–Но ты, старая сволочь, не дави на психику. Гони бабки и проваливай.
Видимо еврей не совсем понял меня, но смысл уловил:
–Какой невоспитанный молодой человек? Так разговаривать с пожилым евреем! Вы только подумайте, этот поц, мало того, что требует деньги, так ещё и гонит старого еврея из собственного дома.
Я понял, что погорячился, однако слабину не следует показывать, а то вынесут с проломленой головой в лучшем случае. А, в худшем, выпустят из лавки без штанов.
–Ладно, давай деньги и я пойду. Некогда с тобой развлекаться.
Еврей решил, что я не в курсе дела сколько стоит монета:
–Таки молодой человек знает сколько стоит монета?
Ну, если корова в эти времена стоила три рубля. Если Шлиман не разрыл свою Трою, то цена монеты запредельная.
–Пять тысяч такими же золотыми кружочками, одинаковыми по весу.
–Три с половиной, молодой человек и то, только в благодарность, что Вы не ограбили старого еврея.
Ну, он будет ещё торговаться. Впрочем, если самому разрыть Трою, то наберу монет сколько угодно, да и теперь у меня в рюкзаке ещё две сотни похожих. Такое количество монет пущеных в продажу сильно поуменьшит их цену.
–Это надо посмотреть кто грабит. По христианским заповедям, лучше встретиться с грабителем на большой дороге, чем со старым евреем, ювелиром в своей лавке. А по существу заданого Вами вопроса, господин ювелир, могу сказать, что три с половиной, как Вы говорите, Вам дадут в Москве. А в Петербурге дадут пять. В Лондоне же, за монету дадут десять, а с аукциона она уйдёт, даже боюсь сказать за скоко. Как бы не за двадцать. Я имею ввиду тысячи. Монета имеет огромную ценность для нумизматов.
Ювелир оценил мои перлы изящной словесности.
–Таки бы и сказали, что интеллигентный человек хочет подороже продать монету. А, то корчите из себя антисемита, правда обмануть антисемита сам бог велел.
Я чуть не сплюнул от досады. Обмануть антисемита! Этот старый бродяга обманывает всех и каждого, судя по его повадкам. А в соседней комнате сидят два антисемита со здоровенными дубинами, чтобы в случае чего, сделать из любого семита, рискнувшего зайти в лавку, настоящего антисемита.
–Больше трёх с половиной, не дам.
Ну, что же. На нет и суда нет. Взял монету, лежащую на столе. Посмотрел на неё внимательно, не подменил ли старый хрыч и сказал:
–До свидания, антисемит. Пойду искать честного ювелира, может такие бывают.
Старик не захотел терять прибыли и нажал, чего у него там было, похоже, что кнопку электрического звонка. Дверь в соседнюю комнату открылась и из неё попытались выйти двое. Мне такие заморочки известны лучше, чем антисемитам с дубинками, пытающимся выйти из комнатки, где сидели, затаившись.
Ювелир совершенно не обратил внимания на кошёлку, поставленную на стол, за которым он сидит. Я достал из кошёлки пару тяжёлых камней и запустил в антисемитов. Семит ювелир или делающий вид, что он семит, мне без разницы, сунул ручки в ящик стола. Мне это не понравилось и я ударил тяжёлой кошелкой мнимого семита по голове.
Затем достал ещё пару камней и бросил их в антисемитов, копошащихся в дверном проёме. Ещё раз добавл семиту, чтобы никого не оставлять за спиной и направился к антисемитам. Добавил каждому кошёлкой по голове и принялся изучать последствия матча с ювелиром.
Пощупал пульс на сонной артерии ювелира. Пульса нет. Ювелир весь вышел. Подошёл в мужикам с дубинами. Оба дышат, но думаю, что ненадолго. Оставлять свидетелей не намерен. Связал обоих.
В голову пришла мысль: как старший програмист смог почуствовать угрозу, исходящую от ювелира? Порывшись в памяти, нашёл, что были у меня встречи с разного рода програмистами из других организаций, заканчивающиеся аналогично. Да и бывший чекист Клюге, тоже не промах, много раз ходил на операции к ювелирам, подобным этому.
Пока антисемиты лежат в отключке, обчистил сейф. Обыскал ювелира, изъял ценности. Разговорил антисемитов. После разговора, выяснив, что в доме есть подпол, свалил тела вниз. Для програмиста такая работа впервой, а для чекиста обыденное дело.
–6-
В гостинице поужинал. Подошёл хозяин гостиницы и как бы извиняясь сообщил, что у них ярмарка. Я счазал, что с богом. Хозяин, постояв рядом, спросил:
–Что с богом?
–А, что ярмарка?
Хозяин обрадовано, дескать понятнее пошёл разговор:
–Так, эта, господин. Народ собирается жить в гостинице. Местов мало и цена за номер увеличивается.
–Мне, что же, уехать?
–Нет господин, зачем же уезжать. Надо заплатить за номер вдвое.
–Хрен тебе. Сейчас же съеду. Давай расчёт.
Хозяин почесав маковку, объявил стоимость услуг. Я обозвал его мошенником и потребовал объяснить, откуда такие деньги. Хозяин долго мялся, пытался говорить, что в связи с ярмаркой цены поднялись. Я его осадил:
–Что ж ты врёшь мерзавец! В ярмарку товар подвозят, значит цены падают. Что я не был на базаре?
В результате переговоров прежняя цена уменьшилась в трое. Когда расчитывались, то я дал мошеннику в два раза меньше, чем он насчитал в последний раз. Хозяин начал выть, что мало. Но, я прервал его словоизвержение, сказав сурово:
–Прокурор добавит.
Мошенник нажился на мне не менее, чем вдвое. Конечно, никакие цены я не ходил смотреть, но усвоил, чтобы уважали, надо торговаться.
Разузнал, где находится железная дорога, по которой можно доехать до Киева. Проверил всё ли цело из вещей и отправился на телеге до станции железной дороги. Местные жители, что тряслись вместе со мной, с удивлением смотрели, как я иду рядом с телегой, несмотря а то, что заплатил за провоз. На телеге столь немилосердно трясёт, что я предпочёл почти всю дорогу идти пешком.
До станции добрался потный, пыльный и грязный. Посмотрел на контингент, садящийся в поезд. Забрался в вагон третьего класса и проехал до ближайшего городишки. Здесь вымылся, сменил бельё и верхнюю одежду. Преображённый внутренне и внешне поехал во Львов, где купил билет до Варшавы.
Почему я поехал в Варшаву? Местные пшеки не очень-то любят москалей и особенно полицию. После событий в благославенной Жмеринке опасаюсь, как бы не вспомнил про меня городовой. Конечно вспомнит, но трупы обнаружат не сразу. Потом, ярмарка и городовому будет не до исчезновения ювелира. А найдут ювелира, то обнаружат и вещи людей, которых убивали в лавке с целью наживы. Может подумают, что и меня ювелир уконтропупил?
