— Дай сюда!
Чужая рука вырвала у него винтовку, человек прицелился с колена, выстрелил. Пуля ударила о камень, выбив искру — а второй уже не понадобилось, потому что пацан пропал из прицела. Это была хорошая, очень хорошая винтовка — германская MSG-90, стоящая в такой комплектации четырнадцать тысяч долларов — но даже она не могла выстрелить так, чтобы пуля повернула в полете и убила свернувшего с тропы пацана.
— Ты что?
Специалист Чаппа не ответил. Он просто не мог убить этого пацана. Он должен был — но палец отказался нажимать на спуск.
— Ты должен был убить его! Черт, ты должен был…
Скрываться дальше не было смысла — подошел и командир группы, некий Кин, которого знали только по инициалам А.Р.
— Уоррен, иди и сообщи о проблемах. Мы вынуждены сняться с места до темноты.
Когда тот, кто выстрелил в пацана отошел — А.Р. Кин поднял винтовку, взвесил ее в руках. Винтовка была длинной, тяжелой и смертоносной.
— Правило номер один — ты или тебя. Так?
— Сэр, я…
— Не нужно оправданий. Ты или тебя.
— Ты или тебя — повторил Адамс
— Следующий раз будет последним — предупредил Кин — мне в группе не нужны писники. Если они мне понадобятся — я пойду в благотворительную организацию и наберу их. Ты или тебя!
— Ты или тебя…
— Не слышу!
— Ты или тебя, мать вашу!!! — заорал специалист Чаппа, изрыгая с криком все, что было у него в душе.
Кин протянул винтовку стрелку
— Теперь услышал. Мы уходим. Немедленно…
TRAP.Спасательная командаШтурмовая группа броском достигла позиции пулеметчика. Металл, мясо… довольно таки грамотно выстроенная позиция, прикрытая маскировкой и низкими брустверами из глины и камней… это выглядело как вал из глины, но внутри были валуны и они задерживали пули. Тут было три человека… пулеметный расчет, сейчас все они были изрешечены пулями и вокруг роились мухи.
Не успели они закрепиться на новой позиции — как послышалось что-то вроде шлепка, и они растянулись на окровавленной земле, стараясь не привлекать к себе внимания.
— Всем — здесь снайпер, мы не видим его!
— Залечь! Антиснайперской группе — в работу!
Антиснайперская группа помимо винтовок Барретт и M14DMR, переделанных оружейниками морской пехоты имела на вооружении специальный мобильный прибор-антиснайпер — микрофоны и ноутбук. Сейчас два снайпера вышли на позиции, еще двое работали с антиснайпером — один с прибором, другой — с лазерным целеуказателем.
Следующий выстрел, уже засеченный микрофонами — оказался последним.
— Семьсот метров! Пятнадцать градусов!
— Есть, даю целеуказание!
Лазерный луч отметил сектор — его увидели снайперы, которые пользовались днем прицелами в ночном режиме — специально чтобы видеть целеуказание.
— Держим сектор.
Снайпер выдал себя довольно скоро — настоящих, способных целый день лежать не шевелясь, здесь не было.
— Движение!
Обе винтовки ударили в унисон — и в семистах метрах от них боевик покатился вниз по склону, отброшенный пулями.
— Попадание.
— Подтверждаю. Снайпер уничтожен.
— Снайпер уничтожен. Начать продвижение! Снайперы прикрывают!
Перебежками отряд морской пехоты вышел на позицию крупнокалиберного пулемета, там могли укрыться половина из морских пехотинцев.
— Оружейник, проверь оружие! — приказал майор
Штатный оружейник отряда бегло осмотрел пулемет.
— Сэр, не поверите, но он не поврежден.
Можно было бы привязать к нему полоску пластида и вывести его из строя. Но майор предполагал, что пулемет им в будущем очень даже понадобится — черт его знает, насколько они застряли в этих горах.
— Вагнер. Твое отделение несет пулемет. Собрать все боеприпасы. Забираем его с собой…
— Сэр, а как же раненые?
— Пока их нет. Если будут — бросим пулемет и потащим их. Выполнять!
Дробовик — три
Капитан Майк Любин
Наблюдатель
Удар был намного слабее, чем он предполагал — он до этого никогда не оказывался в вертолете, попавшем под огонь зенитной установки и терпящем катастрофу. Это выглядело так — сначала по вертолету как будто кувалдой забарабанило, и он понял, что в них попали, капитан Гэвин все-таки не успел увернуться от установки ПВО. Потом вертолет, ускоряясь, полетел вниз, так быстро, что он не успел ничего сделать. Потом был удар — и у него потемнело в глазах…
Пришел в себя он, когда вертолет уже был на земле, и несколько секунд пытался понять, что же с ним произошло. Это как качели — когда вы были детьми, наверное, падали с качелей. Вот ты летишь, а вот — ты уже лежишь на земле и ощущаешь боль. И между этими двумя моментами — ничего нет, ты не помнишь, как сорвался и летел до земли. Вот и тут так же… хотя процесс падения здесь занимал несколько больше времени.
Вертолет все-таки выдержал удар о землю — армейские вертолеты строят с большим запасом прочности, а высоты была небольшой — метров пятьдесят над землей, не больше. Силовая конструкция фюзеляжа устояла, вертолет не перевернулся, не лег на брюхо. Искрила аппаратура.
Черт…
Первым делом он отстегнулся от кресла, которое его и спасло. В фильмах показывают, как солдаты летят на вертолете, сидя на краю десантного отсека и свесив в него ноги — на самом деле за такой полет полагается серьезное взыскание, это грубейшее нарушение техники безопасности. Кресло спасло его от удара, спасло его кости от переломов — и все, что с ним теперь было — это болела голова.
Первым делом — он добрался до тумблера и отключил аппаратуру, чтобы короткое замыкание не превратило вертолет в погребальный костер. Потом — сорвал с кронштейна огнетушитель, намереваясь для профилактики залить здесь все пеной, потом выбираться и в этот момент по десантному люку ударили, ударили изо всей силы. Он повернулся, не совсем понимая, что происходит. Следующий удар вывалил искореженную дверь на землю, в проеме появился бандит с автоматом Калашникова. Капитан Любин не придумал ничего лучше, как швырнуть в него тяжелым огнетушителем, освободив руки, он выхватил пистолет и даже успел выстрелить. Но тут ему на голову обрушился удар сзади, погрузивший его в беспамятство.
Техас-Браво
— Смотрите, сэр!
Морские пехотинцы дошли до места боя группы Зулу — и тоже увидели разрушенную, уже мертвую деревню.
— Черт, здесь Спуки поработал. И изрядно все раздолбал. Две огневые команды, по четыре человека в каждой. Гутьеррес и Зини! Я хочу, чтобы вы зачистили деревню до того, как мы в нее вступим.
