class="p1">— Тихая скромная, не заставишь ее выйти гулять. — добавила жена ППШ.
— Да вот бы из этой дочери, активности отлить вполовину той. С младшей мы теперь наоборот переживаем выдадим ли за кого? Уже выпускной класс, она все дома, все одна. С одной стороны, так конечно спокойнее, а с другой. Эх…Вот и говорю я, с чего так, а? Все у них одинаковое было, ну может в школе понятно классы разные немного. Что это влияние компаний или это где-то у нас в генах записано кто кем станет и уж воспитывай не воспитывай?
— Ну, предложил бы я выпить за гены, но, наверное, выпьем для начала за хозяев. — влез мой отец.
— Нет-нет-нет. — не согласился Паша. — Первый тост от нас, хозяев, как раз-таки за вас гостей дорогих.
Далее мы минут десять слушали мастерство красноречия, причем он даже не повторился ни разу в своих пожеланиях. В процессе вечера мы успели увидеть и младшую дочь, вернувшуюся из института, там у ней какие-то курсы для поступающих или что-то подобное. Ну да, типичная заучка, кто же летом будет ходить на курсы?! По своей воле?! И старшую вернувшуюся с каких-то гулянок. Скандальчик и запирание старшей в своей комнате. Младшая, впрочем, то же так и не вышла за стол.
— А вторая то у тебя куда идет? — спросил отец.
— Пока то же на юриста, а твой то кстати почему не на эксперта?
— Да — махнул рукой папа. — Не хочет он, не нравиться ему.
— А что, насильно мил не будешь. — вставил я.
— Или на следователя бы? Ну ведь разница очень большая. Пока не поздно может переиграем?
— Не-не-не, — всполошился я.
— Да ты не понимаешь. Опер это беготня, а юрист…
— Да знаю я, кабинетная работа и стаж юридический и прочее. Только не хочу я. Главное два года и свободен.
— Не два вообще-то, а пять лет. И вам даже юридического образования высшего не дадут.
— Как не дадут? Дадут! В казарме я имею ввиду всего два. А потом на заочке доучиваться еще три, если бы можно было сразу на заочку устроиться, то я бы к вам в ОВД сержантом пошел.
— Тебе лет то, сколько? Пошел бы он. С восемнадцати лет вообще-то, да и то. В общем давай мы тебя в следователи лучше устроим.
Что ж такое-то твориться граждане?! Очень хотелось возмутиться мне. Выпили что ли слишком много. Сколько я с батей припирался и ультиматумы ставил что бы на опера пойти. И тут опять все по новой!
— Направления уже на опера взяли. — напомнил папа, вновь махнув рукой.
— Да и черт бы с ними. Поступит, а там поговорим и переведем, может не сразу через месяц, а?
— Ну а что… — призадумался отец.
— Нет, я… Совершенно и решительно против! Не буду я поступать тогда вообще! — возмутился я.
— Вот, и моя так же. Вобьет себе в голову дурь какую и ничего нельзя поделать. Истерики, ультиматумы, побеги из дома…
К счастью разговор свернул с опасной темы. А через пару часов, наконец мы откланялись и поехали все-таки снимать себе комнату в гостинице у школы. Что-то как-то неловко вышло все это.
— Младшая то же ничего так. — шепнул мне Пудов, толкая локтем.
— Угу. — буркнул я, возмущенный попыткой продлить мои страдания на два года.
— Блин, устал я сидеть сегодня за столом. — пожаловался Пудов.
— Угу — согласно киваю я снова. — Им то весело выпивают, а мы сидим, нам не наливают.
— Ну ты еще стихи начни писать, опять. — усмехнулся Пудов.
— А что? — болезненно отреагировал я.
— Да кому они нужны.
Утром я еще раз очень как мне казалось доходчиво объяснил отцу свою позицию по учебе. К обеду отец отбыл, по нашим вопросам, вместе с ППШ они должны были встретиться с начальником института и расставить точки над «и». Что бы значит на наши места никто из местных глаз не положил и на экзаменах не валили. Нам же предстояло отнести свои документы в институт и там уж действовать по обстановке.
На сей раз перед главным входом было достаточно оживленно. Отдать документы оказалось не просто, сразу же как выяснилось надо пройти беседу с психологом. Дома психолог наоборот был после всех врачей на ОВВК, а сейчас вообще перед.
— Как меня достали эти психологи! — рычал Пудов, когда мы с ним встретились у входа.
— Да вроде нормально прошло. — развел я руками.
— Не знаю бесят просто как специально пытаются тебя разозлить. — завел уже известную мне песню Пудов.
— А, Андрюха что?
— А бегает, то же со своими бумажками, заодно слухи собирает что к чему. У них вроде народу в этом году мало поступает, не конкурс, а халява.
— Ну, у нас то же халява.
— У нас другая халява.
— А зачем вообще Андрюхе в институт идти если он будет точкой заниматься, может лучше бы ему не поступить?
— М? — Пудов удивленно посмотрел на меня. — Вообще-то его в армию могут загрести. Поэтому куда-то ему приткнуться надо, в психушке у меня знакомых нет, чтобы белый билет нарисовать.
— Еще можно двоих детей заделать. — дал я совет. Тема то была вполне обсуждаемая среди пацанов, заканчивающих школу, сколько таких разговоров уже было.
— Ага, можно. Но сомнительно что он согласиться.
— Можно же фиктивно!
— В своем уме вообще? Мы на него оформим клуб, компы и прочее, а у него бац и левая жена с левыми, но как будто его детьми решит половину забрать? Ну или еще как навредить. Нафиг.
— Ладно — кивнул я.
Более в голову идеи не приходили. На сегодня все было кончено, после обеда должны были вывесить какие-то списки и если все норм, то утром следующего дня нужно будет явиться на конкретный курс. А там уже в его составе ОВВК. Ну и далее примерно туманно понятно, что экзамены, за ними.
— Эй, пацаны! — окликнули нас у гостиницы.
— Что хотел? — скептично скорчил я рожу, неужели и тут та же песня.
— Вы абитура с ВШМ? Я тут знакомого разыскиваю, Артаньянов у него фамилия.
— А ты кто такой? — напрягся я.
—
