Ознакомительная версия.
— Да я уж натрогался, брат Великий Бенин, покуда здесь загорал. Так что воздержусь.
— Представь, сколько братьев нам бы пришлось положить, если бы брать эту цитадель приступом. Ведь у нас даже нет пушек, брат Герман Миннак...
— Не мучайся, брат Великий Бенин, потом научишься выговаривать эту фамилию. Говори дальше.
— И вот, имея такие преимущества, они ушли. Ну не слабаки ли? Мы тут даже обнаружили бронированные машины. Теперь они будут наши, брат Герман. Представляешь?
— Нет, брат Бенин.
— Они оставили живыми вас. Да и вообще всех заключенных (ну да не о них речь). А ведь мы шли вас освобождать, правильно?
— Ну да.
— Если бы они вас ликвидировали, то лишили бы наш штурм смысла.
— Наверное, — согласился Герман Минаков, ибо действительно оценил ситуацию с точки зрения войны.
— И вот они ушли, брат Герман, а наши силы удесятерились.
— Не понял, брат Бенин. Вы освободили восемь тысяч негров... Извини, афроамериканцев?
— Не извиняйся, брат. Именно последнее слово теперь отменяется. Мы снова возвращаем в употребление слово “негр”. Но теперь мы будет так называться с высоко поднятой головой, — пояснил Великий Бенин. — И конечно, мы не освободили восемь тысяч негров. Среди местных заключенных наших было только две трети, а это тысяча двести человек. Но ведь все это солдаты бывшей армии США, правильно? Они умеют сражаться.
— Да, — кивнул Минаков, про себя вспоминая, имеется ли в американском военном законодательстве статья, озаглавленная “Дезертирство”.
— А главное, мы освободили вас, брат Герман. Уж вы-то точно умеете сражаться. Мы знаем. И неужели наши силы не возросли вдесятеро? Ведь вы же присоединитесь к нам?
— В смысле?
— Но ведь ваш отряд — настоящие легендарные герои. Шаманы войны. Вы ведь бились за свободу и жизнь наших братьев прямо в сердце исторической родины всех негров. Правильно?
— Ах, это.
— Не скромничай, брат Герман. Не скромничай. Мы знаем ваши подвиги. И слышали о пытках, которым вас подвергали белые палачи здесь. Думаю, вы не выдали им никаких секретов, правильно?
“Я тоже надеюсь”, — согласился Герман, но не высказал фразы вслух.
Удар по окрестностям
Все-таки ему повезло, он так и не обнаружил пятилетнего сына. Это бы однозначно переполнило чашу.
Сын лежал под умывальником в кухне. Прячась, он забился туда, за трубную развилку. Забился так, что его не сумели сразу выдернуть наружу. И тогда просто несколько раз ткнули туда хранящимся рядом кухонным ножом. Самым большим из набора. Камера в те минуты задействовалась в других, более пикантных зарисовочках, так что зафиксировать совершенное походя убийство не получилось
Родственники
— Ну что, герои борьбы за освобождение негров, готовы сражаться за новых хозяев? — спросил свой бывших отряд лейтенант Минаков.
— Слава богу, Герман Всеволодович, местные братья не ведают о наших настоящих подвигах, — отозвался Кисленко.
— Тише ты, дурак, — цыкнул на него Кошкарев. — Не дай божок, узнают ненароком.
— Он прав, ты бы помолчал, Захар, — подтвердил Минаков почти шепотом. — Верят они, что мы там с самого начала бились только с североамериканским империализмом, ну и пусть верят. Правильно? Так все-таки, как насчет дальнейшей службы? Нам предлагают поучаствовать в развале Америки.
— Они считают, что это не развал, а начало новой жизни, командир, — прокомментировал техник Кошкарев.
— Все так поначалу считают, Феликс Маркович, — глубокомысленно констатировал Герман.
— Процесс создания нового свободного государства на основе части большой, неправильно сделанной империи, — продлил мысль Кошкарев.
— И к тому же этнически чистой, да?
— Не совсем так, Герман Всеволодович. В новых Свободных Штатах Америки можно будет запросто проживать лицам, имеющим мексиканские корни.
— Еще бы нет, — развеселился Кисленко. — Как же их выселить? Мало того что они вместе делают эту самую революцию, так еще “латиносов” здесь видимо-невидимо. Совсем не то, что белых. А вы как думаете, товарищ лейтенант, передерутся они между собой или как? Ведь некоторые хотят основать не новые США, а САШЧ — Свободные Американские Штаты Черных, правильно?
— Ну, я не футуролог, Захар Осипович. Если передерутся в ближайшее время, то обеим этим расам конец. В смысле, в их войне с Севером.
