– Теперь не будем спешить с выходом на англичанина – сказал ему Булай – Похоже противник затевает совсем не тот вариант встречи, который мы ему предлагаем. Наша слабость в том, что мы не знаем, как Хейли управляет этой бригадой. Наверняка у него есть только один связник, или старший бригады, через которого он это делает. Если мы выявим этого человека и сумеем взять под контроль их переговоры, тогда все станет яснее. Попробуйте поработать в этом направлении. Думаю, надо плотнее обставить Хейли в отеле. В номере мы ничего не увидим, но не исключено, что он встречается со связником где-то в коридорах. А для того, чтобы управление было гибким, у них должно быть постоянное время встреч, два-три раза в день. Надо усилить скрытое видеонаблюдение в помещениях отеля. Наверняка встречи происходят где-то там. Особенно внимательно проследите за контактами Хейли утром, возможно, во время шведского стола. И надо выявить короткие волны¸ на которых работает бригада. Очень может быть, что Хейли тоже пользуется рацией.
Еще через два дня «Марк» принес результаты своей работы. Оказалось, что связник живет в том же отеле и имеет паспорт гражданина Чехии. Он чех по национальности и выдает себя за коммерсанта. Каждый день они накоротке встречаются после завтрака в холле второго этажа и связник получает от Хейли записку с письменной инструкцией. Далее он выходит в одно из дрезденских интернет-кафе и оттуда связывается с электронными почтовыми ящиками, известными группе. Те, в свою очередь, читают также из интернет-кафе сообщения в установленное для этого время и высылают отчеты. Переписка ведется на условном языке, который непросто раскодировать. Рациями группа пользуется очень лаконично и только в период активной работы, так как эти волны запрещены для любителей и это грозит нездоровым интересом со стороны властей.
– Что ж, обзор над системой взаимодействия противника мы имеем. Расшифровка его переговоров требует дополнительного времени, а его у нас нет. Поэтому приступим ко второму раунду с тем, что есть – решил Булай – Начнем, помолясь.
В тот же вечер в номере Хейли раздался звонок.
– А я уж думал, вы струсили, Алекс – с заметной издевкой сказал тот в трубку – я жду Вас уже неделю.
– Прошу с пониманием отнестись к моей медлительности. Мы, немцы, не любим торопиться – последовал ответ – Зато я готов встретиться с Вами хоть сейчас.
– Вот и отлично – обрадовался англичанин – давайте встретимся вечером. Думаю, это будет подготовка к самому главному.
– Вы хотите сказать, что привезли для меня обнадеживающие новости?
– Именно так, дорогой Алекс, именно так.
Булай положил трубку и посмотрел на «Макса», который слушал разговор через параллельный аппарат.
– Собирайте силы, Иоганн. Наступает самое главное, самое веселое представление. Кстати, под каким предлогом Вы мобилизуете местную полицию в наших делах?
– Речь идет о разработке банды, занимающейся торговлей людьми. Соответствующие агентурные сообщения и другие оперативные документы я оформил.
– Что ж, похоже, Ваша легенда не так далеко ушла от истины.
* * *
Встреча вечером была предельно коротка. Они вступили в контакт в баре гостиницы «Пале рояль» и Хейли предложил основную часть беседы провести завтра утром на экскурсионном теплоходе «Саксония», который отходит от пристани в 10 утра. Туристический сезон уже закончился, теплоход будет пуст, и никто не помешает им совершить «самое главное» без посторонних лиц. «Самое главное» же в его представлении должно заключаться в том, что Алекс передаст ему обещанные материалы, а он Алексу – некий меморандум ложи, в котором будет выражено намерение следовать достигнутым устным договоренностям. Конечно, англичане не могут в документе изложить суть вопроса, это просто невозможно, но Алекс может исходить из того, что они будут соблюдать условия меморандума. Ведь в ином случае Алекс может запустить в действие те рычаги, о которых он говорил.
Данила слушал Хейли и чем чистосердечнее звучал его голос, тем меньше он ему верил. «Панама – думал он – Все с начала до конца большая английская панама. Ты задумал что-то другое, дружок. Ну, поживем, увидим» Договорились, что Алекс с телохранителем сядет на теплоход в Дрездене, а Хейли – на следующей его остановке. Он будет один. До того, как «Саксония» причалит к следующей пристани, они подпишут документы, обменяются ими и Хейли сойдет, чтобы отбыть на свою туманную родину. На этом их отношения прекратятся.
