Чтобы войти в парадную дверь пришлось спуститься вниз на несколько ступенек. Зашел, оглянулся по сторонам, в лицо сразу дыхнуло спертым воздухом, замешанным на перегаре и немытых телах. Несколько столов были свободными, на один из них я и приземлился. В одном углу, за двумя составленными вместе столами, помещалась группа мастеровых с испитыми лицами. Эту компанию угощал парнишка лет семнадцати. Мальчонка этот, видимо, желал показать, что взрослый и потому громче всех кричал, поминутно и без всякой нужды ругался, размахивал своими истощенными, худыми, как щепки, руками. Компания мастеровых активно поощряла его то, дружески хлопая по спине, то словами, лишь бы и дальше наливал.
В противоположном углу извозчики резались в карты, громко обсуждая своих клиентов и выручку за день. Остальную публику составляли два-три дворника, несколько солдат, которые проникали сюда задними ходами, так как с наружных пускать их было строго запрещено, да пара человек, потягивая горячий чай, читали газеты.
Ко мне подбежал расторопный половой принять заказ. Разносолы здесь я употреблять в пищу не собирался, поэтому заказал пирожки с капустой и пиво. Обратил внимание на стоящего за буфетной стойкой субъекта. Одет он был словно служащий мишленовского ресторана – в белые как снег рубаху и передник. Этот, с позволения сказать буфетчик, неторопливо протирал посуду, раздавал команды половым, да цепким взглядом осматривал посетителей. Походу наш клиент, есть о чем с ним перетереть.
Но я не суетился, решил дождаться заказа и подкрепиться. А за соседним столиком какой-то мазурик явно разводил подвыпившего мужика.
– Две седмицы назад на Толкучке новые порты купил! – искомый предмет гардероба мазурик принялся на глазах мужика выворачивать наизнанку. – Ты глянь, мил человек, какой шов, а материя как тянется – сносу им в век не будет!
А мужик, судя по котомкам, сегодня прибарохлившейся на рынке и решивший «обмыть» покупки, смотрит на все эти манипуляции с недоумением.
– Ладные порты, – недоуменно соглашается он.
В это время половой приносит мне заказ и, выставив его на стол, удаляется. Прихлебывая пиво и закусывая его пирожком, с интересом жду продолжения.
– Да только горе у меня, брат, случилось! С работы, шельмы, выгнали, вот последнее и пропиваю …
Мужик сочувственно качает бородой.
– Вот-те Христос, – мазурик перекрестился, – цена порткам пол рубля, а тебе, так уж и быть, еще полцены сброшу!
– Да я … – замялся мужик.
– Бери-бери, им износа не будет! – и сует свои портки мужику.
Мужичок лезет за деньгами и даже успевает их достать из своего мешочка, где еще явно что-то приятно позвякивает. Тут неожиданно мазурик дружески хлопает мужичонку по плечу и говорит ему необыкновенно мягко и задушевно:
– Мил человек! Что мне от тебя деньги брать!.. Я, значит, по душе… Лучше давайка-ка вот – раздавим косушечку помалости. Чем мне деньги с тебя брать, так мы лучше, вместо того, магарыч разопьем. Идет, что ли?
Не успел мазурик и глазом моргнуть буфетчику, как к их столу подбежал половой с бутылкой мутной сивухи. Дальше следить за этим цирком я не стал – и так все было понятно. Мужичонку опоят, да разуют по полной программе, хорошо, если в собственных портках очнется утром. Главное, жив будет, не замерзнет, на улице совсем даже не зима.
Допив пиво и рассчитавшись с половым, направился прямой наводкой к буфетной стойке.
– Уважаемый, мне надо кое о чем с хозяином вашего заведения перетереть.
Буфетчик окинул меня внимательным взглядом, словно рентгеном просветил.
– С Игнатом Пахомычем?
– Да.
– Как вы изволите представиться?
– Ваш хозяин меня не знает, поэтому имя мое ему ничего не скажет. Просто, будьте любезны, сообщите своему хозяину о том, что к нему есть разговор.
– Хорошо, я скоро приду.
