Мысль о том, что уедь Камов по собственной доброй воле, он сначала взял бы деньги, которые обещал ему Сергей, приходилось отгонять.
Все же Сергей как-то привязался к старому шаману, несмотря на его выпивки и своеобразие. Даже волчью морду Сергей дано забыл.
Что же случилось со стариком?
Думать о плохом не хотелось…
* * *
Уходя от дома Камова, Сергей вспомнил о том, что сегодня пятница. А в пятницу на «Металлисте» ему обещали сделать оборудование для изготовления шариков. Точно! С бандитскими разборками он совсем забыл про это.
Чтобы дотащить заказанное до мастерской, пришлось искать ломовика: всего было восемь мест, и каждое весило килограмм сто. Ну, пятьдесят точно. На толстых кованых станинах, массивные. В точности советское качество — «сделано на века».
Отвлекать Кирилла от работы Сергей не стал, поэтому взялся перетаскивать оборудование в мастерскую лично. Свою ошибку в расчете собственных сил Сергей понял уже на третьем заходе, однако гордость не позволила просить о помощи, поэтому после окончания разгрузки — большая часть поместилась на том самом столе — он мог только упасть на кровать в комнатушке.
Спина ныла, как воспаленный зуб. Хотелось лежать, лежать, лежать…
Через пять минут Сергей встал и отправился разбираться с оборудованием. За тебя никто не сделает.
Итак… Это, с длинной ручкой — резак, для отхватывания от проволоки — кстати, вот она, метровый отрезок, — кусочков необходимого размера. Вот это, с точно такой же ручкой — пуансон, для штампования заготовок для шариков… Или нет? Или это резак?
Сергей перевел взгляд с одного приспособления на другое, с виду точно такое же, и обратно. Так, вот резак. А вот пуансон. Дальше.
Попробуем… Для начала разделаем проволоку на кусочки.
Как оказалось, отщипнуть даже сотню кусочков — задача с непривычки нелегкая. Сотню раз поднять и опустить тяжелую рукоять — после этого плечо просто заныло. Сергей из принципа сделал двести кусочков, после чего засыпал их в воронку пуансона и отправился перекурить.
* * *
— Эй, Длинный, — послышался громкий шепот от калитки. Сергей отбросил окурок и присмотрелся.
В калитке торчала физиономия «Промокашки» — того самого шкета, который пытался наняться к нему в мастерскую в самом начале.
Длинный, значит… Правильно сообразил тогда, что его не взял.
— Ты записку получил?
— Ну, получил, — лениво проговорил Сергея, левой рукой нашаривая ручку финки, заткнутой за пояс.
— Ответ?
Бац! Шкет шарахнулся: в столбе калитки дрожал впившийся нож.
— Ответ.
Пацан исподлобья взглянул на Сергея:
— Ну погоди…
— Максим тоже грозился. Хочешь ему привет передать?
Шкет бессильно выматерился, выдернул финку и исчез.
Сергей прислонился к косяку. Роль крутого и жесткого убийцы давалась ему ой как нелегко.
Без нагана не выходить даже в туалет.
* * *
После разговора с «Промокашкой» Сергей отправился на рынок: у него кончилось масло для смазки револьвера, нужно было прикупить еще пару ножей — если каждый уголовник будет уносить с собой по одному, то не напасешься — и так, по мелочи.
Масло ему налили в забавный пузырек со стеклянной, плотно притертой пробкой. Сергей прикупил его у мальчишки, который торговал разложенной на ящике всякой всячиной: пустыми флакончиками, гильзами, пробками, поплавками, пустыми консервными банками… Там же Сергей нашел пузырек с завинчивающейся крышкой. Шарики, когда они будут сделаны, нужно в чем-то хранить.
Уже на выходе с рынка ему обожгла спину мысль о том, что в базарной толчее ему легко могли сунуть острую спицу в сердце и поди пойми, отчего вдруг упал молодой парень в джинсовом костюме. Нет человека — нет проблемы.
К счастью, бандитам эта идея в голову не пришла. Или они за ним не следили.
* * *
Тарахтела машинка-прокатка, превращая грубые кусочки проволоки в не менее грубые и черные шарики…
На пластине нагревателя шарики начинают светиться ярко-красным светом под пламенем горелки и тут же сбрасываются скребком в охлаждающую ванночку с водой… Ай, черт!
Узкая струйка пара куснула Сергея за палец. В следующий раз будешь внимательнее.
Он вынул шарики из ванночки и положил их на газету сушиться.
После просушки шарики опять отправились на прокатку.
После специальной шлифовальной машинки они посветлели, после двух зеркально отполированных пластин заблестели, а после окончательной доводки — засверкали, как кусочки солнышка.
Солнце к этому моменту уже клонилось к горизонту, пришлось включать настольную лампу под газетным абажуром, чтобы выбрать самые подходящие.
Сначала Сергей просеял шарики через две пластины грохота, тоже сделанные по-советски, из толстых гладких пластин стали, в которых были просверлены очень точные отверстия. Шарики, не прошедшие верхнее решето и проскочившие через нижнее, безжалостно браковались, как не соответствующие размерам.
Затем Вышинский достал большую лупу, купленную на том же базаре и начал перебирать шарики. Овальные, кособокие и имеющие каверны и выпуклости также браковались.
В итоге, после почти целого дня работы, у Сергея в пузырьке перекатывались от силы два десятка шариков. Для первого раза неплохо, но потом нужно будет придумать что-то для снижения брака.
— Добрый вечер!
Сергей обернулся, брови вздернулись вверх: на пороге стоял Слава. Из-за его спины выглядывала Катя.
— Привет, Слава! Здравствуй, Катя! А что вы здесь делаете? В рабочее-то время?
— Вот как советские буржуи увлекаются заколачиванием денег и эксплуатацией трудящихся, — засмеялся Слава, — даже на время не смотрят. Уже давно вечер!
— А мы, — Катя смотрела настороженно, как будто и вправду ожидала увидеть в мастерской прикованных цепями рабочих, охаживаемых кнутами, — пришли посмотреть… В смысле, Слава привел меня посмотреть… В смысле, тебе показать…
— Ух ты! — Слава увидел установки и выпал из реальности, — Это для чего?
— Шарики делать, — Сергей отвел взгляд от Кати буквально на мгновенье, но она уже улетучилась. Наверное, искать замученные тела.
— Здорово! — Слава был готов развинтить тут все и рассмотреть все детали, — И работает?
— Смотри! — Сергей протянул ему пузырек, в котором перекатывалась блестящая крупа шариков.
— Здорово… Да ты посмотри, что мне сделали.
Спохватившийся Слава вынул из кармана сверток. Осторожно развернул тряпицу…
Ручки.
Вернее, пока еще корпуса. Вытянутые черные тела из полированного эбонита, сверху — блестящая медная пробка. Сергей осторожно открутил ее и извлек медную трубку.