Булай возвращался на такси в Майсен в задумчивости. Перед посадкой в такси он хорошо проверился в Дрездене и «хвоста» за собой не выявил. Это говорило только об одном – у англичан уже есть хорошо разработанный план и они не хотят рисковать, выставляя за ним наружку. Ведь ее выявление заставит его предпринять дополнительные меры страховки, а то и вообще не выходить на встречу. В голове у Данилы прокручивалось сразу несколько версий завтрашней операции и он планировал обсудить их с «Марком», который должен был подъехать позже. Но в гостинице его ждала неожиданность.
– Херр Булай, Вас ожидают – сказал ему метрдотель и он увидел сидящего в холле Кулиша. Они обнялись и прошли в пивной бар, где была меньше вероятность подслушивания.
Кулиш сильно изменился. Он похудел, некогда пышные волосы были коротко пострижены, усы исчезли, а на носу сидели роговые очки со слабой оптикой. В целом с его внешностью произошли существенные изменения.
– Какая приятная неожиданность, Ник. Никак не ожидал Вас увидеть. Мы с Иоганном уже потерялись в догадках.
– Немудрено было потеряться, потому что я сам бегу по миру как кролик.
– Так что произошло?
– Произошло вот что. Под предлогом личных дел я взял недельный отпуск и полетел с супругой в Штаты. Мне не терпелось провернуть там одно дельце, которое, как мне казалось, должно выгореть. Вот в чем суть. Я через возможности своего агентства вышел на закрытый портал президентской охраны, которым пользуется и авиационное крыло, прикрепленное к ней. Короче говоря, я сумел высчитать по их разговорам, какая именно пара дежурила 11 сентября на подлете к Кэмп Девиду. Остальное дело техники. Мне удалось установить одного из двух дежуривших тогда пилотов и завести с ним заочное знакомство. Он оказался собирателем копий самолетов со всего мира, а это хороший предлог для общения. Вскоре я установил, что он еще и верующий парень, и это меня вдохновило на личный контакт. Я помчался в Вашингтон. Мы встретились, я подарил ему редкую копию МЕ-221, от чего он был счастлив. Тут мне повезло, я случайно раскопал ее в одной антикварной лавке. В разговоре я стал подводить дело к теме к 9/11. Он напрягся, от прямого разговора ушел, но все-таки дал понять, что сам «боинг» не сбивал, был вторым номером. В то же время, в его глазах просто читалось, что первый пилот и вправду, сбил гражданский самолет. Это была проблема для парня, Дан, совершенно точно. Она его угнетала. Он оказался сопричастным к страшному делу. Я решил взять быка за рога и сказал, что представляю организацию, которая выясняет правду и мне нужны его показания. При этом гарантировал, что никто не будет знать о его причастности к утечке. Ведь о том, что это случилось, в авиакрыле знала куча людей. Он очень колебался. Его просто ломало. Но все-таки я сумел довести его до кондиции. При этом особенно нажимал на его христианский долг. Короче говоря, мы договорились встретиться для интервью на следующий день в одном мексиканском баре. Он пришел, как договорились, но не успели мы заказать по коктейлю, как в бар вломился парень, похожий на наркомана и начал стрелять в меня из револьвера. Парень был явно не готов к большой крови, потому что боялся стрелять мне в голову. Его двадцать второй калибр так разнес бы мне мозги, что этот бар пришлось бы неделю отмывать. Он стрелял мне в грудь, а на мне был титановый жилет. У него были толстые свинцовые пули, но совсем не бронебойные. Хотя револьвер очень мощный и пули мой бронежилет все-таки пробили, только вошли неглубоко, застряли в мускулах. Дело кончилось тем, что я обрушил ему на голову столик, а потом вывернул руку и трахнул башкой о стенку. Стрелок отключился, а я помчался за Долли, чтобы успеть первым же рейсом улететь в Мехико, потому что времени у нас было в обрез. Правда ситуацию облегчало то, что люди «Марка» заранее выправили нам фальшивые американские паспорта и заблокировать наш вылет было не так просто. Вот и все. Теперь Долли сидит в Мехико, а я прилетел прямым рейсом до Франкфурта и примчался сюда. Надо закончить расчеты с этими негодяями. Теперь зови меня Дик. Если полностью – Ричард Хопкинс.
