Голоса звучали из – под воздушных колпаков неестественно, да говорить и не хотелось. Влюблённая парочка, взявшись за руки, молча гуляла по подводному царству. Промокшая одежда сковывала движения, но спешить пришельцам было некуда. Акванавтов окутал плотный безмолвный мир, казалось, даже время сбавило скорость, с трудом пробираясь сквозь тягучий сумрак глубоководья. Лишь отдалённый шелест прибоя и воркование пузырьков от рассыпающихся использованных воздушных шаров нарушали безмолвие. Представшая картина потрясла Варвару, на память о волшебной прогулке она прихватила красивую перламутровую раковину, похожую на рог сказочного единорога.
Алексей колдовской силой, очень медленно кружа, словно в вальсе, поднял из морской пучины «русалку» на лодку.
– Я же до нитки вымокла, – ужаснулась, оглядывая плотно облегающее фигуру платье, барышня.
– Не беда, – улыбнулся чародей и крепко обнял стройный девичий стан.
Капли воды хрустальным бисером осыпались к туфелькам принцессы. Платье Варвары и костюм Алексея высохли мгновенно.
– Утопить такого казака врагам точно не удастся, – довольно рассмеялась Варвара и чмокнула любимого в щёчку.
– Для казака война – родная стихия, – не удержался юноша похвастаться перед девушкой. – А уж сына лихого атамана и ведьмы, вообще, убить непросто.
– Почти весь путь до Тибета идёт по реке, и если внезапно нападут хунхузы, в воде тебя не достанут, – уверовала в колдовскую силу Алексея суженая.
– А горы я за ночь перелечу, – пообещал шаман, лишь бы успокоить любимую.
– Хотела бы я с тобой полетать, – положила голову на плечо парня Варвара.
– Так зачем дело стало? Полетаем!
– Светло же. Увидят, – обернулась на маячившие невдалеке паруса Варвара.
– А мы низенько – низенько, – с безмятежной улыбкой на лице обнял девушку за талию Алексей и поднял в воздух.
Парочка влюблённых перелетела через борт лодки, ступив на упругие морские волны. Алексей повёл Варю ближе к скалистому берегу. Издали могло показаться, что две фигуры просто бродят по мелководью. Парочка «святых», гуляя по волнам, под вкрадчивый шорох прибоя вела неспешную беседу до самого вечера. Лишь когда солнце зашло за край скалистого берега, молодые подняли парус и направили нос лодки в сторону порта. Не хотелось зря волновать старого Фанг Цай, а то бы влюблённые загуляли на всю ночь.
Поутру ещё было короткое прощание на пирсе, но тут уж всё проходило «по протоколу». Фанг Цай крепко обнял компаньона за плечи, а барышня лишь картинно смахнула набежавшую слезу и помахала батистовым платочком вслед.
Кианг Су встретил русских на палубе парохода, бросил взгляд на вязанку учебников в их багаже и презрительно скривил рот:
– Вы бы ещё прихватили в дорогу пианино.
– Обязательно бы взяли, если бы музицировать умели, – с пути отодвигая мелкого китайца плечом, прошёл мимо Алексей.
На правом бедре казака висела деревянная кобура маузера, на левом – смертоносная вакидзаси в ножнах. Вступать в спор с русским великаном было опасно. Китаец стиснул зубы и проглотил обиду. Вооружённый конфликт на палубе парохода в планы триады не входил, Бао Чжан придумал сложную комбинацию. Главарь портовой шайки всё решил бы гораздо прозаичнее, но его мнения хозяин не спрашивал.
– Я уже отозвал своих людей, – крикнул в спину удаляющемуся казаку Кианг Су. – Тебя ждёт в каюте первого класса бухгалтер господина Бао. А твоему слуге придётся ютиться в общей каюте. Стюард вас проводит по местам.
Юркий парнишка в малиновом сюртуке попытался отнять поклажу у Алексея. Казак не отдал. Зато Андрей охотно вывалил всю ручную кладь в услужливые руки.
– Веди, халдей, в апартаменты, – по – барски распорядился интендант, надеясь, всё же пристроиться в первом классе.
Однако надеждам сбыться было не суждено – в двухместную каюту пролезть не удалось. Комнатёнка тесновата и для двух габаритных мужчин. Алексей парень очень рослый, а бухгалтер триады оказался очень тучным.
– Ну и жаба, – распрощавшись с мечтой о комфорте, по – русски охарактеризовал попутчика бесцеремонный анархист.
