Солнце заливало институтский двор даже не по-весеннему, а по-летнему. Таксист ковырялся под капотом своей «Волги» — что-то там перебирая. Майя подумала, что он, возможно, единственный из водителей, не поехал «обрыв смотреть». Рассудительный мужик, спокойный. На общую панику не поддался. А, может быть не любопытный или просто тормоз.
Кроме такси перед институтом стояло еще с десяток машин. Прямо перед институтским крыльцом громоздился вчерашний «ПАЗик» — дверь приоткрыта, сквозь окно салона видна кондукторша. Сняв с себя зимнюю куртку и платок, сидела в одной вязаной безрукавке и цветастом свитере с люрексом. Рыже-седые волосы закручены на затылке в пучок. Майя заглянула в салон автобуса и с удивлением обнаружила, что кондукторша старательно пересчитывала и записывала выручку, сверяясь с номерами билетов. Более бессмысленного занятия, по нынешним временам, Майя представить себе не могла. Водителя нигде не было видно, тоже наверное, поперся на обрыв, оставив охранять автобус эту бабку. Кондукторша, продолжая механически перебирать мелочь, неприязненно взглянула на любопытную девицу: «Чего надо? Автобус никуда не пойдет. Нечего в салон лезть!».
Грубиянка! Брови домиком, круглые глаза увеличенные толстыми линзами очков, маленький крючковатый носик посредине обрюзгшего лица, поджатые губы. Ну точно сова в зоопарке. Девушка отошла от автобуса и огляделась. Поперек двора расположилась фура — символ несчастья. Вот не раскорячься она вчера поперек улицы — Майя была бы сейчас уже на подъезде к дому! Давешний «Лэнд Крузер» тоже стоял рядом. Все дверцы распахнуты. Было видно, что водитель дрыхнет, откинув спинку сиденья и натянув на глаза кепку. «Ночью что ли не выспался? А сколько, интересно, их там было в джипе? — Майя огляделась. Ага, наверняка вон тот из их компашки — квадратный, широкоплечий, несмотря на теплую погоду, в кожаной меховой куртке. Ну и фрукт — коротко стриженая башка, рожа кирпичом — типичный персонаж сериала про бандитов. Фу, урод!» Другой дядька, очевидно водитель фуры, нервно покуривал на подножке своего «вольво». К нему подошел еще один пассажир джипа — коренастый крепыш, что-то тихо спросил. «Водитель» лишь в ответ покачал головой, продолжая курить. Майя принялась воображать их историю: «К бабке не ходи — наверняка уговорили мужика не левый рейс, мол, туда и обратно, никто и не заметит. А тут — на тебе — мало того, что попал неизвестно куда, так еще и неизвестно, как отсюда выбираться! Ничего, терпи, браток, нам тут всем не легко!»
Рассудив таким образом, Майя незаметно сделала «браткам» ручкой и пошла в другую сторону. Ага, некоторые, оказывается, времени даром не теряют. Девица из «тойоты-старлет», решила воспользоваться солнечной погодой. Она разделась до пояса, оставшись в сине-голубом кружевном лифчике и цветастых джинсах, и пристроившись на капоте своей «старлетки» — загорала. Запрокинула лицо с острым носиком, глаза закрыла, челюсти равномерно двигаются — жует жвачку. Время от времени поднимает руку — откидывает со лба пряди челки. А челка у нее примечательная! Пряди выкрашены в два цвета — розовый и зеленый, и длиной до нижней скулы. При этом, волосы на затылке острижены почти под ноль. Хорошая прическа. С такой, незамеченной не останешься! Кого же она Майе напоминала? Точно! Тетин волнистый попугайчик Дуся, один в один. Неподалеку от девицы, отирался тощеватый молодой человек, очевидно, ее спутник. Он бросал косые взгляды в разрез лифчика, и что-то постоянно грыз, как хомяк… Кажется кедровые орешки. Нет, для хомяка слишком тощ… скорее бурундук.
