Джоанна вышла в сгустившиеся сумерки, сделала несколько глубоких вдохов. На северо-западе еще держались цвета заката, но повсюду вокруг небо темнело синевой, и уже появились на востоке первые звезды. Джоанна часто проклинала этот мир, но летом он ей нравился. Можно было почти забыть, как бывает опасна неукрощенная природа. Иногда даже можно было забыть о своей потере. Хижина, которую они делили со Странником, была по местным стандартам резиденцией высшего класса. Если планы Равны греть воду лучевым ружьем со звездолета удастся реализовать, такие дома станут намного удобнее любого местного замка прежних времен.
Может быть, надо идти в город Новый замок. Там живут большинство Детей и все малыши, только научившиеся ходить. И ее брат тоже может там оказаться. Но нет, на этой декаде Джеф и Амди в северных лесах, на сборах скаутов. Но есть и другие Дети, с которыми можно договориться. Невил? Он, наверное, все еще в Береговой. С ним действительно идеально бы пообщаться: он бы понял. Плохо, что телефонные линии не протянули так далеко, а то бы она обязательно ему позвонила.
Она спускалась с холма, подальше от Нового замка и окружающего его города. Действительно же не с кем сегодня поговорить, получается. Может быть, оно и к лучшему, а то она зла как черт. Стаи бывают очень милы, куда приятнее в общении, чем многие люди. Но даже самые милые не видят в своих элементах личностей.
Джоанна пошла быстрее, лелея застарелую злость. Сегодня было много поводов, чтобы она проснулась, и Джоанна с ней просто так не расстанется. Ей случалось видеть, как умирают элементы. И она видела в них живые разумные существа, хотя никак не могла убедить в этом стаи.
Ну, если разговоры ничего не могут изменить, может быть, помогут действия. Какое-то время она вертела эту мысль как погремушку, представляя себе, что бы могла сделать, будь у нее хоть какие-то из тех возможностей, которыми обладал каждый житель Страума, даже ребенок, перед тем как они упали Сюда. Звездолет Равны – ерунда по сравнению с теми средствами. Она бы возвысила фрагменты до разумности и дала бы им инструменты, от которых бы у стай вроде Гармония слезли с морд наглые ухмылки.
Приятно воображать такой поворот судьбы. И все это было возможностью, а не сном, до падения из Верхнего Края. До ужаса в Верхней Лаборатории.
Джоанна огляделась, поняла, что прошла больше километра, дошла до края долины Маргрума. Луна уже взошла, осветив дальний берег долины, повисший в воздухе над вечерним туманом. Тропа, официально называвшаяся Дорога королевы, стала извилистой, металась взад-вперед, спускаясь по северному склону долины. Днем здесь мельтешили бы фургоны и погонщики керхогов спорили бы за право проезда.
Пока Джоанна воображала себе возможный реванш, ноги уже пронесли ее половину обратной дороги к Фрагментарию – может быть, они у нее были умнее головы. Гармоний жаловался на недостаток площади, а Резчица соглашалась. Ну что ж, площадь можно обеспечить. И можно заставить всех смотреть и слушать!
Джоанна прибавила шагу. Сейчас голова и ноги стали действовать заодно – надо же, какое местное по духу выражение! – поскольку она поняла, насколько большие перемены может осуществить сама. И где-то в глубине сознания что-то тихо подсказывало: может, лучше ничего не делать, чем сделать то, что она собирается сделать. Но эту подсказку очень легко было заглушить.
Последний поворот перед Фрагментарием. Верхняя часть облачного слоя только что накрыла здания, и видны были только несколько тусклых огоньков – наверное, бараки старых элементов. Административного здания все равно не было бы видно – оно на той стороне комплекса. Дорога королевы продолжала виться вниз, к Береговой, но поворот на Фрагментарий был уже метрах в пятидесяти, и Джоанна пошла в туман.
– Привет, Джоанна!
Голос звучал чуть впереди.
Тихо пискнув от неожиданности, Джоанна почувствовала, как ее разум быстро заметался среди вариантов бежать, драться и вести светскую беседу. Она вгляделась в туман – ага. Светская беседа. Перед ней была стая-четверка. Даже пятерка, если считать щенка во вьючной корзине.
– Здравствуй, – ответила она. – Мы знакомы?
Четверо взрослых элементов сдвинули головы. Даже пары метров тумана достаточно, чтобы заглушить мыслезвуки, и стая пыталась думать ясно. Через секунду тот же голос ответил:
– Не понимаю, Джоанна. Прости.
Джо повела рукой в сторону – кажется, стаи воспринимают это движение как свой жест головой: «ничего страшного». Хотя, конечно, стая могла в темноте и не видеть.
Через секунду они пошли дальше по тропе. Как всегда, туман играл со звуками, и слышно было жужжание – возможно, частота основного ритма мыслезвуков. А может, просто нервное гудение.
– Я… гм-м, – говорила стая, будто подыскивая самнорские слова, – я… – Аккорд звуков межстайной речи, вполне вроде бы знакомых. – Я… работа… Новый замок… я… работа плюс камень.
– Ты каменщик в городе? В Новом замке?
– Да! Правильное слово. Правильное слово.
До появления людей, до Академии Детей работа каменщика была по-настоящему высокотехнологичной и оставалась весьма уважаемой и сейчас. Джоанна заметила, что они не одни: еще одна стая рысила за ними, и за ней могла быть еще одна. И наверняка каменщик их слышал, так что Джоанне они казались скорее загадочными, нежели зловещими.
– Повернуть. Я здесь… поверну, – сказал каменщик.
Они стояли возле поворота на Фрагментарий, и Джоанна пошла за стаей по мощеной тропе. Проходя мимо керосиновой лампы, Джоанна сумела лучше разглядеть две другие стаи. Одна всего лишь тройка, другая – четверка, но два элемента едва ли вышли из щенячьего возраста. Загадка разрешилась.
Приближаясь к баракам старых элементов, обе другие стаи начали булькать. Изнутри отозвались разные голоса, и обе стаи бросились в сторону здания. Каменщик остался с Джоанной. Подойдя ко входу, он снова заговорил:
– Ты вряд ли меня помнишь, но если не считать моего щенка, я был с тобой и Фамом Нювеном, когда вы вошли в Новый замок. В тот день, когда Фам заставил померкнуть солнце.
Джоанна обернулась к стае, пораженная внезапной беглостью ее речи. Из тени вышел, хромая, старый лысеющий элемент. Каменщик его обтек собой, и все головы сдвинулись вместе. Очевидно, эта стая была одним из телохранителей Резчицы в Битве на Холме Звездолета.
Джо улыбнулась. Эту конкретную стаю она все равно не помнила, но…
– Помню этот день, как же. Вы были снаружи? И правда видели, как погасло солнце?
Вызвать благоговейный ужас в нетехнологической цивилизации может почти любая техника, но то, что сделал Фам, преодолевая законы природы за сотни световых лет… это даже Детей поразило. Неудивительно – процесс забрал на себя всю выделяемую солнцем энергию.