– Вей Гао, – посчитав реплику русского за приветствие, слащаво улыбнувшись, назвал своё имя китаец средних лет. Привстать с места толстяку не позволяли складки жира на пузе, а ленивый кивок утонул в тройном подбородке.
– Алексей Ронин, – сбросив поклажу на крышку тумбочки, дружелюбно протянул руку для приветствия казак.
– Андрей, – шмыгнув носом, тоже попытался проявить вежливость обиженный судьбой интендант.
Вей Гао позволил Алексею пожать пухлую потную ладошку, но его слугу подобной чести не удостоил. Убрал руку, водрузив длань на объёмный кожаный саквояж, покоящийся под боком.
– Прежде чем уйду искать свою конуру, пусть денежная жаба предъявит к осмотру кассу, – сразу проникся недоверием к противному китайцу Андрюха. Он уже вчера высказывал атаману свои подозрения насчёт подлой провокации триады: хотят разорить старика – целителя, повесив на него долг за утерянную в ходе неудачного похода казну. Андрюха прищурил глаз: – А то я тоже умею набивать саквояжи пачками газет.
Китаец, похоже, искренне не понял, чего от него хочет наглый русский.
– Господин Ронин, прикажите своему слуге говорить в моём присутствии хотя бы уж по – португальски, раз уж, глупый не обучен китайской речи.
– Мой друг волен говорить на языке, каком пожелает, – не захотев терять «козырь» в общении по – русски, разъяснил на китайском языке статус товарища Алексей.
Он уже успел просветить колдовским зрением саквояж бухгалтера. Изображения на бумажных купюрах шаман увидеть не мог, но вся бумага нарезана аккуратно, пачки скреплены широкими лентами банковской упаковки. Дополнительным бонусом, поверх денег лежала граната, от которой к створкам саквояжа тянулись проволочки. Сама «касса» опечатана сургучовой печатью с изображением дракона, так что бухгалтер всё равно не смог бы просто так открыть «сейф» для досмотра.
Мудрецы триады задумали какую‑то многоходовую комбинацию, при любом исходе которой, рассчитывая остаться в выигрыше. Похоже, бандитам, на самом деле, нужно доставить крупную сумму банкнот поставщикам в Тибет. При этом они не желали привлекать внимание к грузу многочисленной охраной. Очевидно, глава клана триады откуда‑то узнал о выдающихся боевых возможностях Ронина и решил бесплатно использовать. Может, видного русского кто‑то вспомнил из моряков, побывавших летом в Вакканай? Или побитые у казино грабители опознали? Теперь уж не суть важно.
Однако Алексей не собирался играть по навязанным правилам. Казак сильно удивил важного китайца, когда отказался охранять его священную тушу. На ограниченном пространстве парохода шаман и без близкого контакта мог контролировать денежный саквояж, а об охране жизни толстяка – бухгалтера уговора с триадой не было. Попытка Вей Гао, озадачить решением своих бытовых проблем слугу Ронина, тоже сорвалась. Вернее Андрюха сорвался на отборный мат, популярно объясняя «китайской жабе» словами и жестами, что… попутчик не прав. И хотя китаец не понял всех… эмоциональных выражений русского сказителя, но резкую жестикуляцию, очевидно, уже видел в исполнении портовых грузчиков, и суть категоричного заявления Андрюхи до него дошла. Пришлось, Вей Гао на первом же речном причале нанимать для себя слугу – китайца.
Бухгалтер несколько дней сидел в каюте и дулся на русских попутчиков, но духота заставила тоже выйти на палубу. Вей Гао, обняв кожаный саквояж, уселся на раскладном стуле. От жарких лучей солнца «жабу» укрывал большой зонт.
Рядом, под тентом из брезента, уже давно обосновалась русская парочка. Ветерок с речного простора освежал. Однако бывший гимназист, после многочасовых занятий с гуттаперчевым учеником, так выдохся, что готов уже был душиться на нижней палубе в общей каюте, чем проводить занятия без перерывов. И если во время уроков по математике Андрей успевал чуток дух перевести, пока школяр решал задачки, то с науками по естествознанию приходилось заниматься в тандеме. Гимназист и сам кое – чего успел подзабыть, а тут ещё Алексей постоянно вопросами в тупик ставил. Репетитор не выпускал учебники из рук. Андрей уж и не знал, как отделаться от дотошного ученичка. Казак жадно глотал огромными кусками программу старших классов гимназии, забывая даже о пище плотской.