Составив свое мнение, и об этой парочке — Майя, потеряв к ним интерес, отвернулась. Кто еще тут остался без ее внимания? Ну, Татьяна с пацанятами… Теперь ее мальчишки ползали по салону «Жигулей» — по очереди принимаясь крутить руль и изображать из себя Шумахеров.
А вон та машина посолидней, как и ее пассажирка… припарковала свою «Ауди» в сторонке. Интересно, кто она? Бизнес-леди? Или просто жена — любовница — дочь, какого-нибудь миллионера. Хотя, для дочери — старовата. Как не штукатурься, а на ярком солнышке видно, что девушке далеко не двадцать. Хотя выглядит великолепно — приятные, хоть и несколько высокомерные черты лица, дорогой винно-красный брючный костюм, ухоженные руки с маникюром и с изящными золотыми колечками на всех пальцах. Роскошные пепельные волосы до плеч. Свою шубу она давно уже скинула в салон автомобиля, а теперь сняла и жакетик, оставшись в черной кружевной блузке с прозрачным верхом. И, кстати, единственная была не в зимних сапогах или ботинках, а в туфлях на высокой шпильке. Явно, ехала куда-то — в театр, или в гости. Ехала, да не доехала. Как собственно и все здесь присутствующие. Сейчас великолепная дама, сидела в машине на переднем пассажирском сиденье и, выставив ноги на улицу, неспешно курила. Взгляд блуждающий, на лице отсутствующее-презрительное выражение. Ну и фифа!
А вот простая отечественная «десятка». Как ни странно, но Майя запомнила водителя этой машины в числе первых, притом, что в общую говорильню он не лез, держался в стороне. Интересно кто он? Чем занимался в прошлой жизни? Высокий, плотный, волосы коротко стрижены. Красивые крупные ухоженные руки, обручального кольца нет. Далеко не старый, но и не особенно молодой. Лет сорок с небольшим. Одет в простые джинсы и пиджак. Раньше так ходили одни колхозники, а теперь, все кому не лень, включая эстрадных звезд. Мужчина с задумчивым видом, прохаживался рядом со своей «перевернутой подводной лодкой». Слишком он какой-то положительный. Как бы его обозвать? Никакие насмешливые прозвища к нему не приклеивались и Майя, так ничего не придумав, ушла.
Оказалось, что она обошла двор по кругу, вернувшись к исходной точке. Делать больше было нечего. Майя, еще немножко поглазела на загорающую девицу, удивляясь ее непосредственности. Та лениво приоткрыла один глаз (ну настоящий попугайчик!), посмотрела на непрошенную зрительницу, надула пузырь из жвачки. Пузырь лопнул, облепив ее губы. Нахалка!
Остальной народ сидел притихший и пришибленный, про них и сказать-то было нечего, каждый жался к своей машине, как к кусочку оставшейся ему реальности, и понуро ждал чего-то. Точно пассажиры, у которых отменили рейс, не сказав при этом, когда будет следующий.
Даже у машин был потерянный и понурый вид. Майя посмотрела на автобус — «тетушке Сове» внутри не жарко что ли? Чего она там сидит? Хоть двери и открыты, но шпарившее во всю солнце, наверняка раскалило эту железяку. Вон, даже упертый браток из джипа, сбросил свою меховую куртку. Наконец, кондукторша тоже пришла к выводу, что нужно пойти подышать свежим воздухом — она медленно поднялась со своего места, подошла к открытой двери. Майя увидела ее глаза — остановившиеся, остекленевшие, и уже сделала шаг к автобусу, чтобы спросить, не плохо ли ей, когда у той как-то странно дернулось лицо, и пожилая женщина стала падать головой вперед, прямо в разрез открытых дверей автобуса. Кто-то закричал, несколько людей рванулись к ней. Не успели — от страшного стука, с каким голова кондукторши ударилась об асфальт, Майю передернуло. Первым подскочил Виктор Сергеевич, следом спутник загорающий девицы. Затем и другие люди повыскакивали из своих машин. Только пассажиры джипа равнодушно наблюдали за происходящим.
