высоких показателях. При виде этого мужика, дед с письмом, испуганно вжался в угол и через некоторое время исчез. И больше не появлялся.
Петровна и здесь меня успокоила. Сказала, что это Валера, и он не буйный, и на тебя не сердится. И опять затянула свою страшилку про иголки из дивана.
Самым последним пришло солнышко, а может и шаровая молния. Но с глазами и доброй улыбкой. Этакий теплый, круглый и симпатичный жёлтый смайлик. Вплыл в мою комнату и все призраки сразу исчезли, а когда он прокатился своим теплым боком по моему телу, мне стало хорошо-хорошо и я сразу заснул.
На утро третьего января я проснулся от позывов в туалет. Как я ходил в туалет до этого? В какую-то ёмкость или при помощи бабушки, не помню. И ходил ли я вообще? Может, всё с потом выходило? Но сейчас придавило конкретно. А бабули не наблюдалось. Попытался позвать, но только закашлялся. Постучал алюминиевой ложкой по табуретке. Никто не пришёл. Пришлось вставать. На удивление получилось легко, хоть немного и пошатывало от слабости. Держась за стенки, кое-как добрался до туалета.
И когда уже сделал все дела и потихоньку семенил вдоль стены, открылась входная дверь и нарисовалась бабушка. С сумками и авоськой, явно на рынок или по магазинам ходила. При виде меня, поставила покупки на пол и кинулась ко мне, обдав холодом улицы.
— Женька! Ты чего это удумал? Чего встал? Давай помогу, — и подхватив меня под руки, почти донесла до моего ложа. — Я же на полчасика отлучилась. Прям бегом, бегом везде, — стала она то ли оправдываться, то ли отчитываться.
— Всё хорошо, ба. Я в туалет захотел, — прохрипел я и опять закашлялся. — У нас от кашля ничего нет?
— Есть, есть, внучек. Как знала, купила пертуссин. [34]
Сладковатый сироп мягкой волной прошел в горло, и мне как-то даже легче дышать стало. Проскочила мысль: раз чувствую вкус, значит не ковид. Тьфу, откуда ему тут взяться еще? В это время желудок, получив раздражитель в виде сладкого сиропа, заурчал, требуя еды.
— Ба, а что у нас есть поесть?
— Ой. Сейчас. Как знала, вчера курочку прикупила и бульона сварила, сейчас внучек, — засуетилась старушка.
Я был накормлен вкуснейшим бульоном с маленькими, перетертыми почти до волокон, кусочками мяса. Когда насытился, глаза предательски закрылись, и я провалился в сон без сновидений и всяких призраков.
Все каникулы меня держали в постели, лечили и усиленно кормили. Баба Тоня даже пол-литровую банку чёрной икры купила и усиленно её мне скармливала. На мой вопрос об икре, у неё внезапно, подозрительно забегали глаза и она попыталась съехать с этой темы, переключившись на какие-то местные сплетни.
— Ба, подожди. Ты в сберкассе была? Пенсии наши получила?
— Нет, Жень. Третье на субботу припало, а на этой неделе я ещё не ходила. Тебя надолго бросать не хотела. Там же очереди, наверно. Я и на рынок, почти бегом бегала, чулки старые на ботинки натягивала, чтобы не упасть по гололёду.
Ух ты, какие страсти.
— Жень, я это…вои деньги потратила на продукты. Ничего?
Странно. Мои деньги в тайнике, добраться до них, она точно не могла. Тогда что она потратила? Об этом и спросил:
— Ты о чём? Какие деньги?
— У тебя здесь мешочек с какой-то грязной мелочью стоял, я её отмыла и потратила.
А. Найденная мелочь в земле. Я про неё вспоминал, но дел было много и откладывал её разбор на потом, вот и дооткладывался. Хотя, чего я переживаю. Они же пошли на моё выздоровление. Надо бы бабулю успокоить, а то переживает вроде.
— Всё нормально, ба. Ты правильно сделала. Не переживай, — после моих слов одобрения её действий, женщина даже заулыбалась. Вот и хорошо.
Первым до моей болеющей тушки допустили Жмура. Он принес дневник с оценками за вторую четверть и немного посидел, порассказал разные новости, как школьные, так и дворовые. Пацаны построили большую снежную крепость и, разбившись на команды, целыми днями её штурмовали.
Второй была Оля, вернувшаяся из Москвы. Привезла мне в подарок набор открыток. И часа два рассказывала как им там всем понравилось. Вместо меня с ними поехал внук директрисы дворца пионеров.
Ну и врачиха приходила пару раз. Слушала, простукивала, совала деревянную палочку мне в рот, рассматривая моё горло. Ну и выписала справку об освобождении от занятий в школе до 15 января.
Бабуля все эти дни усиленно меня закармливала. Даже где-то сосисок прикупила в большом количестве. Ничего так по вкусу, чем-то мне они напоминали «Вкусвилл» [35] из моего времени. Ну и болтала постоянно со мной, больше для виду, следя, чтобы я не включил телевизор. Врачиха ей посоветовала — ограничить просмотр телепередач ребёнком с температурой, дескать это плохо на зрение влияет.
Так что мой досуг состоял из прослушивания радио и бабули. Так я из её слов узнал, что ввели талоны на сахар, и что у нас в городе действует банда цыганок. Ходят по квартирам и гипнозом заставляют людей отдавать им всё ценное.
— Намедни в семидесятом доме две цыганки загипнотизировали женщину и вынесли холодильник, телевизор и три ковра.
— Ха-ха-кха-кха-кха, — от души рассмеялся я и сразу зашёлся в кашле.
Бабуля метнулась на кухню и принесла готовый тёплый кисель. Который и успокоил моё больное горло.
— Ты чего творишь? Зачем смеёшься, горло себе надрывая, что я смешного такого сказала? — обиделась на меня бабуля.
— Ба. Ну подумай. Как могли две цыганки вынести холодильник и телевизор. Ну один, два ковра, ну телевизор если напрячься. Но холодильник, он что игрушечный был? Ты наш, во время уборки при помощи швабры кантуешь. А поднять его сможешь?
— Мда. И точно. Не подумала. Глупая я у тебя и доверчивая, — неожиданно заявила она. — Все мной вертят как хотят. И ты тоже, — и она обличающе ткнула в меня пальцем.
Ну вот. Как всегда, я виноватый. Начала про цыганок, а закончила мной.
По западному радио почти всю первую половину января мусолили тему драки молодёжных команд СССР и Канады на чемпионате мира. И все эти бесконечные обсуждения — кто виноват и какой СССР плохой, быстро надоели. Поэтому чаще всего слушал музыку в наушниках.
В школу я пошёл только 15 января, пропустив три дня занятий. И очень долго и мучительно восстанавливался после болезни. Появилась одышка при беге, упала результативность в силовых упражнениях. Только ближе к лету я смог полностью восстановить свои показатели до болезни.
Самое главное, у меня изменился голос. Я не очень разбираюсь в
