних вопросах, так и во внешних.
Британской империи все так же было выгодно и безопасно держать слабыми континентальные державы в Европе. Все так же тщательно она следила за усилением любой из них, все так же плела козни у них за спиной и вставляла палки в колеса, все так же стремилась столкнуть лбами целые империи. По-прежнему кормили Россию крестьяне, давая львиную долю дохода казне, все так же сильны были позиции дворян и слабы промышленники. Однако история знала немало примеров, когда стальной волей правительства, оплачивая ошибки большой кровью и целыми морями слез простого народа, ход истории удавалось кардинально переменить. О бескровных разворотах истории мне, к сожалению, ничего известно не было.
Как просто мне виделось мое правление вначале! Я приказываю, а мне радостно рукоплещут и с улыбкой бегут исполнять. Но, к сожалению, не бегут, тем более радостно. Жизнь внесла свои коррективы. Управление огромной империей и многими миллионами подданных не так сильно отличалось от управления небольшой фирмой, как я себе воображал. Так же нужно было добиваться личной заинтересованности исполнителя, чтобы тот вложил в работу всю душу, по-прежнему приходилось уговаривать, наталкивать на мысли и идеи, чтобы принимались как свои. Конечно, можно и приказать — все в совершенной точности исполнят, боясь проявить инициативу даже там, где она совершенно необходима. Послушные и ревностно-угодливые болваны-исполнители порой вреднее открытых врагов.
Я с отвращением взглянул на гору неразобранной корреспонденции на столе, недобрым словом помянув свое желание вникать в детали. Кавказская война, крестьянские волнения в Костромской губернии, жалоба на Дена от курского чиновничества и дворянства с сотнями подписей, рапорт Муравьева о волнениях в Польше и Привисленском крае, бои в Туркестане, письмо Советова… Я вздохнул и, стряхивая усталость, принялся за работу.
В мае 1864 года Александр Васильевич Советов, выдающийся русский ученый-агроном, был посвящен в тайну моего дневника. Одновременно с этим он заимел громадное количество всевозможной сельскохозяйственной литературы и получил от меня очень сложное и расплывчатое, но без преувеличения одно из важнейших для нынешней России задание. Я потребовал от него в рекордные сроки приготовиться к приему русских переселенцев на Северном Кавказе и в Казахстане. Вернее, как приготовиться? Выработать максимально правильную модель ведения хозяйства с учетом местных условий и уже по-новому подготовить агрономов для прибывающих крестьян.
Понимая, как трудно менять что-либо «сверху» в аграрно перенаселенной и консервативной общине европейской части Российской империи, я не терял надежду улучшить ситуацию в новых землях. Я наделил Александра Васильевича весьма широкими полномочиями, снабдил деньгами, оторвав те с кровью от сердца, и отправил готовить материалы и набирать агрономов для будущей Сельскохозяйственной академии. Обойдясь без гипноизлучателя, я сумел заставить Советова проникнуться важностью миссии, добавив напоследок, что жду результата как можно быстрее. Правда, скорее всего, здорово переборщил с угрозами в случае неисполнения поручения.
Советов после недельного затворничества и изучения бумаг запросил у меня дополнительной литературы и через три дня вихрем умчался в сторону казахской степи. Мои красивые обороты «не сносить головы», «в Сибирь по этапу», «пасти белых медведей» и особенно мне понравившийся «это будет первой экспедицией к Северному полюсу» придали этому степенному человеку небывалую энергию и… наглость. Видимо решив, что ему действительно не сносить головы в случае провала задания, он набрал полсотни уже опытных агрономов и две сотни желторотых выпускников, многие из которых еще были недоучены. На этом Александр Васильевич, под ногами которого просто горела земля, останавливаться не стал. Решив, что с России не убудет, а ему очень надо, он решительно мобилизировал еще и пару тысяч крестьянских семей в нескольких южных губерниях, о чем мне тут же не преминули пожаловаться. Хотя, вероятно, жаловались губернаторы не из-за крестьян (чего им их жалеть-то?), а из-за постоянных требований предоставить то или иное в самые короткие сроки.
Присылая мне отчет не реже раза в неделю, напрягая все доступные ему силы, Советов пинками, угрозами и матом завел свою неповоротливую машину. Пригнанные крестьяне засеяли земли и принялись обустраиваться на новых местах жительства, нанятая артель рабочих аврально строила академию для разместившихся в Оренбурге агрономов. Едва крестьяне перевели дух после строительства домов, им были нарезаны земли для лесопосадок и размечены места для озер. Нисколько не заботясь, как именно удастся насадить нескромного размера лесополосы и как будут выкопаны озера, Советов клятвенно пообещал тем, кто не справится, что в Сибирь он без них ни за что не уедет. Тихо роптавшие до этого агрономы взвыли дурными голосами, когда горящий энтузиазмом ученый освободился от обустройства крестьян и вплотную принялся за их учебу…
После недолгих раздумий Советовым был выбран самый размашистый, но вместе с тем и, наверное, единственно верный путь освоения целины Казахстана. Разработанный еще в сталинские времена проект предусматривал колоссальный объем работ — требовалось выкопать тысячи озер, насадить десятки тысяч квадратных километров леса. В теории будущая система обещала быть устойчивой и самодостаточной, то есть не требовать больших усилий на ее поддержание, а гидрография региона должна была поменяться таким образом, что поворачивать реки вспять становилось просто ненужным.
Прошедшей осенью ученый жаловался мне, что первый урожай на целине был настолько велик, что крестьяне не смогли им нормально распорядиться. Несмотря на все предупреждения о высочайшей урожайности целинных земель, немало зерна сгнило из-за отсутствия вовремя построенных амбаров. Тем не менее этой весной он уже переселил еще три тысячи семей из-за острой нехватки рабочих рук и явно не собирался останавливаться на достигнутом. Сетуя, что заставлять крестьян пахать как нужно и именно там, где нужно, придется вместе с казаками, он был преисполнен самых радужных надежд. Так, например, за зиму были построены училище для землемеров и школа для крестьянских детей. Едва только начав подготовку к освоению целины, Советов столкнулся с катастрофическим недостатком грамотных людей и поспешил принять соответствующие меры.
