Сон не шёл. Маляренко лежал и считал звёзды, вспоминая родителей, родных и приятелей. Несмотря на одержанную победу, настроение было не ахти. Всё, что произошло с ним за последние несколько дней, сильно подкосило веру Ивана в собственные силы и возможности, а поход показал, что задница, в которую он свалился, гораздо больше, толще и глубже, чем он мог подумать.
«Всё-таки, это, наверное, не заповедник». – Маляренко закрыл глаза и, холодея от страха, высказал вслух давно пришедшую на ум мысль. – «Это, наверное, параллельный мир какой то. И людей здесь нет».
Следующие пятнадцать минут Иван посвятил громкой ругани. В этом он был не мастак, так что мат был, хоть и громкий, но однообразный и неизобретательный. Маляренко понимал всю бесполезность крика, но поделать с собой ничего не мог. Страх, отчаяние и злоба требовали выхода. Прооравшись как следует, мужчина постепенно успокоился. Начинало светать, ветер стих и Ивана охватила абсолютная тишина. Маляренко застегнул молнию куртки до горла, покрепче сжал рукоятку ножа, проверил наличие в кармане отвёртки и молча вышел из укрытия.
«Бояться нельзя. Бояться нельзя. Терять всё равно уже нечего». – зубы всё равно предательски постукивали. Холод в животе разлился по всему телу и Ивана заметно потряхивало. – «Да я эту тварь!.. Ой!»
Маляренко, забыв обо всём, застыл на месте – вдали горел костёр. Маленькая точка неровно светила, её можно было бы спутать со звездой, висящей прямо над горизонтом, но Иван нутром почуял – это костёр. Это люди. Второй раз за эту ночь сердце готово было выскочить из груди. В ушах шумело. Сбросив оцепенение, Маляренко прочертил ножом на земле полосу, указав направление на огонь. Теперь, когда появилась хоть какая то надежда, что он здесь не один, Иван решил поберечься. Мужчина развернулся и нырнул назад, в убежище. «А может, всё-таки и заповедник». – счастливо улыбнулся он.
Несмотря на ночные приключения, Маляренко спокойно проспал всё утро и проснулся около полудня. Выскочив из укрытия, он бросился к черте. Как Иван и ожидал – она точно показывала на далёкую рощу.
«Значит нам туда дорога, значит нам туда дорога…» – повеселевший Маляренко быстро собрался и почти бегом рванул к людям.
Глава 12. В которой Иван, наконец, встречает людей и ведёт важную беседу.
Маляренко шёл быстрым шагом, иногда срываясь на трусцу, на лице его застыла глупая улыбка. Поправляя часто сползающий с плеча ремень сумки, Иван неотрывно смотрел на приближающуюся рощу, совершенно забыв о том чему его учила мама – всегда смотреть под ноги. Лишь в последний момент, спохватившись, беспечный ходок затормозил. Совершенно незаметная на первый взгляд, укрытая травой, перед ним лежала еще одна промоина – родная сестра той, возле которой он ночевал. Правда, была она пошире – метра три и значительно глубже, пятиметровой глубины дно всё было усеяно здоровенными валунами, размерами с голову Ивана. Воды там не было. Иван осторожно подошёл к краю, посмотрел вниз и охренел.
– Долбо..б, ты, Ваня! – придя в себя, мужчина огляделся. Прыгать тут он опасался – противоположный край выглядел очень ненадёжным: плюнь – и осыплется. Еще разок отведя душу крепкими словечками, Иван двинул вдоль расщелины в сторону моря. До желанной рощи оставалось не больше полутора километров. Всего через сотню шагов промоина начала расширяться, быстро превращаясь в распадок. Прикинув, что такими темпами еще через сотню метров распадок можно будет перейти, спокойно спустившись и поднявшись на другую сторону, Маляренко поспешил дальше. Обойдя очередную «клумбу», прилепившуюся к краю овражка, Иван замер.
– Мля! – стоя на краю обрыва и держась одной рукой за ветки кустарника, чтобы не свалиться вниз, Маляренко внимательно рассматривал на следы присутствия людей. На дне овражка, укнувшись носом в валуны, лежала разбитая «Газель». Плюнув на опасность, цепляясь за ветки и землю, Иван сполз по склону вниз. Затаив дыхание, спотыкаясь на камнях, он тихонько подобрался к машине и заглянул в салон.
– Фуууххх! Пусто! – с огромным облегчением Маляренко перевёл дыхание и пристальнее осмотрел свою находку. Вся морда автобуса была вдребезги разбита и страшно смята. Иван с содроганием увидел бурые пятна натёкшие на белый крашенный металл. – Кому то не повезло. Ты смотри – а салон то пустой! Всё вытащили… молодцы. Бааа! Знакомые всё лица! – на борту машины висела поцарапанная табличка «Аэропорт – Центр». – Хотя, может, и не та.
Внутри действительно было совсем пусто, были сняты все сиденья, ободрана вся внутренняя обшивка и откручены задние двери. Еще не было одной задней пары колёс. Подивившись такому вандализму и убедившись что ничего интересного здесь больше нет, Ваня стал взбираться по крутому склону на другую сторону оврага. Помучившись с осыпающимся суглинком и разок проехавшись пузом вниз, Маляренко отыскал в стороне настоящую земляную лестницу, ступеньки которой, укреплённые прутьями, были вырыты прямо в склоне. Мысленно пожелав здоровья доброму человеку, Иван с лёгкостью поднялся наверх.
– А вот тут он тормозил. – Маляренко подошёл к двум царапинам, по другому и не скажешь, уходившим в овраг. – Поздно заметил, наверное.
Иван огляделся. Недалеко от него темнело пятно старого кострища. А чуть дальше, рядом с большим пышным кустарником, был насыпан небольшой холмик.
– Водила. – Иван подошёл к могиле, но никакого креста или другого знака не обнаружил. Зато обнаружил на выгоревшей траве чёткие следы автомобиля, уходившие в сторону той самой рощи. Подавив в себе желание немедленно идти по следу, Маляренко уселся в тенёк и призадумался.
– А ведь к ним тоже никто не пришёл на помощь. Машина разбитая так и лежит. Водителя тут же и похоронили. – Иван угрюмо глянул на неаккуратный холмик: – хм… если просто не закопали. И костёр в роще. Тоже сидят и ждут. Допустим – машина та, в которую я не успел в аэропорту. Значит, сколько они уже здесь?
Маляренко принялся загибать пальцы, пытаясь вспомнить, сколько он сам уже тут робинзонствует. Получалось всё время по-разному, то четыре, а то и все шесть дней. А потом он встал и сделал то, за что потом не переставал себя хвалить. Отойдя от могилы к неприметной «клумбе», Иван сделал среди зарослей настоящий тайник, закопав в него свою сумку, а с ней куртку и одну из отвёрток. Немного подумав, Маляренко спрятал в соседних кустах и нож. Кем-кем а дураком, несмотря на имя, Ваня точно не был. На что способны пойти люди, попавшие в экстремальные условия, чтобы выжить, он мог себе представить. Работая в жёстких конкурентных условиях он привык оставлять «заначки», чтобы иногда, на переговорах, вытащить из рукава туз. Хотя в целом, людям Маляренко доверял, априори считая их всех хорошими. Да и на слово почти всегда верил, за что был неоднократно бит жизнью.
