— Вам удалось пленить генерала французской армии Шарля Лефевр-Денуэтта. Я обещаю не убегать. Верните мою саблю и часы. Часы у него успел забрать один из рядовых. Саблю и после моего окрика часы — вернули.
Взятие генерала в плен на фоне нашего отступления слегка смягчало впечатление разгрома.
Мур назначил меня командиром нашей роты. Я всё равно был единственный офицер роты в наличии и временное звание капитана. Сразу же предупредил— очень возможно в Лондоне не утвердят и мое назначение и мое новое звание. Я же был счастлив. Капитан это очень высокое звание в британской армии. Многие офицеры заканчивают службу в звании капитана.
Глава 6
После моего назначения командиром роты ничего не поменялось. Как шли мы в арьергарде, так и шли. Как не привозили нам довольствие, так и не привозили. Возможно, где-то в колонне и было всё это в полном объеме но не у нас. Зато на обочине можно было найти что угодно. Отступающая колонна выбрасывала из ранцев и с фургонов всё что мешало побыстрее покинуть опасную территорию. Сначала нам попадались действительно не самые нужные вещи — то стопки воротников, то груды старых списанных ранцев, то несколько коробок с обувными щетками. Затем стали бросать пулелейки и свинец. Сейчас стал попадаться порох. Значит запасы были только нам не выдавали. Всё как всегда в армии. Теперь же по моему приказу вдоль дороги по обочине шли патрули и собирали нужное имущество. Иногда приходилось проверять. Без проверки и свинец и порох не всегда входили в нужные вещи. Попадались и вещи которые не входили в номенклатуру армейского снабжения. Мародёрство в британской армии не просто запрещено, но и за мародерство вешают. Только всё равно это явление процветает. Откуда же в колонне были, и кухонная утварь и женские вещи и чего только там не было.
Как всегда, в такой обстановке отличились интенданты. На одном из привалов объявились в роте с требованием инвентаризации — воротников, обувных и одежных щеток и ранцев. Суть этой инвентаризации состояла в том, что бы повесить стоимость отсутствующих в момент проверки предметов на тех рядовых за кем эти предметы закреплены. Это при том, что и щетки и вторые комплекты мундиров везли в обозе. Видимо обоз уже потеряли и решили списать потери на рядовых. Но я не зря перечислил вещи которые валялись на обочине дороги по которой мы отступали. Всё это ненужное барахло по мнению большинства рядовых в момент проверки оказалось остро необходимым или стоимость этого барахла немедленно бы высчитали из армейского жалованья рядовых. Надо было видеть рожи интендантов когда они после проверки наличия имущества не выявили недостачи и были вынуждены составить акт о отсутствии недостачи.
На улицах прямо читалось — ну Вы и жадные люди. Нечего нам не дали спереть. Ещё долго мы вспоминали этот эпизод в нашем долгом пути.
После того как мы сдали генерала и я так резко выдвинулся по службе мне пришлось менять мундир и погоны. Если вы подумали, что нужно было проводить какие то особые телодвижения то Вы ошиблись. Просто слегка изменился дизайн погон / белая окантовка просто замкнула погон/ . Новый мундир появился у меня после такого удачного завершения налета интендантов и удачного завершения инвентаризации. Сказать, что рота считала меня чересчур боевым командиром это преувеличить. Меня считали счастливчиком и поэтому жались ко мне, что бы получить часть моей удачи. Ирландцы люди весьма суеверные. Впрочем и военные всех национальностей люди суеверные. В германской армии например в формуляре офицеров делали отметку — везучий или невезучий данный офицер.
Нас же везение не оставило. Через несколько дней после захвата в плен французского генерала наш арьергард атаковали ночью. Вырезали посты и вольтижёры /так называлась легкая пехота в армии Наполеона/ с криками да здравствует Император ворвались в походный лагерь и началась бойня. Моя рота, как всегда, была в стороне от центра и не попала под первый удар. Собирая роту чуть в стороне от костров, я услышал поразившие меня слова — О Хили брать только живым. Я его лично на куски порежу. Французский язык не зря я учил всё время что я находился на службе. Деньги, отданные репетиторам, оказались правильным вложением денежных средств.
Судя по всему, лагерь атаковал целый батальон вольтижёров. остатки роты уже не могли изменить произошедшее. И по моему приказу рота очень тихо на цыпочках отошла в горы. Окружающие нас горы ещё не были очень уж высокими, но отойдя за гребень ближайшей горы, я остановил роту и положил людей в цепь. Надо было оценить обстановку и решить, что делать дальше. Было уже холодно и снег лежал и ночью уже подмораживало очень так не слабо. Без обуви и мундиров без шинелей мы не могли уйти далеко. Вопрос стоял ребром или очень быстро выйти на соединение с основными силами или сдаваться. Третьего варианта не просматривалось. Пока мы сидели за гребнем горы оба моих сержанта считали людей и проверяли наличие оружия, патронов и одежды с обувью. С едой было плохо ещё до этой ночной атаки.
Доклад меня особо не порадовал. Мушкеты оказались только у двадцати пяти рядовых остальные пятьдесят два рядовых утеряли свои мушкеты. Шинелей не было ни у кого в том числе и у меня. Разрешил развести огонь, но костры что бы были без дыма. В роте хватало умельцев разводить такие костры. Слегка развиднелось. Утром подошли главные силы французов и заняли наш лагерь. Затем у них был быстрый завтрак, и французы ушли дальше. Колонну пленных погнали быстрым шагом в тыл. Пленные это были наши рядовые шли раздетые и без ранцев. Французы почистили у них все что могли. Офицеры гордо уехали на колясках. Ни один из пленных офицеров не остался с рядовыми, чтобы разделить судьбу своих подчиненных.
Я спустился в котловину между этими двумя горками, что дали нам убежище. мне немедленно протянули кружку кипятка и кусок колбасы. Кто-то из рядовых уже метнулся к французскому лагерю и добыл еды. Ирландцы.
Дослушал доклад сержантов. Из нашей роты все были с оружием. Остальные пятьдесят два человека оказались из других рот, но вот что интересно все оказались ирландцами. Вот такой поворот — в плен пошли англичане, мои же земляки смогли уйти из кольца атакующих. Морозило уже не по-детски. Пока я пил кипяток чувствовал на меня внимательно смотрят и ждут моего слова, что же делать дальше.
Подумав, я решил не играть в демократию. Митинг мне не нужен был. Бессмысленная болтовня и потеря времени. У меня из оружия