— Думаете, белые их все-таки замочат?
— А ты сам как думаешь?
— Пока я соглашаюсь с нашими новыми братьями, — хмыкнул Кисленко — У местных белых действительно отсутствует воля к жизни. Сдаются, бросают территорию и добро за так.
— А мне кажется, все просто еще не развернулось на полную катушку, — высказался Миша Гитуляр. — Американцы слишком рассеяли свою армию. Им пора бросать Африку и кидать войска сюда.
— Ты за них сильно переживаешь, Миша? — поинтересовался Кошкарев — Может, еще поможешь им?
— И опять же, по этой же теме, но с другого конца. — перебил Минаков. — Я уже сказал, нам предлагают присоединиться к нашим, так сказать, “братьям” в их борьбе с засильем бледнолицых. Что будем делать?
— А у нас есть альтернатива, командир? — спросил Кисленко уже без всяких улыбочек.
— Прямо брат Великий Бенин ничего мне не говорил, но, по-моему, несложно прикинуть возможности. Мы, конечно, люди русские и вроде здесь абсолютно ни при чем, однако мы ведь все несколько бледнолицые, так? Вот и делайте выводы. Как все знают, далеко не всех европейцев они просто так выпускают прочь. Не стоит плодить ряды врагов, как выразился один из их знаменитых братьев.
— К тому же, что нам там делать в северных штатах? Нас ведь снова упекут в тюрягу, — выдал свой комментарий бывший отрядный компьютерщик Гитуляр.
— Вот именно, для прерванной процедуры дознания, — кивнул Минаков.
— Правильная мысль, — согласились остальные.
— И значит? — снова уточнил Герман.
— Ну, воевать — не воевать, там видно будет, — предложил Кошкарев. — Зато нас снабдят оружием, а это уже кое-что, верно?
И вопрос был решен единогласно. Похоже, за время нахождения в тюрьме все солдаты отряда стали ярыми приверженцами демократии.
Удар по окрестностям
— Ты чего вернулся? — спросил его вахтенный офицер Пег Идипус.
— Мои убыли к маме в Медфорд. С сегодняшними перекрытыми дорогами мне туда не добраться. И чего мне тут, дома, одному сидеть?
— Ну, жена в отъезде — это ж вообще-то...
— Не настроен, — вяло ответил коммандер Рекс Петтит и прошел к себе.
— Да, — обернулся он к вахтенному. — По пустякам меня не дергать. Считай, меня на корабле нет. Хочу кое-что обдумать насчет будущего похода.
Взаимное обращение подчиненных к начальнику и обратное на “ты” вовсе не считалось фамильярностью. Когда-то такое привилось в гражданских фирмах. Теперь демократический заряд девяностых годов прошлого века хоть и с превеликим опозданием, но докатился до армейско-флотской среды.
Подойдя к своей каюте, коммандер Рекс Петтит распечатал заблокированное личным кодом запорное устройство. Он вошел и сел на заправленную койку. Здесь он выпал из времени приблизительно на пять минут. Он все еще успешно блокировал ненужные мысли. Вообще-то можно было бы подняться, получить родимую “беретту” и, вернувшись сюда же, произвести полное и окончательное отключение мозга, стереть выплывающие изнутри картины увиденного. Но ведь такое можно было сделать и раньше — в процессе вождения машины. Хотя, вполне может случиться, с меньшей результативностью: фирма “Опель” наизобретала слишком много всяких предохраняющих от травматизма устройств. Было бы полным идиотизмом в течение часа-двух (вряд ли в нынешнем хаосе полиция явилась бы раньше) лежать в смятом автомобильном корпусе зажатым выпрыгнувшими отовсюду надувными спасательными подушками.
Итак, пятнадцатизарядная “беретта” имела явно повышенную надежность. Но разве для этого он прибыл на борт? Вот так валяться в коечке?
У него было очень много работы. Кстати, “беретту” все-таки тоже стоило получить. Она могла пригодиться. Да и повод имелся — в раскинутом вокруг городе было очень неспокойно.
Родственники
— По большому счету, я не думаю, что наш когдатошний штаб — Новый Центр Возрождения — был бы не сильно против нашего участия в этой заварушке, — рассуждал вслух Герман Минаков. — И уж понятно, что он бы поддержал выбор стороны. Ведь, по сути, уже в африканской компании мы сражались с Америкой, так? То, что действия случайным образом перенеслись сюда, в метрополию, усиливает позиции антиамериканских сил.
— Я даже предполагаю, что вся эта кутерьма произошла не без планирования Центра, — серьезно кивал отрядный компьютерщик Миша Гитуляр. — Вы не согласны?
Ознакомительная версия.
