просто и понятно.
Но!
Человеческий фактор, как я уже говорила.
Началось всё с того, что Белоконь жутко обиделась и взревновала, что Рыбина будет курировать взаимодействие с сотрудниками библиотеки и проконтролирует работу Куща и Комиссарова. А ей, такому, мол, опытному и сведущему специалисту, досталась, как она выразилась — «второсортная» работёнка: подготовить комнату и расставить все по местам, то есть куда скажет Пивоваров. Это её прямо взбесило. И первое, что она сделала, это пришла ко мне и наябедничала на Рыбину, что та не договорилась с работниками библиотеки и не забрала подшивки агитплакатов и полевых дневников агитборигадовцев Калинова. Но этого ей показалось мало: поэтому чтобы исправить недоразумение, Белоконь сама связалась с библиотекарями и злополучные плакаты и дневники изъяла, задействовав для погрузки Комиссарова, который в это время должен был таскать коробки с книгами. Более того, она увезла Комиссарова вместе с плакатами и ещё какой-то ерундой к зданию, где будет архив. Ну, чтобы он наверх перетаскал всё. В библиотеке остался один Кущ, который теперь вообще не успевал, тем более он уже был не так молод. Мы наняли грузовой фургон на час. Думали, что нормально как раз будет. Но Кущ за час не успел, тем более Рыбина постоянно лезла под руку с советами. Пришлось доплачивать ещё за час.
Когда начали подбивать первые итоги, Белоконь при всех высмеяла Рыбину за некомпетентность. Причём злобно так высмеяла, едко. Та в долгу не осталась и наорала на Белоконь, что та сорвала ей работу. И вообще вредит ей от зависти. С другой стороны, на Белоконь наорала ещё и агроном Сиюткина, ведь пока та проявляла инициативу с плакатами, Сиюткиной в одиночку пришлось готовить комнату и стеллажи. Белоконь огрызалась, огрызалась и доогрызалась до того, что Рыбина и Сиюткина объединились и вместе напали на неё. Тогда за Белоконь заступился Пивоваров, который похвалил Белоконь, но зато сделал обидное замечание Сиюткиной, что два стеллажа она подготовила плохо.
Неудивительно, что и Сиюткина, и Рыбина в отместку напали на Пивоварова.
Вдобавок сцепились Кущ и Комиссаров. А потом Пивоваров высмеял ещё и Ксюшу Зыкову, что она не может элементарного (она что-то там напутала с картотекой), та расплакалась, и вообще хотела уйти, но за неё горой встали Сиюткина, и Рыбина. Они обвинили Пивоварова, что это он во всём сам виноват…
И разборка понеслась по второму кругу.
Капец.
Результатом первого мероприятия стала такая склока, что клочки по закаулочкам летали ещё долго.
Кое-как удалось утихомирить народ и разогнать. Но потом все ещё долго ходили дулись друг на друга, а некоторые (Рыбина и Белоконь) так вообще ядом плевались и вербовали сторонников, как в группе, так и за её пределами, в общине.
Второе задание — организация двух мероприятий по озеленению площади Чкалова, встретили вообще без энтузиазма. И соответственно полностью его завалили.
Нужно было что-то делать. И то срочно.
И вот я теперь шла по коридору и не могла ничего креативного выдумать, выход из сложившейся ситуации не находился. Какой-то тупик прямо. И вот как их сплотить и заставить действовать, причём не просто, а сообща?
И тут резко открылась дверь в соседний кабинет, оттуда выскочила толстая блондинистая женщина и по инерции изо всей дури налетела на меня. Бумаги, которые она держала в руках, веером рассыпались по полу, а меня отбросило к стенке.
— Любовь Васильевна! — возмущённо вскричала толстуха, потирая лоб, которым она буцнулась в моё плечо.
— Таисия? — нахмурилась я, разглядывая бывшую ревнивую подругу Григория, — осторожнее, ты же чуть не сбила меня. Да и сама вон ударилась как.
Она открыла рот, чтобы что-то сказать, само собой нелицеприятное, как вдруг меня осенило:
— Слушай, Таисия, нам поговорить надо, — сказала я и плеснула чуток интриги, — только секретно.
— Но я сейчас спешу… — расстроилась Таисия, сплетни и новости она пропускать не любила и собирала их по всему ЖЭКу, словно пёлка цветочную пыльцу.
— Я тоже спешу, — кивнула я, — и уже опоздала, там небось Неля Гурьяновна рвёт и мечет.
— Давайте так, — деловым тоном сказала Таисия, — вы мне помогите сейчас собрать бумаги, а я схожу с вами на комиссию. Вы же туда идёте?
Я кивнула.
— И объясню Неле Гурьяновне, что это из-за меня вы опоздали. Она не посмеет бурчать, а то я ей помешаю отгулы взять, и она это прекрасно знает. Мы с вами спешить теперь не будем и по дороге вы мне расскажете секретный секрет.
— Отлично, — улыбнулась я и принялась помогать собирать бумаги.
Таисия работала в отделе кадров. Попросту говоря, была кадровичкой. И характер имела далеко не сахар. У нас с нею была довольно жёсткая стычка из-за Григория, который сперва встречался с Таисией, а потом решил приударить за мной, когда я только-только пришла работать в ЖЭК. Потом правда Григорий переключился на разбитную разведёнку в бригаде маляров-штукатуров, поэтому Таисии со мной делить уже было нечего, и наша вражда сама по себе как-то иссякла.
— Рассказывайте! — потребовала Таисия, когда все бумаги были собраны, а мы отошли подальше от кабинета, где кто-то мог услышать наш разговор.
— Расскажу, — усмехнулась я и рассказала, — слушайте, Таисия, а хотите иметь доступ к очень хорошей гуманитарке из Америки?
Таисия, очевидно, надеялась услышать, кто с кем спит, тем не менее с энтузиазмом выдохнула:
— Хочу!
— Но для этого нужно провернуть небольшую интригу… — закинула удочку я.
— Интригу? — растерянно переспросила Таисия.
— Нет, вам не послышалось, — сказала я и объяснила, — я привлеку вас в секту… ну в смысле в общину «Союз истинных христиан». Знаете же такуюю?
Таисия кивнула.
— Ну так вот, — продолжила рассказывать я. — Сходите туда раза два-три, чтобы вас видели. Гуманитарку туда привозят из Бруклина. Продукты так себе, хотя консервированные ананасы, соевый соус и сладкая кукуруза — хорошая вещь и у нас такого не купишь. А вот шмотки там всегда очень качественные. И красивые. Я
