которое я назвал минуту назад.
— Кирилл, да, — Геннадий Борисович важно кивнул. — Давай начнем с бега. Ребята, кто хочет с Кириллом наперегонки?
— Я! — с готовностью вскочил невысокий белобрысый пацан года на два меня помладше.
— Хорошо, Сережа, — сказал физрук. — Давайте начнем со стометровки.
Дорожка стадиона была выложена квадратными резиновыми плитами. Кое-где в стыках пробивалась травка. Мы остановились у широкой белой полосы с буквами СТАРТ, а физрук потопал дальше. Хм, а что метров — это оказывается не так уж и мало! Почему-то в школе эта дистанция казалась мне короче… Или там были тридцать?
— На старт, — прокричал физрук. — Внимание! Марш!
Я побежал вперёд, что было сил. Вот только Сережа обошел меня, как будто я так и остался стоять на месте. Ну, преувеличиваю, конечно, но он реально бежал настолько быстрее, что ежу было понятно, что я обогнать его у меня не получится.
— Сережа — тринадцать с половиной секунд, Кирилл — двадцать одна, — подытожил физрук и насмешливо посмотрел на меня. — Даже на бронзовый значок для девчонок не заработал.
Столпившиеся рядом пацаны и девчонки заржали. Довольно зло. Я пожал плечами. Ну, так-то я без него понимал, что моя физическая форма скорее отсутствует.
— Есть шанс, что твои таланты…ээээ, — физрук пошевелил бровями и посмотрел на меня.
— Кирилл, — подсказал я.
— Да, — покивал он. — Что твои таланты в чем-то другом. Как насчёт… — взгляд физрука упал на турник. — Как насчёт подтягивания?
Я снова пожал плечами.
— Давайте, ребята, каждый покажет, сколько раз он может подтянуться! — физрук устремился к турнику, приглашающе махая всем рукой. Хохот после моего поражения в беге привлек к нашей компании любителей физкультуры ещё и тех, кто гонял мяч.
Кто-то подтянулся десяток раз и ловко спрыгнул. По нему было видно, что он может и ещё десяток. Кто-то пять, кто-то семь, кто-то четыре. Потом очередь дошла до меня.
Я подпрыгнул, чтобы ухватиться за перекладину. Пальцы скользнули по мокрому уже от предыдущих подтягивающихся металлу, и я упал обратно на землю. Не удержал равновесие и растянулся в пыльной прогалине под турником. Все, разумеется, заржали.
Так, ладно. В общем-то, мне было пофиг на этих ребят и девчонок. Я сюда пришел с определенной целью — понять, что я в принципе могу. Осознать границы своей тренированности.
Я поднялся. Потер ладони о шорты. Подпрыгнул ещё раз.
Получилось удачнее — за перекладину я уцепился.
Я напряг мышцы, но получилось только чуть-чуть согнуть руки в локтях. Ну же, Кирилл! Даже я в свои сорок с хвостиком до сих пор могу подтянуться хотя бы раза три!
Ни фига. Слабых силенок Кирилла не хватило на то, чтобы поднять его подросшее тело, как я ни пытался.
Снова сорвался, но на этот раз хотя бы устоял на ногах.
Такое себе…
— Нда, молодой человек… — насмешливо проговорил физрук.
— Слабак! — сказал пацан лет десяти, который подтягивался передо мной. Семь раз подтянулся.
— Как сосиска болтался! — засмеялась крепкая девчонка с короткой стрижкой. Она тоже подтягивалась. Пять раз.
— Сосиска! — заржали все остальные.
Я смотрел на их лица. Двойственное было ощущение сейчас. Как будто разделившееся. Вот прямо сейчас я очень четко ощущал разницу между своей реакцией и реакцией Кирилла Крамского. У Кирилла полыхали уши и щеки. Он хотел спрятать взгляд, а ещё лучше — провалиться сквозь землю. А я разозлился. Но не из-за того, что этот пузатый хрен в спортивном костюм конкретно меня унизил. Сколько вообще на саму ситуацию. Пришел парень с желанием заняться спортом. По нему видно, что никакой он не спортсмен ни разу. Нафига было устраивать тут шоу и топтаться по его самооценке? И как он в принципе после этого должен идти спортом заниматься? Или я просто прибыл из слишком рафинированного двадцать первого века? Где все стали слишком нежными фиалками и снежинками?
Нет, нафиг. По самодовольной роже Говнадия Борисовича вижу, что ему нравится, что надо мной смеются. Он тоже смеялся. И отпустил пару едких комментариев насчёт изнеженности современной молодежи. Как этого козла вообще пустили работать с детьми?
Впрочем, не мое дело… Хорошо было бы устроит этому коду какие-нибудь неприятности, но я сначала хотел закончить то, зачем пришел — потестировать свои физические границы. И для этого мне, на самом деле, физрук-то как раз не нужен. Но теперь уж позориться, так до конца.
— Что там дальше по программе? — спросил я. Физрук перестал смеяться и удивлённо посмотрел на меня.
— Как насчёт прыжков в длину? — сказал он.
— Огонь идея, — хмыкнул я. — С места или с разбега?
В длину я прыгнул на два с половиной метра. Для прыжков в высоту не было снаряда. Отжаться у меня получилось целых пять раз.
Каждый мой результат вызывал волны хохота и насмешек. Но я забил на это, ясен перец. Я уже закусился довести дело до конца, так что не обращал внимания ни красные уши, ни на все более изощренные подколы физрука. Пацаны и девчонки потеряли бы интерес к издевкам, уже после того, как я сам предложил отжиматься. А вот физрука это только разозлило. Видимо, по его сценарию я должен был признать себя чмом после перекладины и тихонечко уйти, оставив занятия спортом для тех, кто лучше подготовлен.
— Дааа, Кирилл, похоже, упражнения на брусьях лучше даже не пытаться, — физрук погладил себя по животу. — Должно быть, у тебя с математикой все хорошо. Или, там, с пением. Если хорошо поискать, говорят, в любом можно отыскать талант!
Публика послушно ржала. А я прислушивался к своему самочувствию. Вроде все было в порядке. Чувствовал я себя не круто, прямо скажем. От напряжения иногда темнело в глазах, от бега я задыхался и кололо в боку, но каких-то грозных симптомов я не ощущал. Не знаю, что там у меня был за диагноз,