У стойки проторчал минут семь. Явившийся буфетчик довел меня по коридору до закрытой двери, указал на нее и сразу пошел назад. Вошел внутрь. Передо мной стояли четыре личности мужского пола и весьма подозрительной наружности, за их спинами притаился пятый, судя по приличной одежде и возрасту за шестьдесят – хозяин данного заведения.
Едва я переступил порог, ко мне обратился один из четверки, угрюмый рыжий детина с пудовыми кулаками.
– Не побрезгуйте, – он щербато улыбнулся, – дайте денег взаймы.
Все стало ясно, ситуация выкристаллизовалась, без мордобития никак не обойтись. Калечить никого не хотел, действовал в неполную силу. Тот, кто находился по правую сторону от меня, получил удар ногой в голень, стоявший напротив рыжий отлетел от удара в скулу, резко уходя от левостоящего, нанес удар по крайнему правому левым кулаком с разворотом туловища, ну и, сблизившись с последним, уже замахивающимся соперником присел и отключил его ударом в печень, добавил ногой в голову стонущему первому, обхватившему голень при этом одновременно выхватывая пистолет и наводя его на хозяина заведения, который подозрительно засунул себе руку за пазуху. На все про всё ушло не больше пары – тройки секунд.
– Не шали! Пистолет мой заряжен, что у тебя в запазухе? Медленно вынь и кинь под ноги!
Хозяин послушал и на пол с металлическим звоном упал пистолет. Перешагнув поверженных соперников, валяющийся пистолет отшвырнул ногой подальше, а свой огнестрел вставил обратно в плечевую кобуру, становясь в пол оборота к хозяину, одновременно контролируя валяющихся на полу.
– Силен!.. – с нотками уважения в голосе констатировал «пенсионер».
– Вы ведь Игнат Пахомыч, правильно я понимаю?
– Да.
Я сплюнул в сторону.
– Игнат Пахомыч, чего, я собственно, к вам пришел … Нужен гравер, который бы согласился работать на меня.
– Такие люди, мил человек, на дороге не валяются …
– Знаю, но если подскажите, где найти человека такого, то я готов именно вам заплатить за такую наводку, но, при условии что он согласится на меня работать и только на меня, без всяких левых заказов со стороны на что бы то ни было.
– А ну как обманешь старика?
– Есть на примете подходящий вариант?
– Есть, как не быть.
В это время нокаутированные начали проявлять признаки жизни – засопели, закряхтели.
– Не буду я тебя кидать, будь спокоен, все будет без развода. Через какое-то время мне твои услуги в кое в чем более высокооплачиваемом, скорее всего, еще понадобятся, годика эдак через три точно, а может раньше, кто знает? Вот задаток – английская золотая гинея, – я кинул ему ее в руку, – Через два дня сюда придет рыжий парень и представиться Дунканом – с ним гравера и отпустишь. Если он меня устроит как работник и я его как работодатель, то получишь еще девять таких монет. Идет? – я поднес руку.
– Была – не была! – оживился хозяин. – Идет! – и стукнул по моей пятерне.
– Бывай, Игнат Пахомыч!
– Бывай … эээ … а как тебя мил человек хоть звать – величать?
– Юстас, – недолго думая ответил я и быстро зашагал вон из комнаты и из трактира.
Ну и на третий день Стах – Дункан привез мне молодого паренька, своего ровесника, представившегося как Иосиф. По его словам трудился он ранее подмастерьем в граверной мастерской в Варшаве у еврея Ариэла. Иосиф, если ему верить, был поляком, хотя своими чернявыми слегка вьющимися волосами, карими глазами, чуть выдающимся носом и смуглой кожей напоминал представителей совсем другой национальности. Он даже и нательный крест мне демонстрировал, но … не убедил. Впрочем, не важно, был бы человек хороший.
– Печати подделывать умеешь?
– Да, господин.
– Чужой почерк срисовать сможешь?
– Смотря какой, но обычно, да.
– Ладно, попрактикуешься, а так будешь по большей части работать в типографии литографом.
– Дело это, в общем-то, представляю, но опыта нету. Не шибко я в литографии понимаю.
– Не важно, скоро тебя этой профессии знающий человек обучит. Не сложнее работы гравера – нужно на камне выводить рисунки или тексты набивать, потом всё это протравливая. В общем, обучат.
