всего того, что вы будете делать? Будет достаточно даже весьма общих описаний, без углубления в дебри предмета, в котором я всё равно мало что понимаю…
— Конечно-конечно! — Заметно обрадовался учёный. — Никаких секретов от человека вашего положения у нас нет. Я могу прямо сейчас предоставить вам план на этот и последующие дни с точным указанием всех сроков…
Я с интересом изучал переданный мне планшет со списком, состоящим более чем из пяти сотен пунктов-«триггеров», влияние которых на разлом и Пси вокруг должны были зафиксировать приборы. Ну и суммы, в этом списке затесавшиеся, внушали уважение, ибо техника для своей работы расходовала довольно специфичные расходники, в суть я не вникал. Если грубо, то бросить в разлом болтик и зафиксировать результаты для государства обходилось в десятки тысяч полновесных рублей, а что-то посерьёзнее вроде помещения внутрь здоровенного стержня из необычного сплава — в сотни тысяч. Для сравнения, средней по столице считалась зарплата в две с половиной-три сотни рублей. И — да, моя первая шаурма в «новой жизни» обошлась мне совсем недёшево, но я тогда об этом и не думал вовсе.
— Пожалуй, я только сейчас осознал всю нежелательность моего вмешательства в процесс. — Хмыкаю, возвращая учёному список. В голове тот отпечатался намертво, так что «шпаргалка» мне была без надобности. — Но вы действительно считаете, что этот разлом продержится несколько дней?
— Он может продержаться в силу своей, так скажем, насыщенности. Необыкновенно высокий фон и размеры самого разлома на это указывают, хоть и не дают гарантий. Но в нашем с вами случае ценна возможность поработать вне населённых районов, где все потенциально опасные эксперименты просто-напросто запрещены распоряжением лично Его Величества…
— А в безлюдных областях разломы появляются нечасто. — Покивал я, одновременно с тем настораживаясь. На территории академии разломы вылезали регулярно, в городах — тоже. В сибири же, на севере, разломов было до смешного мало, и все как один — в крупных городах. Всё указывало на то, что именно люди провоцировали появление этих проколов в пространстве. Так откуда тогда исключение из правил? — Вы не проверяли это место на предмет следов других людей?
— Следов? — Мужчина посмотрел на меня недоумённо. — Тут довольно безлюдно, даже дорог нет, так что я очень сомневаюсь в том, что тут мог оказаться кто-то кроме особо искушённого грибника. Полагаете, что разлом не мог образоваться на таком удалении от населённых пунктов? — Я кивнул. — Зря. Известны случаи, когда разломы открывались, например, на южном полюсе, где людей традиционно практически нет, или в ледовитом океане. Про безлюдные горные массивы я и не говорю: там до людских поселений порой по пятьдесят-сто километров, а разломы образовываются такие, что разного рода потустороннюю живность потом месяцами вылавливают.
— Это… познавательный момент. — Причин не верить образованному человеку, непосредственно разломами занимающемуся у меня не было, так что я, слегка сбавил набранные было паранойей обороты. — Не буду вас больше отвлекать, профессор. Но если что — я неподалёку, можете на меня рассчитывать в случае форсмажора…
— Ох, господин агент, я искренне надеюсь, что в этот раз неприятности обойдут нас стороной. Уж в третий-то раз выполнить хотя бы базовую часть программы мы должны… — С этими словами мужчина направился к своим многочисленным подчинённым, как раз начавшим скапливаться неподалёку в ожидании вердикта своего начальника. Ну да, скажи я, что мне их просьбы до лампочки — и пришлось бы всей миссии сворачиваться, ибо на допуски Владимир не скупился. Стоило только так маскироваться и ехать на машине вместо вертушки или своего хода, чтобы на месте размахивать документами вида «предъявитель — царь и бог, выше только император»? Спасибо, что Белёвскую к разбирательствам профессор привлекать не стал, — а мог ли? — ибо девочка умная, могла бы и догадаться, кто перед ней.
Я же демонстративно осмотрелся, неспешно направившись ко внутреннему периметру, очертившему условно-безопасную зону вокруг разлома. Тот и правда поражал воображение своими размерами, позволяя без особых проблем закатить внутрь даже не самосвал какой, а полноценный туристический лайнер. Такие масштабы даже позволили мне походя заметить приток чужого воздуха, который, впрочем, помимо повышенной влажности ничем от привычного не отличался.
— Господин! — Постовой, командир отделения из пяти человек, вытянулся передо мной во фрунт, успокоившись лишь после моей небрежной отмашки. Казалось бы — я тут левый мужик, но униформа творила чудеса. Абы кто в такой одёжке не ходил, и оттого я чувствовал себя самую малость не в своей тарелке. С другой стороны, у меня были особые полномочия, и костюм это отражал. Вопросы? Нет вопросов.
— Не напрягайтесь, я тут просто мимо проходил. — Ни дружелюбный тон, ни улыбка под маской, ни тот факт, что я просто прошёл мимо не оказали на солдат никакого эффекта. Те всё с тем же подозрением и опасением сверлили мою спину, а в их поверхностных мыслях я видел себя же, но в качестве замаскированного проверяющего. Я не хотел вникать в проблемы этих ребят, но чувствительность моего разума сыграла со мной злую шутку, и спустя минуту я знал, что весь их батальон после доукомплектования был вновь выделен для охраны профессора Воробьёва, «своими экспериментами уже трижды провоцировавший большое дерьмо с массовыми смертями и, естественно, провалами в исследовательском плане». На самом деле вины самого профессора в череде таких совпадений не было, — иначе ему бы уже на второй раз обрезали финансирование, — но моральный дух переживших всё это солдат восстанавливаться не торопился. Паршиво, но какие тут мои полномочия?..
Разлом, наконец, предстал передо мной во всей своей красе. В этот раз тёмный зёв провала в ничто был обрамлён отдающими алым всполохами, а масштабы позволяли невооружённым взглядом рассмотреть все те пространственные искажения, которые я мог осознать в прошлые разы только благодаря своему восприятию. Собственно, из-за этих самых искажений пострадали и деревья, частично пожранные разломом: абсолютно ровные срезы, намекающие на то, что пресловутые всполохи голыми руками лучше не трогать. Даже в почве выемка появилась, и по её форме, пожалуй, можно было многое сказать о том, как именно «разворачивался» разлом…
Очень хотелось поэкспериментировать самому, но пришлось ждать, пока исследователи, наконец, не займутся своей непосредственной работой по предоставлению мне пищи для размышлений. Всевозможное оборудование было установлено и донастроено, и в разлом устремился первый энергетический пучок, путь которого я проследил до, предположительно, середины «тоннеля», связывающего две точки пространства. Дальше что-то мешало мне,
